Винифред Ватсон - Мисс Петтигрю живет одним днем

— И есть Уилфред, но у него двое детей с Дейзи ла Рю, и я думаю, что ему следует жениться на ней.

— Несомненно, — согласилась мисс Петтигрю, шокированная, но заинтересованная.

— Думаю, он так и сделает, как только получит отставку у меня. Он очень любит Джейн и Джеймса.

— Бедные детки! — сказала взбудораженная мисс Петтигрю.

— Стало быть, мы вычеркиваем Уилфреда, — произнесла мисс Лафосс с великолепным великодушием.

— И больше никого? — разочарованно спросила мисс Петтигрю.

— Ну, я бы так не сказала. Не сейчас. Я имею в виду, что в последнее время не занимаюсь всерьез этим вопросом.

— Ну, — сказала мисс Петтигрю с невольным сожалением, — я еще не видела Майкла…

Взгляд мисс Лафосс обратился к циферблату.

— Боже мой! — выдохнула она. — Посмотрите на часы. Уже пятнадцать минут второго. Вы, должно быть, проголодались.

Она стремительно повернулась к мисс Петтигрю.

— Ну, пожалуйста! Вы говорили, что можете остаться. У вас ведь нет других дел, правда? Я так не люблю обедать в одиночестве.

Мисс Петтигрю откинулась назад, чувствуя блаженное головокружение.

— О, нет, — сказала она счастливым голосом, — у меня нет других дел. Я с удовольствием пообедаю с вами. Сегодня я совершенно свободна.

Они решили обедать дома, и мисс Петтигрю приготовила обед. В кладовой обнаружились остатки холодной курицы. Холодная курица с обществе мисс Лафосс была вершиной роскоши. Кроме того, мисс Лафосс открыла бутылку Liebfraumilch [3] Либфраумильх (нем. Liebfraumilch) — полусладкое белое немецкое вино, которое производится, в основном на экспорт, в регионах Рейнгессен, Пфальц, Рейнгау и Наэ. Название вина — это немецкое слово, которое буквально означает «молоко Богородицы» («молоко Богоматери»). Часто неправильно переводится как «молоко любимой женщины». Оригинальное немецкое написание слова Liebfrauenmilch дано вину, произведенному из виноградников церкви Liebfrauenkirche или Богоматери в земле Рейнланд-Пфальц города Вормс с 18-го века. Написание Liebfraumilch чаще встречается на этикетках экспортированного вина. и заставила выпить. Мисс Петтигрю потягивала вино медленно и осторожно, стараясь убедить себя, что это маленькое безрассудство не повлечет за собой каких-либо негативных последствий.

Они уже пили кофе в уютном молчании, когда раздался звонок. Мисс Петтигрю настороженно посмотрела в сторону двери. Короткая передышка закончилась. Она дернулась, чтобы подняться, но мисс Лафосс опередила ее. Она открыла дверь и внесла в гостиную коробку, содержащую огромную охапку алых роз.

— О, как мило! — ахнула мисс Петтигрю.

Мисс Лафосс достала карточку.

«До завтра» — прочитала она, — Ник.

— Ник! — произнесла мисс Петтигрю безжизненным голосом.

— Ник! — восторженно повторила мисс Лафосс. — О, дорогой!

Она схватила розы и уткнулась носом в ароматные лепестки. Постепенно ее взгляд затуманился сентиментальной нежностью.

— О! — снова выдохнула она. — Как это мило с его стороны.

Она виновато посмотрела на мисс Петтигрю.

— Он не часто присылает цветы. Я хочу сказать, они ему не нравятся. То есть, цветы от него значат больше, чем от кого-то другого.

Мисс Петтигрю почувствовала, что мисс Лафосс ускользает. Не колеблясь, она приступила к делу.

— Гм!

— Что?

— Очень хороший ход.

— Что вы имеете в виду? — обиженно спросила мисс Лафосс.

Мисс Петтигрю бросила небрежный взгляд на цветы.

— Любой человек может послать цветы, — сказала она. — Для человека с деньгами нет ничего легче, чем зайти в магазин и попросить прислать букет мисс такой-то. Ни забот, ни хлопот, и он будет уверен, что любая сентиментальная женщина будет до глубины души тронута этим жестом. Удивительно, — продолжала мисс Петтигрю, — какое сокрушительное влияние оказывают цветы на здравый смысл женщин.

— И все-таки это было очень мило с его стороны, — мисс Лафосс продолжала держать оборону.

— Да… очень, — саркастически заметила мисс Петтигрю.

— А что же еще он должен был сделать? — мисс Лафосс начала горячиться.

— Являются ли розы вашими любимыми цветами? — требовательно вопросила мисс Петтигрю.

Мисс Лафосс с сомнением посмотрела на розы.

— Ну, нет, — призналась она. — Честно говоря, я никогда не испытывала особой любви к алым розам. Просто их дарят чаще всего. Как и орхидеи. Все мужчины присылают орхидеи, потому что они дорогие, и женщины это знают. Но я всегда считала, что они выглядят дешевыми, несмотря на всю свою дороговизну. Словно они платят, чтобы показать себя. Я всегда любила бронзовые хризантемы.

Мисс Петтигрю щелкнула пальцами.

— Вот именно. Он даже не потрудился найти ваши любимые цветы. Это все равно как… ну… ему все равно, что прислать вам, то ли цветы, то ли фунт сливочного масла. Нет! — сказала она. — Извините, но я не понимаю, чему тут радоваться.

— Вы совершенно правы, — согласилась мисс Лафосс. — Я никогда не думала об этом раньше. Когда вы говорите, все кажется таким простым. Эти мелочи показывают истинное чувство человека.

Она бросила розы на диван.

— О! — поспешно сказала мисс Петтигрю. — Я думаю, розы ни в чем не виноваты. Немного воды, как вы думаете?..

— Конечно. Сейчас принесу.

Мисс Лафосс нашла пустую вазу и пошла на кухню за водой. Мисс Петтигрю встала. Она в свою очередь взяла розы и глубоко вдохнула их чудесный аромат.

«Ах! — подумала мисс Петтигрю. — Если бы мужчина прислал мне такую кучу алых роз, я бы просто упала в обморок, и пусть он сам решает, что делать со мной дальше».

Мисс Лафосс вернулась, и мисс Петтигрю небрежно затолкала розы в вазу. Это яркое пятно добавило еще один блестящий штрих интерьеру.

— Без пятнадцати три, — размышляла мисс Лафосс. — Мы должны быть на Огилви к пяти. Удивительно, сколько времени требуется, чтобы привести себя в порядок. Думаю, нам лучше начать прямо сейчас. Вы должны помочь мне выбрать платье.

Мисс Петтигрю проследовала за ней в спальню. Это «мы» звенело в ее голове праздничными колоколами. Но она не могла поверить, что эти планы включают и ее. Вероятно, к мисс Лафосс должен прийти кто-то еще. И пока этот кто-то не явится (если это конечно не «он»), она будет наслаждаться каждой минутой наедине со своей драгоценной хозяйкой.

— Во-первых, ванна, — сказала мисс Лафосс. — Я ее еще не принимала. Благослови, Боже, этот дом. Здесь всегда есть горячая вода. В моей последней квартире никогда нельзя было предсказать, когда появится горячая вода, а здесь я могу получить ванну в любое время. Пожалуйста, включите воду, пока я отберу одежду.

Ошеломленная, мисс Петтигрю отправилась в ванную комнату. Потрясенная, она включила воду. Изумленная, она достала мыло и полотенца. Она не ослышалась. Ее уши не обманули ее. Даже если бы она ослышалась, просьба мисс Лафосс развеяла бы ее последние сомнения. Пьянея от восторга, она смотрела на льющуюся воду. Да, она была пьяна от волнения, ожидания и радости. Она была пьяна от возбуждения, которого никогда в жизни не чувствовала. Ее не волновало, что мисс Лафосс была дурной женщиной. Ее не волновало, что у мисс Лафосс было два действующих любовника, и кто знает сколько еще бывших. Ее не волновало, что у мисс Лафосс где-то был ребенок, которому требовалась гувернантка.