Генри Вуд - Замок Ист-Линн

— Большой чемодан! — эхом отозвалась мисс Корни, без вмешательства которой ничего не делалось в этом доме. — Он же здоровенный, как дом; зачем тебе, спрашивается, тащить его с собой?

— Помимо одежды, мне нужно захватить с собой бумаги и прочие вещи.

— А я уверена, что смогла бы уложить все в твой маленький чемодан, — продолжала настаивать мисс Корни. — Давай я попробую. Ты только скажешь мне, что хочешь сложить. Питер, отнесите маленький чемодан в комнату вашего хозяина.

М-р Карлайл переглянулся с Питером, и тот ответил едва заметным кивком.

— Я предпочитаю сам укладывать свои вещи, Корнелия. Ну вот, что ты наделала?

— Так глупо с моей стороны, — ответила она, поскольку, играясь с ножом, мисс Корни порезала палец. — У тебя не найдется пластыря, Арчибальд?

Он открыл бумажник и положил его на стол, чтобы достать пластырь. Зоркие глаза мисс Карлайл заметили письмо, лежавшее в бумажнике; она бесцеремонно протянула руку, выхватила и раскрыла его.

— От кого бы это? Почерк женский.

М-р Карлайл закрыл письмо ладонью.

— Извини, Корнелия; это личное письмо.

— Личная чепуха! — парировала мисс Корни. — Ты не можешь получать писем, которые я не имела бы права прочесть. На нем вчерашний штемпель.

— Будь любезна, верни мне письмо, — ответил он, и мисс Карлайл уступила, будучи пораженной тем, с какой спокойной властностью он произнес эти слова.

— Да в чем дело, Арчибальд?

— Ни в чем, — ответил он, застегнув бумажник с письмом и положив его в карман после того, как выложил пластырь для мисс Корни. — Нечестно читать личные письма мужчины, не так ли, Барбара?

Взглянув на Барбару, он добродушно рассмеялся. Но она с удивлением отметила на щеках этого человека, обычно столь спокойного, густой румянец, свидетельствовавший о глубоком волнении. Однако мисс Карлайл решила не сдаваться и снова вернулась к этой теме.

— Арчибальд, могу поспорить, что на печати этого письма стоит герб Вейнов.

— Стоит ли на письме герб Вейнов или нет, содержание его предназначается только для меня, — ответил он, и мисс Карлайл почему-то не понравился его твердый тон.

Молчание первой нарушила Барбара.

— Вы навестите Маунт-Севернов в этот раз?

— Да.

— Они ничего не говорили о замужестве леди Изабель? — продолжала расспрашивать Барбара. — Вы ничего об этом не слышали?

— Я не могу обременять свою память всем, что я слышал или не слышал, Барбара. Кстати, не положить ли тебе еще сахара в чай?

— Немножко, — ответила она, после чего м-р Карлайл придвинул сахарницу к ее чашке и, прежде чем кто-либо успел остановить его, бросил в чай четыре или пять больших кусков сахара.

— Это еще зачем? — осведомилась мисс Корни.

Он расхохотался.

— Я сам не знал, что делал. Прости меня. Барбара, бога ради. Корнелия нальет тебе другую чашку.

— Однако же, пропала целая чашка чая и уйма хорошего сахара, — едко ответила миссис Корни.

Барбара засобиралась уходить, как только закончилось чаепитие.

— Что теперь скажет мама? К тому же, скоро стемнеет. Она будет беспокоиться, что я одна хожу в столь поздний час.

— С тобой может прогуляться Арчибальд, — сказала мисс Карлайл.

— Не уверен, — воскликнул он с присущим ему прямодушием. — Дилл ждет меня в конторе, и у меня еще есть работа на несколько часов. Однако, я думаю, что Питер в качестве провожатого не устроит тебя, так что поторопитесь со своей шляпкой, Барбара.

Барбару не было нужды подгонять, если от скорости ее приготовлений зависело, кто пойдет ее провожать: Питер или м-р Карлайл. Она пожелала доброй ночи мисс Карлайл и вышла с мистером Карлайлом, который взял зонтик у нее из рук. Вечер был тихим и чудесным; они пошли через поля, поскольку было еще довольно светло. Барбара не могла выбросить из головы Изабель Вейн. Она ни на минуту не забывала ни ее, ни той ревности, которую испытывала во время постоянных визитов м-ра Карлайла в Ист-Линн, когда там жила Изабель, Теперь она снова вернулась к этой теме.

— Я спросила Вас, Арчибальд, не приходилось ли Вам слышать что-либо о замужестве леди Изабель.

— И я ответил тебе, Барбара, что не могу упомнить все, что услышу.

— Но Вы слышали что-то? — продолжала настаивать она.

— Ты продолжаешь упорствовать, — он улыбнулся. — По-моему, леди Изабель может скоро выйти замуж.

У Барбары вырвался вздох облегчения.

— За кого?

Он ответил все с той же насмешливой улыбкой:

— Разве мог я задавать подобные преждевременные вопросы? Возможно, после моей следующей поездки в Кастл-Марлинг я смогу рассказать тебе побольше.

— Постарайтесь разузнать что-нибудь, — сказала она. — Может быть, за лорда Вейна. Говорят, что множество браков заключается в результате повседневного общения…

Она остановилась, ибо м-р Карлайл повернулся к ней и рассмеялся.

— До чего же ты проницательна, Барбара! Лорд Вейн — совсем еще мальчишка, пяти или шести лет.

— Вот как, — удрученно ответила Барбара.

— И, кстати, это прекрасный ребенок, — с теплотой в голосе продолжал он. — Открытый, великодушный, искренний. Если бы у меня были собственные дети, — добавил он, постукивая зонтиком по изгороди и говоря рассеянно, как бы позабыв о своей собеседнице, — я хотел бы, чтобы все они походили на Уильяма Вейна.

— Очень важное признание, — весело ответила Барбара. — Особенно после того, как Вы сделали все, чтобы убедить Вест-Линн в том, что собираетесь остаться старым холостяком.

— Что-то я не припомню за собой подобных заявлений, — воскликнул м-р Карлайл.

Теперь наступила очередь Барбары смеяться.

— Я думаю, Вест-Линн судит по внешним признакам. Когда мужчине под тридцать…

— Что ко мне не относится, — перебил ее м-р Карлайл, нанеся при этом немалый урон как изгороди, так и зонтику. — Прежде, чем мне стукнет тридцать, я, возможно, уже не первый год буду женат.

— Тогда Вы, наверное, уже выбрали себе жену, — воскликнула она.

— Возможно, Барбара. Однако еще не время говорить об этом публично.

Притворившись, будто хочет заколоть шаль булавкой, Барбара высвободила свою руку. Сердце ее бешено стучало, она дрожала всем телом и боялась, что он заметит ее волнение. Ей и в голову не могло прийти, что он может говорить о ком-либо, кроме нее самой.

Бедная Барбара!

— Ты так раскраснелась, Барбара! — воскликнул он. — Я, наверное, иду слишком быстро?

Казалось, она не слышит его, будучи занята своей шалью. Затем она снова подала ему руку, и они продолжили свой путь, причем он еще усерднее сражался с изгородью и травой, чем ранее. Еще минута — и ручка переломилась пополам.

— Я так и знала, что этим все закончится, — сказала Барбара, в то время как он рассматривал зонтик с уморительным ужасом на лице. — Не расстраивайтесь: это старый зонтик.