Генри Вуд - Замок Ист-Линн

— Смысл вопроса был именно такой. Торн, ты говоришь? Да, пожалуй, он произнес именно это имя. Мне показалось, что он или сошел с ума, или притворяется.

— Послушай, Бетель, я хочу, чтобы ты ответил мне честно. Вопрос этот никоим образом не повлияет на твою судьбу, но я должен знать, видел ли ты, как Торн выходил из коттеджа.

Бетель покачал головой.

— Я не знаю никакого Торна, и я не видел никого, кроме Дика Хэйра. Хотя целая дюжина Торнов могла бы выскочить из коттеджа и не быть замеченной мною.

— Ты слышал этот выстрел?

— Да, но я ничего дурного не подумал. Я знал, что Локсли тоже на охоте, и думал, что это стрелял он. Я побежал к коттеджу, пересек тропинку и углубился в лес по другую сторону от нее, и вскоре на меня налетел перепуганный до смерти Дик Хэйр и спросил меня, видел ли я, как Торн выходил из коттеджа. Торн — именно это имя он произнес.

— Так ты не видел его?

— Я видел только Дика, если не считать Локсли. Мне казалось, больше никого вокруг не было; я и сейчас так думаю.

— Но Ричард…

— Послушай, Карлайл, я не хочу ни единым словом навредить Дику Хэйру и бесполезно толкать меня на это.

— Я не хочу, чтобы ты кому-либо навредил, особенно Ричарду Хэйру, — ответил м-р Карлайл, — и я хотел бы помочь Ричарду, а не причинить ему зло. У меня есть основания полагать, неважно почему, что убийство совершил не Ричард Хэйр, а кто-то другой. Не можешь ли ты пролить свет на это дело?

— Увы, нет. Я всегда считал, что жалкий, нерешительный Дик не может быть чьим-то врагом, разве что своим собственным; но ничего нового об этой ночи я сообщить не могу. Меня и веревкой было бы не затащить на следствие, чтобы давать показания против Дика; вот почему я был признателен Локсли за то, что он не обмолвился обо мне. Как, черт возьми, это стало известно потом, я не знаю, но дело не в этом: мои показания не способствовали вынесению вердикта. Кстати, Карлайл, как тебе стало известно, что Ричард Хэйр разговаривал со мной? Я не говорил об этом ни одной живой душе.

— Это неважно, — повторил м-р Карлайл. — Достаточно того, что я знаю это. Я, признаться, надеялся, что ты все-таки видел, как Торн выходил из коттеджа.

Отуэй Бетель покачал головой.

— Я бы на твоем месте, Карлайл, не особенно рассчитывал на то, что там был какой-то Торн. Дик Хэйр был в ту ночь словно обезумевший и вполне мог лицезреть то, чего не существовало в действительности.

Концерт должен был состояться в четверг, а в воскресенье лорд Маунт-Северн собирался окончательно покинуть Ист-Линн. Уже шли приготовления к отъезду, но, когда наступил четверг никто не смог бы поручиться, что они снова не окажутся напрасными. Весь дом пробудился чуть свет, и к графскому ложу был вызван м-р Уэйнрайт, хирург из Вест-Линна, ибо у графа случился жесточайший приступ. Лорд был чрезвычайно раздосадован и сделался крайне раздражительным.

— Может быть, теперь мне придется проваляться здесь неделю или две, а то и месяц! — раздраженно заявил он Изабель.

— Мне так жаль, папа. Тебе, должно быть, скучно в Ист-Линне.

— Скучно! Не в этом дело: у меня есть другие причины избавить Ист-Линн от нашего присутствия. И ты теперь не сможешь поехать на этот твой распрекрасный концерт.

Изабель покраснела.

— Не смогу поехать, папа?

— Ну, конечно: с кем ты поедешь? Я не могу встать с постели.

— Ах, папа, я должна быть там. В противном случае это будет выглядеть, как если бы мы пообещали сделать то, чего не собирались выполнять. Ты же знаешь, что мы договорились встретиться с Дьюси: экипаж может отвезти меня на концерт, где я и присоединюсь к ним.

— Ну, как тебе будет угодно. Мне казалось, ты будешь рада любому предлогу, чтобы не поехать.

— Вовсе нет, — рассмеялась Изабель. — Пусть жители Вест-Линна видят, что я вовсе не презираю мистера Кейна и серьезно отношусь к его концерту.

После обеда состояние графа резко ухудшилось: его мучили ужасные боли. Изабель, которую не пускали к больному, не знала об опасности, и стоны графа не достигали ее ушей. Она одевалась в превосходном настроении, весело дурачась; Марвел, ее служанка, помогала ей, с явным неудовольствием, ибо не одобряла выбранный к этому случаю наряд. Одевшись, Изабель прошла к графу.

— Ну как, папа?

Лорд Маунт-Северн поднял опухшие веки и откинул одеяло с пылавшего лица. Он увидел сверкающее видение, прекрасную королеву, волшебную фею: он не знал, с кем сравнить ее. Изабель надела платье из белых кружев и свои бриллианты; платье было просто роскошным, бриллианты мерцали в ее волосах, на нежной шее и тонких руках, щеки раскраснелись, а локоны водопадом струились на плечи. Граф изумленно посмотрел на нее:

— Почему ты так нарядилась на концерт? Ты сошла ума, Изабель!

— Марвел тоже так считает, — весело ответила она, — с ее лица не сходит сердитое выражение с того самого момента, как я сказала ей, что приготовить. Но я делаю это специально, папа: хочу показать обитателям Вест-Линна, что на концерт этого бедняги, по моему мнению, стоит пойти и даже принарядиться.

— Весь зал будет глазеть на тебя.

— Ну и пусть! Я потом тебе все расскажу. Пусть глазеют.

— Ах ты, тщеславный ребенок. Ты так нарядилась только из тщеславия. Но, Изабель… ох!

Изабель вздрогнула: стон графа был ужасен.

— Страшная боль, дитя мое. Ну да ладно, ступай: когда я говорю, мне еще больнее.

— Папа, может быть, мне остаться с тобой? — тревожно спросила она. — Если ты хочешь, чтобы я осталась, или если я могу быть чем-то полезна, скажи мне, ради бога!

— Напротив! Лучше поезжай. Ты ничем не можешь помочь, ибо я не могу позволить тебе остаться в комнате. До свидания, милая. Если увидишь Карлайла, передай ему, что я надеюсь увидеться с ним завтра.

Марвел набросила на нее накидку, и Изабель спустилась к ожидавшему ее экипажу.

Концерт должен был состояться в уже упоминавшейся комнате для мировых судей, расположенной над рынком, и солидно именовавшейся ратушей. Помещение было большим, просторным и с хорошей акустикой: не многие, даже более крупные города, могут похвастаться подобным концертным залом. Относительно исполнителей можно сказать одно: м-р Кейн сделал все, что было в его скромных силах. Была приглашена третьеразрядная певица из Лондона, а остальные концертанты были местными дарованиями.

Барбара Хэйр ни за что не пропустила бы концерт, но у миссис Хэйр не было ни сил, ни желания идти на него. Поэтому было решено, что судья и Барбара присоединятся к Карлайлам, и они прибыли в дом мисс Карлайл как раз к кофе. Хотели было нанять извозчика, но мисс Карлайл наложила вето на эти планы, спросив, что у них случилось с ногами: стоял прекрасный вечер, а идти было недалеко. Уж кто, а Барбара-то совершенно не возражала против того, чтобы прогуляться с мистером Карлайлом.