Бетти Бити - Кентская красавица

— Он с какой-то другой девушкой?

— Полагаю, что так оно и есть.

— Не удивляюсь, что ты свалилась как снег на голову.

— Я, кажется, ничего не сказала, — ответила я с негодованием, а потом подумала, что это именно так.

— Правда, чистая правда. О небеса всевышние, это предначертано! Я вижу свет в твоих прекрасных карих глазах. Ничто так не ставит на место девушку, как безответная любовь, прямо как лошадь, которой управляет искусный наездник.

— Любовная интрига! С кем?

— С Гиллеспи, конечно.

— Это не любовная интрига, не безответная любовь или как там еще! — воскликнула я. Абсолютная правдивость моего ответа удивила даже меня саму. Я пыталась обсуждать это.

— Я не сержусь на того, кто в машине с Гиллеспи.

— Они так страстно целуются…

— Забыв об осторожности.

Он внимательно и довольно долго смотрел на меня.

— Я верю тебе. А сказал это, чтобы подразнить тебя. Временами ты вызываешь из глубины моей души самое плохое, Шарлотта. А временами ты позволяешь проявиться лучшему, что во мне есть.

Он направился ко мне.

Я остановилась на пороге своей комнаты. Но был какой-то встревоживший меня блеск в этих глазах, довольно развратных. Он встал напротив и положил свою чертову руку на мое плечо. А потом попытался притянуть меня к себе.

— Я хочу услышать объяснение. — Я резко стряхнула его руку и тоном, похожим на тот, с каким говорил Билл Напьер, спросила: — Что ты делаешь в нашей квартире?

— Дядюшкиной, — он поправил.

— Марии и моей.

— Это ваш собственный выбор.

— Объяснения?

— Ты получишь их, — сказал он достаточно мягко. — Но давай устроимся удобнее.

Он подтолкнул меня в гостиную.

Я колебалась, но все-таки пошла и даже присела на кончик стула, который он придвинул поближе к камину.

Джейсон сел на массивный стул от письменного стола, потер свой подбородок и задумался. Я спрашивала себя, о чем он думает.

— Ты позволишь мне пойти и одеться? Ужасно сидеть в присутствии леди полуодетым, как я сейчас, прямо шоу какое-то.

— Да, периодически это напоминает шоу, — ответила я ядовито. — Но я не разрешаю тебе исчезать из моего поля зрения. Я не верю, что ты не выпрыгнешь в окошко.

— Позор тебе, Шарлотта!

— Я хочу, — сказала я, — получить объяснения здесь и сейчас.

— Объяснить на пальцах? О’кей, дорогая, ты их получишь.

Была продолжительная пауза. Наконец Джейсон произнес:

— Это очень длинная история. Тебе она совсем не понравится, и я действительно не знаю, с чего начать.

— Начинай, — сказала я напористо, — с того, чем ты запугиваешь Марию. Может быть, шантажируешь ее?

Джейсон посмотрел на меня с удивлением, даже ошеломленно. А потом внезапно расхохотался.

— Шантажирую ее? Запугиваю ее? Но я ее люблю, — сказал он. — Я абсолютно очарован ею.

Каждое упоминание о чувствах так меняло его лицо, что впервые я увидела настоящего Джейсона Стофарда. И впервые он мне искренне понравился.

Теперь у меня была причина не только любить его, но и чувствовать себя виноватой.

Итак, Джейсон предупредил меня, что история была длинной. Он начал рассказывать. Как я и подозревала, это все началось очень давно, когда Джейсон изучал искусство в Дубровнике, Там он и встретил Марию, дочь пожилого английского скульптора и его жены, югославки. Родители Марии скончались. Мать умерла при таинственных обстоятельствах, когда Мария была еще очень маленькой. Все, что Мария знала о себе, это то, что ее семья была в немилости у правящего режима, и все имущество и все земли были изъяты у нее. У нее не было ничего, кроме большого чемодана и корзины, которые она всегда держала при себе. И все, что она помнит о своем детстве, — это страх. Страх за свою жизнь. Боязнь внезапно потерять того, кого она любит.

— Где ты ее встретил?

— В отеле. Мария там работала. Это было как солнечный удар, Шарлотта, так, будто мы знали друг друга всю свою жизнь и наконец встретились.

Я кивнула:

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

Он положил свою руку на мои.

— Надеюсь.

— Так ты обманываешь дядю?

— Ты здесь уже давно, надеюсь, он сказал тебе?

— Он сказал мне, что ты написал ему, объяснив, что ты уже встретил ее.

Сэр Беркли также сказал мне, что Джейсон буквально коллекционирует иностранок подобно тому, как туристы собирают иностранных кукол. Но я не сказала ему об этом.

— Он и прав, и не прав. Я написал ему заранее.

— Несколько раз?

— Три или четыре. — Джейсон вздохнул. — Но не было никаких причин запретить мне любить Марию. Ведь временами думаешь о том, за кого выйти замуж или на ком жениться. И временами встречаете кого-то, похожего на того, о ком мечтали.

Я обдумывала теорию Джейсона. Огонь пылал, отбрасывая красноватые блики, и его теплый свет способствовал размышлению.

— И сэр Беркли прислал телеграмму «Возвращайся немедленно»?

— Точно.

— А ты?

Джейсон наклонил голову.

— Нет, — сказал он. — Сначала я на ней женился.

Я долго приводила в порядок свои мысли. Я слышала, как дождь грохотал по стеклу. Часы на башне отзвонили еще один час. Жаркое пламя превратило в серую золу одну сторону бревна. Джейсон встал и положил в огонь еще одно. Он направился к буфету, где мы держали шерри, налил в фужеры и поставил бутылку на место.

— Здесь, — сказал он, — остывшие тосты. Но ты все-таки съешь. Мы сделаем другие, когда Мария вернется.

— Так вы женаты уже несколько лет? Почему же ты не скажешь сэру Беркли?

— Во-первых, я нашел его слишком старым.

О да. Он немного похож на динозавра. Ты хорошо знаешь его цели. Он уже строит великие планы о замужестве Элоизы и моей женитьбе на ком-нибудь богатом и подходящем, — эти его приемы, его идеи о хорошей семье… И даже хотя я знаю, что он надеется на это, Мария — нет. Возможно, она не совсем понимает Англию. Она думает, что мы бесконечно менее демократичны, чем мы есть на самом деле. Она также боится, что однажды зазвонит звонок и кто-нибудь выведет нас отсюда, как ее мать, и мы никогда больше не увидим друг друга.

Как бы подтверждая его слова, на входной двери зазвонил колокольчик. Дважды.

— Это, должно быть, Мария, — сказал Джейсон, открывая шкаф и доставая другой фужер. — Она отдала мне свой ключ.

Мы обменялись любящими улыбками.

— Она будет рада, что я наконец рассказал тебе все. — Джейсон положил руку мне на плечо. — Она чувствовала себя очень виноватой, потому что ты не знала всего этого. — Он проводил меня к двери. — Она будет так счастлива.

Колокольчик зазвенел снова.

— Идем! — сказала я. Джейсон следовал за мной.

Рука Джейсона и моя рука вместе открывали замок и вместе нажимали на дверную ручку.

— Мы действительно собирались праздновать сейчас…

Голос Джейсона быстро спустился вниз и превратился в шепот, а затем вовсе замер.