Бадри Хаметдин - Счастье Феридэ

Осторожно ступая, Ихсан подошел к дому и под скрип досок поднялся на крыльцо. Он постучал в дверь, но никто не ответил на его стук. Тогда майор решился зайти. «О, Аллах милостивый!» — в сердцах воскликнул он, созерцая открывшуюся картину: изрезанные надписями стены, лохмотья одежды, разбросанные по полу остатки еды, какие-то картонные ящики, бутылки с отбитыми горлышками. В дополнение ко всему в комнате стоял затхлый дух. Очевидно, здесь не только спали, ели, но и мочились. «Нет! Феридэ не могла тут оказаться», — подумал майор и выскочил во двор.

Минуя старые постройки, он быстрым шагом добрался до мощенной булыжником улицы и, остановив там коляску, направился в центр. Спешить было некуда, и, понимая это, Ихсан расплатился с извозчиком, не доехав до гостиницы. Выйдя из коляски, он медленно побрел по осенним улицам города. Небо было застлано тучами, то тут, то там встречались лужи с дрожащими от ветра листиками на поверхности. «Вот так и я, как эти желтые листья, — думал он, — сорван ветром с цветущего некогда дерева, и нет мне возврата на прежнее место. Навсегда утерян для меня цветущий сад…»

Вскоре за деревьями показалось море. Донесся шум прибоя. Неожиданно для себя Ихсан открыл, что находится невдалеке от морского вокзала. Пройдя по аллее и оказавшись в порту, майор в задумчивости остановился. «Вот здесь и теряются твои следы, милая Феридэ, — подумал молодой человек, — неужели я больше никогда не увижу тебя, любовь моя… Неужели пальцы мои не коснутся твоих волос, а уши не услышат твоего задорного смеха…»

— Посторонись! — толкнул Ихсана плечом носильщик, доверху нагруженный какими-то коробками. — Не слышишь, что ли?

Это происшествие вернуло молодого человека к действительности. «Что я имею на сегодняшний день? — принялся рассуждать он. — В больнице Феридэ не была, полиция о ней ничего не знает, в пансионах ее нет… в приюте для бедных и вовсе быть не может. Что у меня осталось?.. Ничего. Только вот этот вокзал, где ее видели в последний раз…» Майор огляделся.

На площади у зала ожидания, несмотря на неважную погоду, было многолюдно. Все куда-то спешили. Однако среди мелькающих красок ему вдруг бросилась в глаза одинокая неподвижная фигура просящего милостыню инвалида. Калека сидел на корточках, если, конечно, так можно было назвать обрубки, которые были у него вместо ног, и периодически кланялся прохожим. Ихсан подошел к несчастному и протянул ему несколько купюр.

— Да пошлет вам Бог, — перекрестился тот и взял деньги.

Майор повернулся и, собираясь уходить, сделал несколько шагов, как вдруг калека окликнул его:

— Господин!.. Вы, наверное, что-то перепутали?..

Ихсан обернулся и непонимающе посмотрел на инвалида.

— Тут слишком много! — крикнул тот, показывая на протянутой ладони пожертвованные офицером деньги.

— Это твое, — безразлично отозвался майор.

— Да вы что?! — не мог успокоиться тот. — На них ведь месяца два жить можно…

— Вот и прекрасно! — Ихсан подошел поближе к безногому и сочувственно спросил: — В городском приюте живете?

— Иногда приходится… — опустил глаза тот. — Бывает, что на вокзал пускают…

— А ноги где потеряли?

— Война… Пять лет назад… Турецкая бомба…

— Да-а-а, — задумчиво проговорил Ихсан, вспоминая проведенные на фронте годы. — Много бед она принесла всем…

— И не говорите, — махнул рукой инвалид и с интересом посмотрел на молодого человека. — Тоже воевал?

— Пришлось… — коротко ответил майор, решив не будоражить несчастного сообщением о том, что сражался на турецкой стороне.

— То-то я гляжу — шрам через все лицо…

Решив замять неприятную тему о шраме, Ихсан попытался изменить направление разговора.

— А теперь так и сидите тут целыми днями? — спросил он.

— Вначале стыдно было, как это я, солдат, пойду попрошайничать, но, когда заболела жена, пришлось. Есть-то было нечего… А кто меня, калеку, на работу возьмет? Кому я такой нужен?

— Так у вас и жена есть?

— Была… — вздохнул несчастный. — Умерла год назад… А я вот втянулся в это дело… Веселее тут. Знакомые появились. Есть с кем-поболтать… Да и лучше меня никто не знает нравы этого вокзала.

В голосе инвалида появились нотки гордости.

— Всех, наверное, знаете, — подыграл майор.

— Ну а как же!

Вдруг в голову Ихсана пришла, как ему показалось, нелепая мысль, что бывалый солдат мог видеть Феридэ.

— А вы не помните, — попытался разузнать он, — недели три назад здесь была девушка…

Майор подробно описал Феридэ. Внимательно выслушав, безногий задумался. По задрожавшим на его висках жилкам было видно, что он напряженно пытается вспомнить девушку, о которой шла речь.

— Нет, не знаю такой, — через минуту отрезал бывалый солдат. — Если и была, то однажды…

Ихсан решил попробовать еще раз.

— А парня — сухопарого такого, рыжего, в очках — не знаете?

Калека, взмахнув руками, без промедления ответил:

— Студента, что ли?

Ихсан оживился:

— А почему вы решили, что он студент? Ведь у вас в городе университета нет…

— Нет, — согласился калека, — но на каникулах у нас бывает много студентов. Они все как на одно лицо. Каникулы кончаются — уезжают. А этот остается, как белая ворона… Частенько тут бывает. Придет в аллею, сядет и книжку читает. Говорят, у его дяди целый пансион есть.

— Пансион?! — оторопел майор.

— Да, для бедных. Он и мне предлагал туда ехать.

— Почему же не поехали?

— Не доверяет ему наша братия, я имею в виду старожилов… И я тоже не верю.

— Но ведь пансион гораздо лучше ночлежки… — удивился Ихсан.

— Так-то оно так, — покачал головой собеседник. — Но я что-то не припомню, чтобы потом те, кто туда отправлялся, еще хоть раз попадались мне на глаза…

— А что, он всем предлагает?

— Сначала всем, а теперь все больше чужим… Наши-то его знают. Даже прозвали рыжим муравьем.

— Рыжий муравей?

— Да. Слишком уж настырный… Так его одна острая на язык баба обозвала, когда студент свел ее мужика. С того времени так и пошло — рыжий муравей да рыжий муравей…

— Не любите вы его что-то, — заметил майор.

— А за что его любить?

Ихсан почувствовал, что нашел верного союзника в своих поисках и поэтому решил открыться.

— У меня к вам дело, — осторожно начал он. — Ведь я не просто так спрашивал о девушке…

— Я догадался. — Калека посмотрел в глаза майору. — Столько людей перевидано! Вы мне сразу понравились. И не подумайте, что из-за денег… Короче, выкладывайте, в чем ваше дело.

— Пропала моя любимая, — без предисловий сообщил майор, решив, что оговорки только осложнят и без того запутанное дело.

— Просто и ясно, — поддержал бывалый солдат. — Люблю, когда так напрямик. Но хочу задать один вопрос: она что — из нищенок?