Екатерина Вильмонт - Нашла себе блондина !

- Тань, а представляешь, если к лету наделать таких сумок, а к ним юбки из этого же ситца! Пойдет на ура! Молодец! Но и я тоже - молодец, что все это затеяла! Мы ж теперь живем, как люди, правда времени ни фига не остается, но, говорят, в Америке все так живут, свободного времени нет совсем. Ну и хрен с ними, с америкашками! А мы сами по себе! И я сегодня пробуду с тобой только до обеда, потом у меня свиданка! И не возражай!

- А я и не собираюсь! Иди куда хочешь!

- Ты обиделась?

- И не думала.

- И тебе неинтересно, с кем у меня свиданка?

- Не-а, все равно ты сама скажешь!

- Это правда, - засмеялась Райка. - С одним иностранцем! Он грек, можешь себе представить! Его зовут Демис.

- Случайно, это не Демис Руссос?

- Случайно нет, Демис Руссос такой толстый, фу!

Хотя поет классно! Этот Демис сам не поет, зато мое пение оценил! Просто шары выкатил, как услыхал... Он какой-то театральный деятель там, в Греции, ему уже тридцать два года... Красивый, между прочим, рост - метр девяносто! И неженатый!

- Поздравляю!

Сумки из мешковины имели успех. Все пять штук продались за два часа. И Райкина идея насчет юбок из такого же ситца мне нравилась. К этому можно будет делать еще и косыночки... Вопрос только в том, где найти тонкий поролон...

Когда Райка убежала к своему греку, ко мне сразу подошел Костя.

- Привет, Танюша!

- Привет!

- О чем задумалась?

- Соображаю, где найти тонкий поролон.

Он засмеялся.

- Неромантично, Таня! А ты о любви когда-нибудь думаешь?

- А чего о ней думать? Выдумки все!

- Нет, не выдумки. Разве ты не видишь, как я к тебе отношусь...

- Почему? Вижу. Но разве это любовь?

- А ты как думала?

- Да ладно тебе, Костя, не трынди!

- Фу, Таня, что за выражения для нежной девушки!

- Я еще и не такие выражения знаю! - засмеялась я. - Будешь приставать, так пошлю...

- Интересно! Надо попробовать!

Но тут к его столу подошли покупатели, и он побежал к ним. А я решила выпить горячего чая. Чай был сладкий, а булочка свежая. Ах, хорошо! И вдруг я почувствовала чей-то взгляд. Подняла глаза, думала, покупатель, бывают здесь такие деликатные, видят, девушка ест, и ждут... Но покупателя не было видно, а взгляд я чувствовала. Мне вдруг стало как-то тревожно. Я огляделась и чуть не вскрикнула. У дерева неподалеку стоял Никита и смотрел на меня. И лицо у него было какое-то.., перевернутое... Заметив, что я обнаружила его, он медленно пошел ко мне. Я застыла от ужаса, что он видит меня в этом платке, в тулупчике, в валенках... Но туг же взыграла гордость. Ну и черт с ним! Пусть видит!

- Танечка, здравствуй! - хрипло сказал он, нависая над моим столиком.

- Здравствуйте! Вы хотите что-то купить? Пожалуйста, вот, хотите бабу на чайник? Знаете, какой вкусный чай получается...

- Таня, перестань! Прошу тебя, нам надо поговорить!

- Нет, не надо! Не о чем, все уже переговорено!

Хватит!

- Таня, я должен тебе все объяснить... Я страшно виноват перед тобой, я, безусловно, вел себя как последняя скотина. Прекрасно отдаю себе в этом отчет. Но я...

Короче, я прошу у тебя прощения! Сможешь простить меня?

- Зачем вам мое прощение? Чтобы совесть не мучила? Так вы в церковь сходите, покайтесь, поп грех отпустит, и живите себе спокойно. Небось не в первый раз с вами такое...

- Таня, давай встретимся где-нибудь, поговорим спокойно...

- Спокойно у меня не получится. И ступайте отсюда, пока я вас не послала. Я далеко могу послать!

- Значит, любишь меня еще?

- Да что это вы говорите? Я вас ненавижу! Вы... Я думала, вы необыкновенный, чудо в перьях, принц из сказки на белой "Волге", а вы просто киношник, бабник самый последний, вот и катитесь отсюда колбасой!

Вся обида, боль, тоска последних месяцев подступила к горлу, я начала задыхаться, но слез, слава богу, не было.

- Танька, я тебя люблю, дурочка!

- Любите? Да подавитесь вы вашей любовью! Чтоб вас приподняло и прихлопнуло!

- Таня, - развеселился он. - Танечка, успокойся.

- Ах успокоиться? Я успокоюсь, когда вы отсюда свалите к е...ой матери!

Он расхохотался.

- Хорошо, я уйду! А ты успокойся. Будь здорова!

Он повернулся и быстро ушел. А я разревелась.

Ко мне подбежала Вера Иннокентьевна.

- Таня, девочка, что случилось?

- Ничего, просто послала одного типа...

- Он тебе нахамил?

- Нет, он меня бросил, а теперь приперся прощения просить, сука!

- Танечка, он кобель!

- И кобель, и сука!

- Поняла! - погладила меня по голове Вера Иннокентьевна. - Только зачем ты сама-то с таким связалась, он же тебе в отцы годится...

- - Это точно. У меня у самой отец такой же кобелина... Бросил нас с матерью, когда я совсем пацанкой была, и с тех пор я ничего о нем не знаю и знать не хочу!

Вот и об этом тоже не хочу ничего знать! Гад такой!

- Ох, как ты его любишь! А зря, лучше б на Костика внимание обратила, золотой парень.

- Да пошли они все! Обойдусь! Одной лучше!

- То-то и беда, что не обойдешься... Ой, кажется, иностранцы идут.

Она поспешила к своим пейзажам с церквушками, а я пила остывший чай, который все норовил выплеснуться из кружки, так у меня дрожали руки. Но все-таки я была собой довольна. Не рассиропилась и высказала ему то, что наболело. Мне даже легче стало на душе. По крайней мере, все кончилось. Он ушел. Ему небось тоже полегчало, все-таки попросил прощения.

- Но как он тут оказался? Откуда узнал, что я тут? Неужели от Матвея? Больше не от кого...

Покупателей почему-то не было. Видимо, их отпугивал мой вид, и я решила, что на сегодня хватит. Внутри у меня была какая-то странная пустота. И легкость.

Добравшись до дома, я первым делом налила ванну, напустила туда пены "Бадузан" - я теперь могла себе позволить такую роскошь - и целый час отмокала там с закрытыми глазами, ни о чем и ни о ком не думая.

И вдруг раздался звонок. Наверное, Райка или Алла Захаровна. Я выскочила из ванны, накинула халат, полотенце на голову и побежала открывать. На пороге стоял Никита.

Я растерялась, отпрянула, придерживая халат, полотенце свалилось с головы, мокрые волосы рассыпались.

- Вы зачем? - еле ворочая языком, спросила я.

- Вообще-то не зачем, а за кем, за тобой, я хотел повести тебя куда-нибудь, но ты же вся мокрая...

Глава 7

НАШЛА СЕБЕ БЛОНДИНА!

На другой день он переехал ко мне. Взял из дому два чемодана с одежкой и пишущую машинку. Дал мне довольно толстую пачку денег и сказал:

- Бери столько, сколько сочтешь нужным. Когда увидишь, что осталось мало, скажи мне.

Я тоже достала деньги, которые скопила от торговли в Измайлове, присоединила их к его деньгам и сказала:

- Ты тоже бери, когда тебе нужно...

- Ого! - Он посмотрел на меня с уважением. - Но с торговлей надо кончать.

- Почему? Там же художники...

- Тебе надо учиться.

- Я учусь... - сказав это, я вдруг отчетливо поняла, что больше не появлюсь в университете. Какими глазами я буду смотреть на Сашку? Это во-первых, а во-вторых, я совсем уже не хотела быть геологом.