Генри Вуд - Замок Ист-Линн

— Это не кто иной, как Ливайсон.

— Я не понимаю Вас, — сказал м-р Карлайл так, словно м-р Дилл сообщил ему это известие на древнееврейском языке.

— Именно так: Ливайсон, Ваш сегодняшний оппонент и есть тот самый Торн который ухаживал за Эфи Хэллиджон. Это истинная правда, м-р Арчибальд.

— Этого не может быть! — медленно проговорил м-р Карлайл, в голове которого одна мысль сменяла другую с калейдоскопической скоростью. — Где Вы это услышали?

И м-р Дилл рассказал ему обо всем: о том, как Бетел узнал Фрэнсиса Ливайсона, смертельно побелевшего от страха, ибо он тоже заметил Бетела, о том, наконец, что поведал ему м-р Эйбнезер.

— Бетел неоднократно в разговорах со мной отрицал тот факт, что он знал Торна или же хотя бы подозревал о существовании такого человека, — заметил м-р Карлайл.

— Должно быть, у него имелись на это причины, — ответил м-р Дилл. — Сегодня они узнали друг друга. Ливайсон точно узнал его, хотя он не подал и вида, притворившись, будто не знаком с ним.

— И Бетел узнал его именно как Торна, а не Ливайсона?

— Несомненно. Он не упоминал имя Торна, но просто остолбенел от изумления, когда узнал, что это Ливайсон. Не будь я человеком, который доверяет глазам своим, если у них нет какой-то обшей тайны.

— Миссис Хэйр считает, что Бетел имел какое-то отношение к убийству, — понизив голос, сказал м-р Карлайл.

— Если дело в этом, можете не сомневаться, что все так и было. М-р Арчибальд, по-моему, пришло время восстановить доброе имя Ричарда Хэйра. Сейчас или никогда.

— Да. Но как к этому подступиться? — ответил м-р Карлайл.

Тем временем Барбара ехала домой в коляске, так же, если не более лихорадочно размышляя, как и м-р Карлайл. По тому, как она легко и поспешно соскочила на землю, лишь только ландо остановилось, не заметив услужливо протянутой руки лакея, по ее плотно сжатым губам и отсутствующему выражению лица было видно, что в голове ее созрел план действий. В холле ее встретили Уильям и мадам Вин.

— Мы были у доктора Мартина, миссис Карлайл.

— И он говорит, мама…

— У меня сейчас нет времени, Уильям. Я переговорю с Вами позже, мадам.

Она взбежала по ступенькам и направилась в свою туалетную комнату, провожаемая укоризненным взглядом мадам Вин.

«Что ей за дело? — подумала последняя. — Это же не ее ребенок!»

Бросив зонтик в одно кресло, а перчатки — в другое, Барбара села за письменный стол.

— Я напишу ему, вызову его сюда, хотя бы на один час! — взволнованно воскликнула она. — Тогда все разъяснится, наконец. Я уверена, что это он. То же самое движение, что описал Ричард! И бриллиантовый перстень! К добру ли, к худу ли, но я пошлю за ним, и, если Бог с нами, ничего дурного не случится.

Она быстрым почерком набросала письмо, закончив его почти моментально, и встала, чтобы потребовать коляску: Барбара, никому не доверяя, кроме самой себя, хотела лично отвезти письмо на почту.

«Дорогой м-р Смит,

приезжайте как можно скорее. Возникли некоторые обстоятельства, требующие Вашего присутствия. Будьте здесь к субботе. Ждите на том же месте, возле аллеи, когда наступят сумерки.

Искренне Ваша,

«Б».

На конверте она также написала имя «м-ра Смита» и название улицы, которое сообщил ей Ричард. Она, как вы, должно быть, заметили, была настолько осторожной, что обратилась к нему как к «м-ру Смиту» даже в самом письме.

— Минутку, — сказала она самой себе, уже складывая письмо, — надо вложить пятифунтовую банкноту на тот случай, если у него не хватит денег для поездки. А у меня, должно быть, сейчас нет таких денег.

Она поискала в своем секретере и не обнаружила ни единой банкноты такого достоинства. Барбара выбежала из комнаты и спросила Джойс, которую встретила в коридоре.

— У Вас не найдется банкноты в пять фунтов, Джойс?

— Нет, мэм.

— Пожалуй, можно спросить у мадам Вин. На прошлой неделе я заплатила ей жалование, и там были две пятифунтовых банкноты.

С этими словами она удалилась в серую гостиную.

— Не одолжите ли Вы мне пять фунтов одной банкнотой, мадам Вин? Мне надо передать деньги в письме, а у меня, как выяснилось, сейчас нет таких купюр.

Мадам Вин пошла за деньгами, а Барбара осталась ждать ее. Вот тут она и спросила Уильяма о результатах осмотра у доктора Мартина.

— Он послушал мне грудь… забыл, как это называется, и сказал, что я должен быть мужественным мальчиком и регулярно пить рыбий жир. А также портвейн и все, что идет мне на пользу. А еще он сказал, что в следующую среду, после обеда, будет в Вест-Линне и посмотрит меня еще раз, если я приеду в город.

— Где Вы должны встретиться?

— Он сказал, или в конторе у папы, или у тетушки Корнелии — как нам будет удобнее. Мадам Вин условилась встретиться в конторе у папы, так как думала, что папа захочет увидеться с доктором Мартином. Мама!

— Что? — спросила Барбара.

— Мадам Вин все время плачет после встречи с доктором. С чего бы это?

— Не знаю, право. Плачет?

— Да, но она вытирает глаза под очками и думает, что я ничего не вижу Я знаю, что очень болен, но к чему ей плакать из-за этого?

— Чепуха, Уильям! Кто сказал тебе, что ты серьезно болен?

— Никто. Я сам так думаю, — задумчиво добавил он. — Если бы плакали Джойс или Люси, это было бы понятнее, потому что они знают меня всю жизнь.

— Ты вечно что-то выдумываешь! Вряд ли мадам станет плакать из-за того, что ты болен.

В этот момент в комнату вошла мадам Вин с деньгами; Барбара поблагодарила ее, забежала к себе наверх и еще через минуту-другую уже была в экипаже.

Когда джентльмены пришли обедать, она уже вернулась домой. М-р Карлайл поднялся к ней. Барбара, как все люди, сделавшие что-либо без размышлений и после этого имевшие достаточно времени, чтобы остыть и успокоиться, уже начала подумывать, не слишком ли опрометчиво поступила, отослав за Ричардом. Она обратилась со своими сомнениями к мужу, неизменному источнику утешения и поддержки.

— Арчибальд, боюсь, что я сделала глупость.

Он рассмеялся.

— Боюсь, все мы порой делаем глупости, Барбара. Какую именно ты имеешь в виду?

Он уселся в одно из любимых кресел Барбары; она стояла перед ним, склонив голову ему на плечо так, чтобы он не мог видеть ее лицо. Так ей было легче произнести то, что она собиралась сообщить ему.

— Эта мысль преследует меня долгие годы, и мне не хотелось говорить тебе об этом.

— Долгие годы?

— Помнишь ту ночь, когда Ричард переодетым приходил в Гроув. Он тогда…

— Какую ночь, Барбара? Он приходил несколько раз.

— Ту ночь… когда леди Изабель покинула Ист-Линн, — ответила она, не зная, как еще помочь ему вспомнить. Она ласково вложила свою ладонь в его и продолжала. — Ричард тогда вернулся еще раз, уже после того, как простился с нами, и сказал, что видел Торна, шедшего по Бин-Лейн. Он описал характерное движение, которым тот откидывал волосы со лба; у Торна была белая рука и перстень с бриллиантом, блестевшем в лунном свете. Ты помнишь?