Лорна Мартин - Женщина на грани нервного срыва

Первый «трезвый» выход в свет дался мне гораздо легче, чем я предполагала. Я никому ничего не сказала, и никто ничего не заметил. Весь вечер я разгуливала с бокалом шампанского, наполненным на три четверти, и время от времени, подавляя желание хлопнуть содержимое залпом, делала вид, что пригубливаю. В другой раз, на ужине с друзьями, было труднее. Вечеринка мало походила на типично шотландскую: пили умеренно, под хорошую закуску. Кто-то сказал, что я настоящий герой — дескать, воздержание требует сверхчеловеческих усилий. Во мне еще больше разыгралась мания величия.

Я стала лучше выглядеть, по утрам чувствовала себя бодрее и питалась более сбалансированно.

— Алкоголь — зло, — объявила я как-то вечером Луизе и Кэти, известным любительницам вина. — Обожаю трезвость. — И отпила минералки.

Они рассмеялись.

— Ты в плену иллюзии, — сказала Кэти.

— Вы просто завидуете, — высокомерно ответила я, — потому что вам не хватает силы воли и самодисциплины.

— Ты говоришь, как наши пациенты, — усмехнулась Луиза. Она была среди тех, кто помог открыть в клинике «Прайори» в Глазго отделение расстройств пищевого поведения. С каждым днем клиентов там становилось все больше. — Они полностью отказываются от еды и считают, что это победа. Черное или белое, все или ничего. Мыслить такими категориями ненормально, Лорна. В жизни главное — уметь вовремя остановиться.

Но за день до двухнедельного рубежа мое воздержание выбросило белый флаг. Это случилось на одной вечеринке. Я знала, что там будет Кристиан, и весь день мучилась вопросом: ходить или не ходить. Главный аргумент «за»: я увижу Кристиана. Главный аргумент «против»: тот же самый.

Наконец я умудрилась убедить себя в том, что пойти на эту вечеринку мне абсолютно необходимо. Мол, смогу проверить свои чувства. Да и нельзя бегать от него вечно, мне необходимо закалять свой дух.

Стоял прекрасный летний вечер. Толпы офисных тружеников осаждали уличные кафе. Мы с Кэти, Рэчел и Эмили встретились в семь вечера в баре «Гандольфи» и отправились оттуда в кафе «Арта», где проходила вечеринка. Я сразу заметила Кристиана. Как обычно, он выглядел неотразимо. А потом я заметила Шарлотту. Как ни горько это признавать, она тоже смотрелась сногсшибательно. На ней было маленькое черное платье с открытой спиной. Сомневаюсь, что юристы ходят в таком виде на работу. Должно быть, она переоделась для вечеринки. Что бы там ни говорила Кэти, Шарлотта явно излучала бронебойную самоуверенность. За ней повсюду таскался симпатичный парень — возможно, бойфренд или просто несчастный влюбленный. В руках он держал ее жакет и сумочку.

Поначалу — пока ограничивалась минералкой — я была спокойна и полна чувства собственного достоинства. Я вежливо поболтала с Кристианом — уже не помню о чем. То ли о погоде, то ли о какой-то другой ерунде. Потом подскочила радостная Шарлотта.

— Привет! Чмок-чмок! — Широкими жестами она послала нам четверым два воздушных поцелуя. То ли предлагала разделить их поровну, то ли провоцировала на драку. Меня прямо-таки заштормило, но я выдавила улыбку. Она прощебетала: — Отлично выглядишь. Мне нравится… э-э… твоя прическа и твой наряд.

Я хотела запротестовать — на мне были джинсы, а волосы я собрала в хвост — и отвесить комплимент ее стильному платью, но она уже повернулась к Эмили со словами:

— Ты тоже замечательно выглядишь. Мне нравится твое платье.

Потом к Рэчел:

— Классно смотришься.

И наконец, к Кэти:

— Выглядишь фантастически. Прическа тебе идет.

Еще в прошлом году, когда я только начинала сходить с ума из-за истории с Кристианом, несколько человек сказали мне, что Шарлотта — пустышка.

«Она никогда не ощущала необходимости ни заинтересовать собеседника, ни заинтересоваться им. Достаточно провести в ее обществе две минуты, чтобы это понять», — обронил кто-то однажды. Мне было приятно слушать, как ее критикуют, и все же я списала это замечание на банальную зависть.

И вот теперь, слушая ее плоские, однообразные похвалы, я не знала, что делать — ликовать или погрузиться в пучину отчаяния. Ведь Кристиан явно по-прежнему был от нее без ума.

Рэчел, мастерица выпутываться из неловких ситуаций, перехватила инициативу и спросила Шарлотту, как прошло заседание суда присяжных. Та нахмурила лоб.

— А, что? Э-э… отлично, спасибо. Умираю хочу курить. Еще поболтаем. — Она пулей выскочила за дверь.

За несколько секунд до того я заметила краем глаза, что Кристиан тоже направляется наружу. Парень, который весь вечер носил сумку и жакет Шарлотты, послушно поплелся за ней.

Когда они вернулись, она с обожанием смотрела на Кристиана, а человек-вешалка почтительно следовал следом.

— Вы только посмотрите! Она его боготворит! Он к бару — она туда же. Он покурить — она тут как тут. Она хихикает над всеми его шутками. Жалкое зрелище, — с лицемерным сочувствием заключила я.

Кэти тут же вернула меня в реальный мир:

— Раньше на ее месте была ты. Ты так бесишься, потому что видишь в ней свое отражение. Ты ведь знаешь, что в других людях нас больше всего раздражают те черты характера, которые мы не любим в самих себе.

Еще недавно я попыталась бы ей возразить, но теперь понимала, что она абсолютно права. Захотелось выпить. Я отставила минералку и взяла большой бокал вина. Уже после пары глотков в голове зашумело.

К нам подошел приятель Кристиана и оттеснил меня в уголок.

— Я в курсе, что между вами происходит, — мрачно сообщил он.

— А?

— Ты была в него влюблена. Кто знает, может, и он был в тебя немножко влюблен. Хотя сомневаюсь.

Боже милосердный. Я обеими руками голосую за откровенность, и все-таки это было жестоко. Я до сих пор втайне цеплялась за иллюзию, что была его первым увлечением на стороне, что наша связь была чем-то особенным, что для него это хоть что-нибудь значило.

— Какая же я дура, — сказала я. Скорее себе, чем ему.

— Женщины западают на него пачками, — продолжал мой собеседник. — Но сейчас у него своих проблем по горло. Так что если питаешь какие-то надежды, даю справку: у тебя шансов ноль. Он как ребенок — ищет всеобщей любви. Если это будешь не ты и не эта, как-ее-там, — он кивнул в сторону воркующих Кристиана и Шарлотты, — то одна из сотен других идиоток, которые вечно влюбляются именно в таких вот парней.

Я даже нашла в себе силы промямлить «спасибо». Тем временем Кристиан развлекал Шарлотту какой-то историей, она уставилась на него как кролик на удава. Вот он выдал ударную фразу. Секундная пауза — и Шарлотта громко расхохоталась.

Я притормозила, только чтобы опрокинуть стаканчик черной самбуки. А потом прыгнула в такси и оставила их развлекаться. Ни по пути, ни у себя дома я не пролила ни слезинки. Лежа в постели, я сказала себе: «Эта унизительная интрижка окончена навсегда».