Ксения Васильева - Девственница

И вскоре пошло-поехало. Что ни день, то - новость. То одно, то другое... Подобрался Новый и к посольствам. Тихо "ушли" Иго - ря.

Он прилетел к ним, по дороге в Москву, вместе с Алисой, вещи шли багажом. Долго сидели, почти до утра. Игорь ругательски ру - гал Нового, говорил, что такого чудака на букву "м" он ещё не видывал. Игорь уходил в резерв.

... Значит, в никуда, подумала Наташа, вспомнив отца, его школь - ную работу, о том, как его напрочь забыли, и если бы не мама...

А Игорь, Алек и Алиса беседовали. Алек сказал, что его не волну - ют эти перестановки, что он готов работать в Союзе. Игорь накри - чал на него.

Ты - дурак, ты не понимаешь, что твоя карьера тогда кончена.

На тебя плюнут в МИДе, ты - пешка, тобой пожертвуют не глядя.

Тем более, что детей у всех нынешних - полно, и родных, и дру - зей, и знакомых, но уже не из нашего клана. Я лично знаю, что я

- отработанный материал. Но ты должен держаться, притихнуть, не высказываться ни о чем, но работать, как зверь, напоказ. Думаю, и твой хозяин не удержится, но здесь есть, как и везде, - чело - век Нового, то есть перекрасившийся. И он будет докладывать но - вому послу, кто есть кто. - Игорь посмотрел на Наташу: - Наташка тебя может спасти Она - классный специалист, таких сейчас днем с огнем. Пока-то они своих таких подготовят. Красивая, лицо по - сольства. Так что, Алька, держись за жену, - выплывешь. Может быть, - добавил он.

Алиса все время пыталась плакать, но Игорь на неё цыкал, и она обижалась, замолкала.

Они уехали, оставив гнетущее впечатление: потерянные, почти старые люди, оказавшиеся в волнах океанских без руля и ветрил.

Вскоре к ним в страну приехал новый посол, интеллектуал. На - чались постепенные перестановки, пенсионные дела, выплыл всемо - гущий резерв.

Алек отношение посла к себе не понимал. Тот смотрел на него доброжелательно, но к себе на приватную беседу не звал. Алек раздраженно говорил Наташе, что если в ближайшее время посол его не позовет, то Алек пойдет сам и, - будь что будет. Нельзя же си - деть на вилке вон уже сколько времени.

Но наконец беседа состоялась и какая-то неопределенная. Новый посол говорил, что знает Алекова отца, знаком с ним, правда, не близко, но что отец - прекрасный специалист и это скоро там, - посол посмотрел по давней всехней привычке на потолок, - поймут.

Закончится свистопляска и неразбериха.

Посол был очень свободен в своих высказываниях и вроде бы ему было наплевать на то, что о нем будут думать и наушничать. Силь - ный человек. Немного татароватый, с узкими, будто и неподвижными глазами, в глубине которых зажигались вдруг искорки довольно ди - кие. Про Алека он сказал, что претензий к нему не имеет, но по - ка, к сожалению, более высокую должность дать не сможет, и Алеку стоило бы поехать в Москву и какое-то время поработать в МИДе и наработать там звание.

В общем - не изгоняет, но предлагает отъезд, с перспективой.

Даже присовокупил, что все зависящее от него сделает, напишет в

МИД представление...

Алек пришел домой встрепанный, не знал, что подумать и что решить. Наташу посол тоже не вызывал, но она в обслуге и ею занимались другие лица. Если она не, как говорится, по сердцу, то ей, может быть, особо и говорить не будут. Муж уедет, и она, естественно, с ним. С нею - просто.

А на следующий день к послу вызвали неожиданно Наташу. Она, очень удивленная, решила, что Динар Николаевич (так звали посла) станет что-то говорить об Алеке. Но нет. Он говорил о ней самой.

Предложил ей остаться работать у него референтом и переводчи - ком, сказал, что знает её как прекрасного работника на все руки.

Именно такой ему нужен личный референт. Что он понимает, что как бы разбивает семью, но через некоторое время вернется её муж сюда, он уверен в этом, так что их разлука - ненадолго. Но если

Наталья Александровна не согласится, он с сожалением, но отпус - тит её, чинить препятствий не будет. Пусть она подумает, посове - туется с мужем и завтра-послезавтра скажет ему о своем решении.

Наташа, стояла онемев, похолодев, как статуя. Ей посол предлага - ет остаться. А Алека отправляет. Она внимательно посмотрела на

Динара (так она его про себя называла) - нет ли чего ТАКОГО в лице. Но лицо его было доброжелательно и спокойно, хотя эти дип - ломаты...

Это был человек лет шестидесяти, седой, кучерявый, с узкими пронзительными глазами, красавцем никак не назовешь! - Она вспомнила своего свекра, Игоря. Вот тот был истый посол: высо - кий, стройный, седоватый, с холодными голубыми глазами, и улыб - кой, - иногда почти нежной, обезоруживающей, другой раз - такой, что мурашки по коже...

Она сказала довольно невразумительно, что подумает, сразу так она ничего сказать не может, и ушла. Долго она маялась - как сказать Алеку? Чтобы не стало обидно.

Пришел Алек, хмурый, задумчивый, он все ещё окончательно не решил для себя, - остаться или уехать... Сели за стол, выпили по рюмочке-другой, и Наташа сообщила ему о разговоре с послом. В самых щадящих тонах, упуская кое-какие мелочи, но упирая на то, что Алек скоро сюда вернется, - так сказал посол.

Алек сначала смотрел непонимающе, потом, в одно мгновение, до него дошло, и лицо его исказилось, казалось даже, что он сейчас расплачется. Боже, как он воспринял предложение посла ей, его

Наташке!

... Конечно! А что она хотела? Незаметная пичужка, и вдруг пи - чужку, которую он всему научил и сюда привез в качестве жены, пичужку эту оставляют, а его за ненадобностью вышвыривают, как ненужную вещь.

А муж её думал, вот уж сюрприз, так сюрприз! А с Наташкой всегда так. Ни дня покоя. Он вспомнил Инку. Да, вот кто была бы верной! Уж она бы не осталась одна, без него... Но что это он?

Может, Наташа сообщила ему это как чистую информацию? А сама, естественно, решила уехать? Надо хотя бы выслушать её.

Ну, и что ты ответила? - Алек хотел, чтобы голос звучал естественно, а получилось, как на допросе.

Ничего особенного, - пожав плечами, сказала Наташа, - а что, собственно, я могла ответить? Сразу брякнуть "нет", - несерьез-но, сразу обрадоваться, - чушь! Я сказала, что мне надо посове-товаться с мужем и подумать, но скорее всего, - нет (подоврала под конец Наташа, - уж больно убитый сидел Алек).

Но ведь отвечать-то надо? Что ты сама решила? - Добивался Алек. Надо же ему знать, что она сама думает.

Алек, - просительно и несколько со слезой в голосе, произнесла Наташа, - у меня голова кругом с тех пор, как мне сказали, чтоб я немедленно шла к послу. А когда он мне сообщил это предложе-ние, я думала - в обморок упаду от неожиданности, дикости этого предложения. Он, наверное, заметил, потому что стал заверять ме-ня, что ты уезжаешь ненадолго, - за званием, так он и сказал, и разлука наша будет короткой... Тут я немного пришла в себя и вот, побежала домой... Что я могу думать? Я же говорю тебе - у меня голова кругом... Что ты мне скажешь? Как мне на это реаги-ровать?