Ксения Васильева - Девственница

Давай посидим за столом... Я устала делать все лежа... У него захолодели глаза. - Ты больше не хочешь?

"... Нет, хочу!" - Хотелось заорать Наташе. - Ты, что сумасшедший?

Как можно ещё хотеть? Нужна же передышка! Надо же это понимать!

Но, конечно, ничего она не крикнула, а стиснув зубы, промол - чала... Алек встал и сказал, что пойдет за сигаретами. Надел ха - лат и ушел. И его долго не было. Наташа заснула, но сном тяжелым и чутким, так как всем своим организмом, всеми нервами, сердцем, она ждала, что он скоро придет и опять начнется это терзание.

Он пришел и не лег, а сел на кровати. Сидел, молчал и курил.

Что ещё он от неё хочет? Чтобы она тряслась от страсти? Ну, неу - жели он не понимает, что этого не будет! Может быть, если он бу - дет осторожен, нежен, не навязчив и станет прислушиваться к ней, поймет, когда возникает её зов... Но не говорить же ему об этом?

Алек повернулся к ней, затушил сигарету, сказал твердо и как-то даже холодно:

Если ты больше не хочешь, скажи. Я не обижусь. Только скажи прямо, не финти. Устала? Надоело? Я пойму. Скажи. И я к тебе не притронусь. Я ведь думал, и ты соскучилась...

И она прошептала.

Алек, я отвыкла и устала. Ты же мужчина и совсем забыл, что - я слабая женщина и это не слова, я действительно слабая... Такая уж... Можешь обижаться, как хочешь, но я должна выспаться.

Он немного пришел в себя.

Ну конечно, родная, прости меня, дурака! Я тут забурел в оди-ночестве! Конечно, отдохни! Маленькая моя девочка, хотя уже и мама! - Он не стал гладить её, хотя очень хотелось, потушил нас-тольную лампу, - и вышел.

Она проснулась утром, посвежевшая, выспавшаяся. Алека не бы - ло. Хоть бы он ещё там где-то побыл! Но дверь открылась и на по - роге появился Алек с подносом, - кофе, булочки, джем, яйца, - завтрак.

Она с удовольствием поела, покурила с наслаждением и, глянув на Алека, поняла, что надо отрабатывать, что пауза слишком затя - нулась.

Наташа откинула одеяло, закрыла глаза и тихо сказала: иди...

* * *

Потекли дни, недели, месяцы. Давно уехала в Союз мама.

Наташа целиком отдалась работе: и печатала, и стенографирова - ла, и переводила. Алек говорил ей, что ею очень довольны и сме - ялся, - кажется, она становится здесь нужнее, чем он. Он этим и гордился, и что-то в этом его угнетало. Наташа стала так мало бывать дома и так уставала. - как говорила она. - что они совсем мало общались. А ночами... Нет, обязанности свои супружеские она исполняла. Именно исполняла! Он же не лох, который в женщинах не разбирается. Ему хотелось откровенно поговорить с ней. Может, она вообще не хочет с ним жить, быть? Может, это он заставляет её, угнетает? Так он может отстать от нее. в конце концов, - развестись! Черт с ней, с Европой! Что, он тут счастлив? Другие, наверное, там, в Союзе, думают. - вот повезло Альке, конечно. - папа! Может и везло бы, если бы он жил нормальной жизнью, с лю - бимой женой, со своим сыном! Чего она потащила в Союз ребенка? А все потому, что не хотела с ним общаться, своим мужем! Он это понял, потому что думал об этом непрестанно. Хоть на время от него отделаться! А теперь заговорила о том, что надо сына заб - рать сюда, что, мол, маме трудно. И это решение опять из-за не - го! Сын будет здесь, и они ещё больше отдалятся друг от друга: ребенок маленький, потребует внимания, и ещё работа! Алек все понимал. И решил поговорить с женой. Пусть она скажет наконец все честно: из-за чего она вышла за него замуж? Неужели из-за

Европы? Нет, не то. Но тогда - что? И нужен ли он ей сейчас? Ес - ли не нужен, пусть скажет, не может же он так жить вею жизнь, - из милости муж. Они все реже и реже бывали близки.

Она быстро засыпала. или не засыпала, а притворялась? - а он лежал, курил и думал.

Так маялись друг возле друга, страдая из-за невысказанности и невозможности высказаться. Наташа чувствовала, что Алек обижен, что он что-то начинает понимать и старалась как-то отдалить мо - мент объяснения, которое - она ощущала - грядет! И что она ему скажет? Правду? Никогда!

В таком вот состоянии они отправились в Союз, в отпуск.

Но оказалось не столь уж уныло и плохо. Любаня стояла все ут - ро и день у плиты, - готовилась к встрече. Светлана ей помогала.

Радость встречи была настоящая! Радовались все, радовался и хо - хотал от восторга Гарик, который и маму-то уже успел забыть, а тут ещё появился и папа! Это Гарика обрадовало, а особенно те игрушки, которые привезли эти незнакомые мама и папа.

... Какое же здесь все родное! - Думала Наташа. - Как здесь хорошо!

Через несколько дней Светлана, совершенно успокоенная семей - ной идиллией дочери, улетела в Африку, где ещё "трудился" Алек - сандр Семенович.

А Алек стал поговаривать о том, чтобы рванут "на юга".

Море, солнце, дешевое вино на каждом углу. Настоящий отдых.

Но Наташа твердо сказала, что хочет остаться на даче. Алек уехал на юг один.

ЧТО ПОСЕЕШЬ...

Алек поселился в пансионате, привык уже к комфорту. Один, свободный, грустный, думающий только о том, как он приедет на дачу и как его встретит Наташа.

Днем валялся на пляже, загорал, днем, идя обедать, выпивал стакан-другой вина, шел звонить Наташе или заваливался спать.

Было скучно. Конечно, надо было бы сколотить компашку, а не та щиться одному, но ему до последней минуты казалось, что Наташа поедет с ним. Но он так стремился на этот юг, что придется чест - но просидеть здесь хотя бы десять дней.

... Совершенно истерзанный своими проблемами, он шел по коридору в бар и навстречу ему бежала куда-то маленькая девушка в форме стюардессы, - в беленькой рубашечке, синенькой короткой юбочке, с пилоткой на темных коротких кудрявых волосах.

Алек вообще неровно дышал к стюардессам, и он улыбнулся этой малышке, и она ему - ослепительной улыбкой, сверкнув ровными ма - ленькими белыми зубками и глаза её, зеленые, чуть навыкате, смотрели лукаво.

Она была очень мила, с маленькой, соразмерной и гибкой фигур - кой, курносым носиком, немного выступавшими зубками и толстова - тыми губами.

... Вот бы трахнуть... - вдруг пронеслось у Алика.

Он даже испугался, с момента женитьбы у него не было подобных желаний. Только Наташа. А тут... С чего бы? Да все с того, что жена никогда нормально не спит с ним, всегда с фокусами и зажа - тостью...

Но больше он о стюардессе не думал.

А вечером, зайдя в бар, он сразу увидел стюардессу. Теперь она была в белых джинсах и красном батнике, в ушах висели цы-ганские серьги. С нею было два мужика постарше, наверное, пило-ты, подумал Алек. Заказал свою порцию коньяка, вздохнул и тоск-ливо принялся пить.

И вдруг к нему за столик присела стюардесса. И так же как днем, лукаво улыбнулась и тоненьким голосом спросила: - Вам скучно? Пойдемте к нам?..

Алек тоже улыбнулся ей, такая она была маленькая, чистенькая, веселая, и ответил грустновато. - Да что я стану нарушать вашу компанию, тем более, что настроение у меня...