Ксения Васильева - Удар с небес

Взял одну из страничек и хотел прочесть. Но без очков вообще ничего не увидел, а напротив сидит эта обезьянка и пялит свои глазища. А он не хотел, чтобы хоть кто-то видел его в очках.

- Выйди, Тина, - сказал он, отмахивая назад прямую гриву светлых волос, - я должен читать один.

Она тихо вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

А Казиев достал из потайного ящичка очки с сильными линзами и стал рассматривать материалы.

Сначала он долго смотрел на фото...

Ему понравилось, что их там - трое, - мужчины и красавица... Любовный треугольник. И явное - "ретро" - это замечательно!

Мода диктует! А он умеет дать такие детальки прошлого, что все разом качнутся!

Потом он проглядел письма. Они были на каком-то незакомом языке, но попалось два перевода: безумство любви ( письмо было от мужчины), которая как-то плохо закончилась, потому что другое письмо обрывалось: "Наверное, прощай, моя радость, мне кажется, что все..."

Это годилось, черт побери совсем!

Когда он взялся за листы, у него опали руки... Это была толь - ко середина романа, или сценария!?. Но ситуация есть! Хотя оборвана... И кто эти люди? И какая трагедия!?.

"Я стоял у загона с левой стороны, чтобы до поры Хуан меня не видел и не чуял. Я слышал, как он бьет своей тяжелой ногой в утрамбованную быками землю и хрипит... А ведь понимает, скотина! Стоп. Скотина - ты, а он - бык, попавший в поганое дело...

Я заплакал. Чего не делал лет двадцать или больше...

Я стоял в углу вонючего загона и плакал, - слезы текли по щекам и я не утирал их.

Это были поминки по Рафаэлю.

А он, счастливый, смеется, кланяется и метет прямо по земле своей треуголкой, посвящая сегодняшний бой - Дагмар, которая всегда ждет его в машине у театра, не входя туда.

Свихнулся Раф, слишком отдался чувству! Нельзя. И вот теперь я, его брат и друг, должен... Подлым способом. Через взбесившегося неожиданно Хуана...

Я должен это сделать. Никаких размышлений. Никаких слез. Иди к Хуану. Пока тебя кто-нибудь не застукал... Хуан, как мне показалось, с удивлением посмотрел на меня. В его бычьих, вроде бы дурных газах что-то сверкнуло, типа, - "а ты - дерьмо, братец..." Я хотел сказать ему, "Прости, Хуан".., но ничего не сказал. Все равно бы он не понял."

Потом на нескольких страницах трагическое, очень яркое и кровавое описание самого боя и гибель тореро и быка. Рафаэль за - колол Хуана кинжалом, а бык успел пропороть его рогом...

И ещё была страница, когда весь стадион в ужасе поднимается, а по рядам бежит без туфель красавица с серебристыми волосами, рыдающая и разрывающая на груди платье.

Она подбегает к умирающему Рафаэлю и падает перед ним на колени.

Сцена заканчивается тем, что друг-убийца уводит женщину с поля арены... И его прощальный взгляд на матадора, накрытого пурпурным плащом...

Казиев схватился за голову. Потрясающе! Да, но почему - Испания? Хотя Казиеву позволяется все, но как-то само собой разумелось, что он делает фильмы только о России...

Наплевать и забыть. Сделать эту девицу к примеру, русской?..

Или все происходит в Испании во время их Гражданской войны!?

Казиев достал бутылку виски и выхлебал грамм сто.

Но дальше! И - раньше? Что там было?.. Можно придумать, но... лучше бы знать.

В голове наступило прояснение. Он должен достать остальные страницы, если, конечно, они есть. Но они есть. У старика? В архивах покойного Родьки?.. Вряд ли, уже было бы что-то известно, его вдова носом бы перерыла весь Земной шарик, но сценарий нашла бы... Девочка-мальчик? Нет и нет. У неё только то, что он сейчас держит в руках. Что делать? Как пролезть к старику? И не опасен ли он?.. Скорее да, чем - нет. Родька, покойный хитрый Родька, как он мчался в эту Ниццу! Не-е зря-а... Но ведь и погиб? Кто и как?.. Это ладно, а Кто и Как достанет ему весь сценарий? КТО?

Он до того был в шоковом состоянии, что абсолютно забыл о бедняжке, которая мерзла в коридоре.

Тима - гений, он читает. И она должна терпеть.

А где-то вдали брякали венчальные колокольца...

Тут выскочил как бешеный кот - Тим Казиев.

- Радость моя, ты здесь! - Завопил он, - а я думал, ты убежала, оставила старого Тимошу одного. Почему ты здесь сидишь?

Тинка не успела ответить ни на один из его вопросов, - да они и не требовали ответа! - как Тимоша взял её на руки и поволок в теплую комнату с тахтой и они снова предались легкому сексу.

А потом он натащил всякой всячины поесть и выпить.

Тинка, довольная всем, лежала под толстым теплым пледом совершенно голая, а Казиев, поглаживая её младенчески мягкий животик, как бы раздумывал о них, - Тинке и Тиме Казиеве...

- Детка моя, я тебя обожаю, это во-первых, а во-вторых, ты принесла занимательные отрывки...

- Значит, тебе неинтересно, отрывки же? - заныла Тинка.

- Что ты! Необыкновенно интересно, они дают толчок моему, - Слава Господи ( он истово перекрестился), - ещё достаточно мощному творческому потенциалу... Но, дорогая моя, прекрасная как солнце, Тинатин ( фу, думал Казиев, я чтой-то зарапортовался совсем, надо бы поскромнее, хоть она у нас и дурочка), откуда у какого-то старого мусорщика письма?..

- Какие? - Блеснула глазками Тинатин и Казиев обругал себя старым витийственным ослом, - девочка-то любопытненькая.

- Ну-у, любовные, - отмахнулся он, - они-то меня не затронули, а вот всю бы вещицу, хоть она и ничего особенного, я бы прочел. Сам, конечно, ставить бы не стал, а вот автору бы помог...

- Да-а? - вскрикнула Тинка.

В этом его заявлении был намек на её спасение, - чувствовала она себя не очень уютно. Если девчонки дома, что она скажет?

Тим продолжал.

- Скажи, ты можешь придти туда и ничего пока - именно - пока!

- не принести? Рюкзака они не хватятся ещё сто лет, кому он нужен... Висит себе и висит. И скажи-ка, моя дорогая девочка, кто из твоих друзей знает старика?

- Ангел, - выпалила Тинка, но тут же притихла, - но надо вернуть это, - она кивнула на разбросанные по столику листы.

- Конечно, конечно, хотя... возвращать-то там нечего, - вздохнул Казиев, - ну а кто еще? Ангел - это понятно.

- Макс! - Обрадовалась Тинка, - он может туда пойти и все сказать, что надо. Я могу! Познакомлюсь, подумаешь!

Казиев молчал. Никто из этих не годился.

Может, тряхнуть стариной и попросить Улиту? Знаменитую пока Улиту? Навешать ей фуфла... Извиниться за вечер, за её Максика, как-то все оправдать... Она, в принципе, баба не злопамятная. Это идея. А с прелестной Тинатин что? Кроме того, что ей надо отбывать до дому, ему в голову ничего не приходило. Но тут нужна деликатность, девочка ему вполне может понадобится, да и в сценарии она есть - красавица, но не с серебряными волосами, а с черными. Испанка. Ладно, это уже мечты, а загад, говорят, не бывает богат.

22. НЕЖДАННАЯ ВСТРЕЧА.

Ангел проснулась. Хватить пребывать в состоянии амебы!