Ксения Васильева - Богатая наследница

Клим трясся. Ужас окатил его с ног до головы. Не видать ему сладкой жизни! Хотелось как лучше, а получилось как всегда... У него. Выкинет его Элька сегодня же. А этот Игорек! Ну, блин, и сучок! А что Климуша-то сам? На фига ему эта Надюшка!

Эльке, конечно, плевать на климовых баб, но тут особая статья. Во-первых, Элька предложила ему жениться, - пусть фиктивно, - никто же знать об этом не будет. Муж и жена. Эля и Клим. Во-вторых, Надюшка врагиня не врагиня, но что-то есть...

Игорек усмехнулся хитровански, видя, как Клим позеленел.

- Ладно, не боись. Это я для того, чтоб ты свое место знал. Если что, я тебя голым в Африку пущу, ясненько? - Сказал весело "Игорек". - А вот хотел бы ты, чтоб это все добро, - твое было?

Отвечать Клим боялся.

Странным показался вдруг ему этот сосед-Игорек! Прямо как бес или пиковая дама из черного марьяжа. То одно, то - совсем другое!

"Сосед" смотрел совиными глазами прямо в душу.

- Ну, чего молчишь? Все пугаешься? Зря. Ты что имеешь? Дырку от сыра, вот что. И в этом все твои беды и победы. Думаешь, я не заметил, как ты мои стольники в карман прибрал? Так только самые бессовестные нищие делают. Благородный человек с голоду помрет, а так побираться не станет. Да и не голодуешь ты... Эх, Климок! А ещё интеллигентом себя считаешь! Бомж ты, а не интеллигент. Элька тебя из милости при кухне содержит, понял?

Клим был унижен и растоптан.

Но разозлился он почему-то на Зльку.

... Богачка сукина! Кривится на все, рожу корежит... Надо бы ей показать, где раки зимуют!

- Ага, вижу, надумал, - ухмыльнулся Паша, - вот так оно все и есть. Одним - рябчики в сметане, другим - за счастье стольник с общего стола фигануть. Тебе бы эта дача нужнее, чем Эльке, что, не так? У неё и хата в Москве, и работа... А у тебя ничего ( тут Паша говорил наобум, но чувствовал зависимость и жалкость Клима, хоть тот и держался фон-бароном. С голой задницей!). Ладно уж, - сказал Паша добродушно, как объевшийся змей, - давай выпьем да я поеду в Москву. На ещё тебе... - Он вытащил из кармана пухлый бумажник, - мало-мало гумпомощь... - И отсчитав две сотки, протянул Климу.

Клим как запустил в бумажник глаза, так и не мог оторваться от толстенной пачки денег: и зеленые там были, и деревяшки...

Не успел ни о чем подумать, - рука сама потянулась к деньгам и схватила вожделенные бумажки.

Паша увидел этот жадный взгляд и предупредил, - я тебе не за красивые глаза, что в мотне висят, деньги дал. И ещё дам. Задание от меня получишь, понял? Жди весточки.

После этого Паша так накачал Клима коньяком, что тот свалился и заснул. Как умер.

Паша решил проведать перед уходом Надюшку, которая от стыда убежала наверх. Чтобы она отсюда ни в коем разе не уезжала.

Нога, мол, как нанятая болит...

Что ей делать? Следить за всем и звонить ему, Паше.

Паше - главному штабисту в операции: ДОМ.

Взойдя наверх, Паша сразу услышал надюшкино хныканье из-за первой двери. Озверел и решил не идти к ней, пусть поревет, а поглядит пока, что здесь к чему.

Если сейчас войдет к ней, - не удержится, - даст в репу и обязательно фингал. Как она Эльке представится?

Злясь и взбухая как кипящий чайник, Паша заглянул во вторую, - по ходу, - комнату. Там была спальня. С красивой мебелью, широкой кроватью и настенным зеркалом.

Кровать была разобрана, но пуста. Здесь что ли Илья отдыхал, подумал Паша и удивился, что того нет.

Увидел впереди ещё дверь и решил заглянуть туда.

Это был огромный чердак и в конце его, в темном углу, кто-то копошился, с фонариком-карандашом.

Паша тихо вошел и стал наблюдать.

Постепенно освоившись в темноте, он разглядел Илью, который, положив фонарик на ящик, под лучом, рылся в углу, отставляя ломаные стулья и прочую рухлядь.

... Ничего себе примочки, подумал Паша, это что же он тут такое ищет? Сокровища?.. Есть такое понятие! Гаркнуть или повременить?

Решил повременить, - больно шустро Илья копался! Будто знал, что ищет.

Неловко переступил с ноги на ногу, тихо хлопнула доска, Илья мгновенно потушил фонарь и затаился. Надо было Паше открываться.

- Это что ж ты по чужим чердакам как вор лазишь? - Громово крикнул Паша, - а ну выходи на свет Божий!

Илья молчал и не дышал.

Вот она, невезуха! Он нашел бюро! Рассмотрел в углу! Только сдвинуть допотопный шкаф и... вот оно! Правду рассказал отчим и верно определил, что бюро - на месте. Никуда не делось! Знал видно хорошо адъютант своего генерала и Ираиду!

А тут этот придурок Игорек. Может, уйдет?..

Но "придурок" не собирался уходить, наоборот двинулся к нему.

Илья чуть не обмочился от страха. Он был в тряске безумия. Наклонился, поднял доску с гвоздем и тут же услышал, - ты не очень-то, земеля, у меня ствол! Выходи. Выйдешь, - жив останешься!

Он купил газовый ствол, который выглядел настоящим и сделан был по типу итальянской "Беретты", купил для понтяры, никогда его не пользовал, но любил в определенной компании небрежно сказать о нем и даже показать. Теперь, - раз и навсегда понял, что это за чудодейственное средство! В секунду лечит!

Илья на ватных ногах выполз из угла.

... Попал! Ментом оказался этот сосед-Игорек!

Паша понимал, что надо бы вместе с этим чудачком пройти в угол, чтоб тот ему показал, чего он там нарыскал...

Но Паша элементарно боялся. Вовсе не такой крутой он был, каким представлялся.

Жаден, - да. Охоч до чужого, - да. Даже извести кого надо, мог. Но тихо, чтоб ни одна мышь не пискнула. А вот так, как говорится, в лобовую атаку...

Поэтому Паша грозно приказал Илье, - а ну, выходи!

И сам прежде вышел с чердака.

Илья понуро прошел мимо него.

... Куда его теперь?.. Лихорадочно соображал Паша.

Время подходило к нормальному утру и Эля вполне могла рвануть сюда с первой электричкой, а то и на такси...

Но Паше не хотелось отпускать за так этого раздолбая. Что-то он отрывал на чердаке. И Паша должен узнать, что. Он вспомнил, что Надюшка лепила про этого Илью. Что старый, мол, элькин друг, откуда-то чуть не с хребтов китайских, блин. Зачем здесь появился? Ответа не находилось.

Паша провел Илью на террасу. Здесь видно калитку.

Он усадил своего подследственного спиной к окнам.

- Ты сейчас скажешь мне, чего там лазил, и я тебя отпущу. Начал внушать Паша, - будешь запираться, - сядешь года на три.

Паша чувствовал себя сыскарем и его распирала гордость.

Илья молчал, похолодев от ужаса, - точно, мент!

- Я что тебе сказал? - Привстал Паша, - или приемов наших захотел? Ну! - И он угрожающе двинул рукой с пистолетом, - враз без глаза останешься. Ничего, купишь стеклянный, красивый, какой хочешь, хоть синий, хоть красный.

Паша заржал, довольный и своей шуткой, и устрашением.

Чуткий его напряженный слух уловил шуршание шин за забором.

Паша вздрогнул. Смываться! Но его будто заморозило. От Ильи не ускользнул пашин страх. Он понял, что "мент" боится Эльки.