Генри Вуд - Замок Ист-Линн

— Кто еще, кроме капитана Торна, был в лесу в тот вечер, когда произошло убийство?

— Ричард Хэйр, а также Отуэй Бетел и Локсли. Вот и все, кого я видела, пока не нагрянула целая толпа после убийства.

— Скажите: Локсли и м-р Отуэй Бетел так же были неравнодушны к Вашим чарам, как и те двое?

— Вот еще! — она возмущенно вскинула голову. — Браконьеры несчастные! Пусть бы только попробовали сунуться!

— Кто из тех двоих, Торн или Ричард Хэйр, был с Вами в коттедже в тот вечер?

Эфи задумалась, понемногу начиная превозмогать свое тщеславие и гадая, к чему он клонит.

— Помните, что отвечаете под присягой! — грозно возвестил со своего места судья Хэйр. — Если это был мой… если это был Ричард Хэйр, так и говорите. И не увиливайте!

Эфи вздрогнула.

— Это был Торн, — ответила она м-ру Боллу.

— А где был Ричард Хэйр?

— Не знаю. Он приходил, но я отослала его. Думаю, он слонялся по лесу.

— Он не оставлял у Вас свое ружье?

— Да, оставил, так как обещал одолжить его отцу. Я поставила его прямо возле двери; он сказал, что оно заряжено.

— И скоро ли Вас застал с Торном Ваш отец?

— Он вовсе не заставал нас, — ответила Эфи. — Я увидела отца лишь после его смерти.

— Так вы не все время находились в доме?

— Нет. Мы вышли прогуляться за коттеджем. Капитан Торн простился со мной, а я осталась погулять еще немного.

— Вы слышали выстрел?

— Да, я как раз сидела на пне, о чем-то задумавшись. Но я не придала этому никакого значения: я и подумать не могла, что стреляют в доме.

— А что хотел забрать в коттедже капитан Торн после того, как простился с Вами? Он что-то оставил там?

Это был, что называется, «выстрел вслепую». М-р Болл, человек весьма проницательный, обдумал все, что поведал ему Ричард Хэйр, сопоставил это с другими фактами и сделал свои выводы, исходя из которых, он и построил допрос Эфи. Похоже, он «раскусил» ее.

— Он забыл свою шляпу, вот и все. Вечер был теплый, и он вышел на прогулку без нее.

— Я полагаю, он рассказал Вам достаточно, чтобы убедить в виновности Ричарда Хэйра, — последовал еще один «выстрел вслепую».

— Меня не нужно было убеждать. Я и без этого знала, кто виноват, как и все остальные.

— Кстати, для полной ясности, — спокойно продолжал Болл-юрист. — Капитан Торн сам видел, как это случилось? Он ничего не говорил Вам?

— Он взял шляпу и уже успел немного отойти от дома, когда услышал, что в коттедже спорят. Один из голосов принадлежал моему отцу. Вскоре последовал выстрел, и он подумал, что произошло что-то неладное, хотя и не подозревал, какое несчастье постигло нас.

— Именно это рассказал Вам Торн? Когда?

— В тот же вечер, но гораздо позже.

— Как же Вы увиделись с ним?

Эфи заколебалась, но ей сурово велели отвечать.

— Меня вызвал из дома один мальчишка и сказал, что какой-то незнакомый джентльмен ждет меня в лесу, а его послал сообщить мне об этом, вручив за труды шесть пенсов. Я вошла в лес и увидела капитана Торна. Он спросил меня, из-за чего поднялся такой шум, ну, и я ответила, что Ричард Хэйр убил моего отца. Вот тут он и сказал, что вспомнил, кому принадлежал второй голос: это был Ричард Хэйр.

— А что это был за мальчик — ну, тот, который приходил за Вами?

— Сынишка матушки Уайтмэн.

— Значит, капитан Торн изложил именно такую версию этой трагедии?

— Это была истинная версия, — обиженно ответила Эфи.

— Откуда Вы знаете?

— Да я уверена, что все было именно так. Кто же еще мог убить его, кроме Ричарда Хэйра? Это просто позор, что вы пытаетесь все свалить на Торна!

— Взгляните на человека, находящегося под стражей, на сэра Фрэнсиса Ливайсона. Это его Вы знали как Торна?

— Да. Но это вовсе не доказывает его виновности!

— Ну разумеется, — покладисто ответил м-р Болл. — Как долго Вы пробыли в Лондоне с капитаном Торном? Ну да Вы помните эту поездку.

Ответом ему был полубезумный взгляд Эфи.

— После того, как произошла эта трагедия, Вы уехали к капитану Торну, в Лондон. Я спрашиваю Вас: как долго Вы пробыли с ним?

Теперь уже он откровенно блефовал, действуя просто по наитию.

— Кто Вам сказал, что я была с ним? Кто сказал, что я поехала к нему? — взорвалась Эфи, щеки которой сделались пунцовыми от злости.

— Это говорю я, — ответил Болл-юрист, от которого не укрылось ее замешательство. — Да полно Вам: все уже быльем поросло. Какой же смысл отрицать это? Все мы время от времени навещаем своих друзей.

— Какая наглость! — воскликнула Эфи. — Куда еще я ездила, по-вашему?

— Вы отвечаете под присягой! — снова вмешался судья Хэйр, и голос его едва заметно дрожал от волнения, несмотря на поистине металлическую суровость. — Вы были вместе с подследственным, Ливайсоном, или же с Ричардом Хэйром?

— Я?! С Ричардом Хэйром? — воскликнула Эфи, также весьма взволнованная; она дрожала как осиновый лист, как от растерянности, так и от какого-то смутного страха. — Как Вы смеете так гнусно клеветать на меня! Я ни разу не видела Ричарда Хэйра с того самого вечера, когда произошло убийство, клянусь! Клянусь, что никогда не встречала его с тех пор. Ездить к нему. Я бы уж лучше съездила к Кэлкрэфту, палачу.

Она говорила правду: это чувствовалось по ее голосу. Председатель уронил руку, которой только что поправил очки, и в душе у него зародился страх, смешанный с самоуничижением. Его сын оказался невиновным в одном из приписываемых ему злодеяний; он может оказаться невиновным и в убийстве, и тогда — что скажут люди о его собственном поведении, столь суровом по отношению к сыну? Жители Вест-Линна, да и сам, в свою очередь, ненавидели Ричарда за связь с этой девушкой после убийства ее отца даже более, чем за само убийство.

— Послушайте, — мягко сказал м-р Болл, — давайте не будем помнить прежних обид. Разумеется, Вы не были с Ричардом Хэйром. Вы же знаете: в Вест-Линне любят позлословить. Вы всего-навсего съездили к капитану Торну, как это могла сделать и всякая другая молодая леди, не так ли?

Эфи низко опустила голову, внезапно сделавшись жалкой и покорной.

— Отвечайте на вопрос, — снова раздался голос председателя. — Вы были с Торном?

— Да, — еле слышно ответила она.

М-р Болл вкрадчиво кашлянул.

— Итак, Вы пробыли с ним… ну, скажем, два или три года?

— Нет, трех лет не прошло.

— Возможно, чуть больше двух?

— Что в этом дурного? — взвизгнула Эфи, зло разрыдавшись. — Если я решила поселиться в Лондоне, а он иногда наносил мне утренние визиты, как старый друг, кому какое дело до этого? Что в этом дурного, спрашиваю я вас?

— Ну конечно же! Я и не говорю, что это дурно, — ответил Болл-юрист, подмигнув публике так, чтобы этого не увидели господа судьи, а также свидетельница. И в то время, когда… когда он наносил Вам эти утренние визиты, Вы уже знали, что это — Ливайсон?