Катя Ткаченко - Любовь для начинающих пользователей

— И теперь нет! — перебила матушка.

— А теперь он мне и не нужен, — сказал папенька, — теперь мне и без него нормально, а тогда было плохо. Тогда я хотел клёво играть на гитаре, а теперь уже не хочу…

— Зачем ты говоришь при ребёнке «клёво»? — возмутилась матушка.

— Хорош ребёнок! — воскликнул папенька. — Скоро он тебя бабушкой сделает…

— Сделаешь? — сурово спросила мать и пристально посмотрела на меня.

Я ничего не ответил и свалил в свою комнату. А на следующий день отец притащил гитару. Сейчас у нас в классе даже группа есть, в которой я играю на басу, но песню для Симбы мне всё равно пока не сочинить, надо придумывать другой подвиг, полегче. Хотя, конечно, любой подвиг — дело непростое…

В этот раз монстры ещё более прыткие, но то ли реакция у меня резко улучшилась, то ли я освоился с непривычной клавиатурой — разделываюсь я с ними запросто. Раз–два — и нету монстра! Ура!

Если мыслить логически — а папенька всегда отмечал, что у меня склонность к логическому мышлению, — понятно одно: Симбе на самом деле что–то угрожает. И я даже догадываюсь, что.

Точнее — кто.

Этот идиот, который по–дурацки подписывается в сети.

Нет чтобы просто — Борис Борисович Анциферов, к примеру. А тут — граф Дракула!

Может, он действительно извращенец, сексуальный маньяк из тех, про которых часто пишут в газетах и показывают в криминальных новостях по телевизору. Терпеть не могу новости, а папенька смотрит их как одержимый. Посмотрит по одному каналу, переключится на другой, затем на третий, а там пора опять переходить на первый, матушку аж трясёт от этого, наверное, он и в Турции постоянно в ящик пялится.

Интересно, в Турции, кроме турецкого, на каких языках телек показывает?

Если на английском, папенька ещё что–то поймёт, а вот французский и немецкий ему не по зубам…

Впрочем, не похоже, что граф Дракула — обычный извращенец, обычные извращенцы не торчат часами в сети. Они подстерегают своих жертв где–нибудь в лесополосе, рано утром или поздно вечером, и обходятся без компьютера. Верёвка, старый чулок — что там ещё показывают по телевизору?

А Дракула не таков, может быть, под этим ником и вовсе скрывается не человек, а свихнувшийся компьютер, который установлен где–нибудь в недоступном месте.

Мысль смешная, но мне она нравится.

Даже хочется её с кем–нибудь обсудить.

Но рядом лишь Симба, а с Симбой эту мысль обсуждать бесполезно — она, чего доброго, поднимет меня на смех.

Мне нравится смотреть, как она склоняется над клавиатурой.

Жаль, что она сменила халат на очередную майку.

Такое ощущение, что у неё весь шкаф забит майками, и она никогда не надевает под них лифчик!

Пока она была в халатике, тот временами распахивался, и я видел её груди.

Они на мгновение как бы выпрыгивали наружу, а потом прятались обратно.

Кстати, Симба это быстро засекла, потому и переоделась.

И вот уже два часа со мной не разговаривает.

А про свихнувшийся компьютер — это круто!

Компьютер–извращенец, который бежал от цивилизации.

Цивилизация его достала, и он сделал ноги, хотя интересно, как он сумел?

Можно, конечно, представить, что кто–то когда–то построил в отдалённом месте бетонный бункер, какие описываются в романах и которые — оторвавшись от телека — любит почитать перед сном папенька.

Бункер на случай очередной войны, командный пункт или другую какую фигню.

А потом все из бункера свалили, и компьютер сглючил.

У него съехала крыша, он зажил своей жизнью.

Решил, что именно он — хозяин мира, придумал себе имя и начал развлекаться.

В этой истории хорошо всё, кроме одного — я не знаю, где возле нашего города может быть такой бункер. Разве что — на горе…

Я смотрю на экран монитора и вдруг вижу, что монстров там больше нет. И не потому, что я их всех поубивал, — ещё секунду назад их там было множество.

А теперь они исчезли, да и катакомбы изменились.

Стали выглядеть естественнее, такие не нарисуешь даже в 3DX.

Я чувствую запах сырости и слышу, как где–то неподалёку капает с потолка вода.

И самое главное, что это не сон. Симба всё так же сидит за своим компьютером, я — за своим.

Но нахожусь я в совсем другом месте.

Видимо, моя мысль о свихнувшемся компе кому–то не понравилась, и мне решили показать, чем подобные истории заканчиваются.

Или я просто случайно загрузил какую–нибудь постороннюю программу?

Вода капает всё отчетливее, я машинально давлю на клавишу, а сам иду по коридору за курсором.

Мне не страшно, мне любопытно, наверное, страшно станет потом, хотя — чего бояться?

В книжках, которые читает папенька, всё заканчивается хорошо. Он так и говорит — книжки не жизнь, в них всё должно заканчиваться хорошо, иначе стоит ли их читать?

Если рядом свихнувшийся комп, я должен найти его и обезвредить!

Идея меня вдохновляет, и я убыстряю шаг.

Сильнее и сильнее давлю на клавишу.

Потом жму на соседнюю — тут есть коридорчик, в который мне хочется заглянуть, интуиция подсказывает, что враг окопался по соседству.

Смешно, но у меня такое ощущение, будто одна игра просто сменилась другой, сейчас опять покажутся монстры и я вновь буду их мочить!

Но — фигушки!

Монстров нет, зато вода капает и в этом коридоре.

Более того, увесистые капли шлёпаются мне на макушку, и я даже вскрикиваю — такие они холодные.

— Эй, — говорит Симба, — что с тобой?

— Всё нормально! — отвечаю я, вытираю ладонью воду с башки, смотрю в потолок.

Он нависает очень низко, прежний коридор был поуютнее, и я решаю вернуться.

Эти коридоры — какой–то безумный лабиринт, но у любого лабиринта должен быть центр, а в центре, скорее всего, и засел граф Дракула.

Живой или электронный — мне всё равно.

Главное — обнаружить его и уничтожить.

Я нажимаю на F2 и вижу, что оружия у меня нет.

Никакого!

Из чего я буду стрелять в этого придурка — неизвестно.

Обычно я предпочитаю что–нибудь типа базуки, она палит так, что монстры валятся пачками.

Но сейчас ни базуки, ни автомата, ни завалявшейся гранаты, ни пистолета, ни даже ножа.

Охота на Дракулу с голыми руками.

Потолок становится выше, и я вижу впереди свет.

Надо ещё убыстрить шаги, здесь холодно и неуютно.

Наверняка Дракула ждёт меня там, за этими приоткрытыми дверями.

— Входи, — скажет он, — мальчик, давай поговорим!

Хотя чего ему со мной разговаривать?

Он просто сожрёт меня сразу со всеми потрохами, а затем начнёт переваривать.

Мне этого не хочется, и я умеряю прыть.

Кажется, я попал совсем не туда, куда надо.

А папенька с матушкой плещутся в тёплом море и не подозревают, что их сынуля вляпался в очередную историю.

Лучше бы взяли меня с собой, но это явно не входило в их планы.