Джоанна Бриско - Будь со мной

— Ричард! — закричала я, ковыляя к ванной. Припала к двери.

— Он приедет, — сказала Сильвия и сунула телефон обратно в карман.

— Я хотела поговорить с ним, — сквозь слезы пролепетала я. — Он пообещал, что приедет?

— Да, — сухо ответила Сильвия.

— Правда, я… — начала я, качая головой.

— Ты снова покидаешь меня, — оборвала меня Сильвия. Ее маленький рот все еще был похож на страшный провал.

— Я никогда не покидала тебя.

— А я думала, ты хотела, чтобы я была рядом с тобой.

Я, обливаясь потом, села на край кровати.

— Мне нужен он, — простонала я. — Я не в состоянии думать. Вызови «скорую».

— Я…

— Скорее. Мне нужна анестезия. Где Ричард?

— Дорогая.

— О Боже! — мне казалось, что матка разрывает меня пополам. — Я этого не вынесу.

— Давай поедем в больницу и останемся вместе, — сказала Сильвия.

Я яростно замотала головой из стороны в сторону.

— Ведь так не должно быть, — повернулась я к ней. Заглянула в глаза. — Что же ты творишь? Отвези меня в больницу, или я сама пойду. Я…

— Господи, — покачала головой она.

— Мне страшно, — выкрикнула я.

— Я хочу, чтобы мы были вместе. Чтобы жили одной семьей.

— Этой мой ребенок! Мой.

Она отвернулась.

— Ты все-таки бросаешь меня?

— Я не знаю, что я делаю! — закричала я в ответ. — Этот ребенок… — Очередная схватка не дала мне договорить. Возникла и в одну секунду сделалась нестерпимой, заставив задохнуться. Промежутков между приступами боли уже почти не было.

— Дыши. Медленно. Вот так.

Я разинула рот.

— Замолчи, — закричала я ей. — Отвези, отвези меня…

Она опять отвернулась. Я увидела, что ее шея прогнулась, словно потеряв точку опоры на спине.

— Куда ты? — мой вопрос невольно перерос в крик.

— Вниз.

— Что?

— Я всего на пару минут.

— Господи, Сильвия, не бросай меня.

— Мне нужно.

— Нет.

— Подожди несколько минут, — сказала Сильвия, повернувшись ко мне вполоборота. — Продолжай дышать.

— Нет! Сильвия! — протяжно закричала я, протягивая к ней руку, но в эту секунду волны боли, которые до сих пор накатывали одна на одну, наслаивались и набирали силу, обрушились на меня, сбили с ног. Я скорчилась на полу и заревела, как зверь. Входная дверь захлопнулась.

Телефон зазвонил посреди ночи. Пришлось на заплетающихся ногах идти в ванную и брать трубку из умывальника, куда я ее швырнул вечером.

— Это Сильвия.

В ушах от неожиданности загудело, но мне было прекрасно слышно ее дыхание, так, если бы она, прося меня о встрече, плотно прижимала трубку к уху. Эта необъяснимая просьба, да еще в такое раннее время, отдавала галлюцинацией, как спокойный сон, пришедший на смену ночному кошмару. Она была тонкой линией, ведущей к Лелии, а я был готов ухватиться за любую возможность хоть что-то изменить в своем затянувшемся безрадостном и одиноком существовании.

— Ты не знаешь, как там Лелия? — торопливо выкрикнул я, но Сильвия, пропустив вопрос мимо ушей, спокойным, ровным голосом (привыкла, что ее слушают) назначила место встречи. Я попытался перезвонить ей через 1471, но она звонила с мобильного.

Я посмотрел на себя в зеркало. Небритый, в грязной до сальных пятен футболке. Что, если эта лисица, которой хватило пары мимолетных встреч с Лелией, чтобы получить от нее приглашение на свадьбу, сможет вывести меня на след жены? Я бросился в душ и наспех побрился, при этом несколько раз порезавшись. Чистых трусов не нашлось. Вообще выстиранного белья у меня почти не было. Одеваясь, я заметил, что дрожу. Решительно пошел к машине (старушка не подвела, завелась сразу) и выехал на площадь, направившись оттуда к мосту Ватерлоо. Пересек реку, освещенную белыми и голубыми огнями, и на меня вдруг обрушилось до противного слащавое чувство радости, надежды и любви к Лелии, к нашему ребенку и даже к своему драндулету. Я, как дурак, позволил фантазиям, которые пробудили во мне Темза и Сильвия, на время успокоить себя.

На Стамфорд-стрит вздымались офисные здания, в которые я когда-то часто ездил на встречу с разными девушками из журналов, их окружала запутанная сеть новых, незнакомых мне построек. Я остановил машину на двойной желтой, вышел и на секунду задержался, чтобы сделать глубокий вдох. Захотелось закурить, хоть я и бросил несколько лет назад. Меня немного качнуло, тут же в голове мелькнула мысль, что у меня сердечный удар. Судорожно вдохнул влажный речной воздух. Сильвия назначила встречу у галереи Тейт-модерн. Но я приехал за двадцать пять минут до условленного времени, поэтому спустился к реке, чтобы посидеть на скамейке, посмотреть на воду и подумать о Лелии.

Мне вспомнилось, как я впервые увидел ее на лодке. Я запрыгнул на корму и чуть не столкнулся с ней носом. Она показалась мне подвижной и какой-то шаловливой, хоть и была одета слишком хорошо для того места. Ее прекрасные карие глаза обещали много радости. Я представил себе ее формы, скрытые под ветровкой. На фоне остальных она сильно выделялась своей жизнерадостностью. Мне очень захотелось увидеться с ней еще раз, снова поговорить, может, даже рискнуть поцеловать. Возникло страстное желание отбить ее у любого, с кем она встречалась, кем бы ни был этот урод. Вода Темзы тогда так же билась о край лодки, как сейчас накатывала на берег передо мной.

Вода далеко отступила от берега. Я вспомнил, как когда-то, когда я только обосновывался в Лондоне, мы с коллегами спускались на пляж под набережной после очередной смены в «Экспресс», чтобы покурить травки. Там обычно было полно туристов, алкашей и чистильщиков старых сточных труб, но с наступлением темноты это уединенное место пустело и казалось еще более темным на фоне мириад ярких огней, словно куполом накрывающих реку вверх по течению на запад.

Я перелез через ворота и спустился к воде по бетонным ступеням. Меня привлек запах, который навеял мысли о море, о портах, о крикливых чайках и вызвал тоску по чему-то далекому и невыразимому, что осталось в прошлом. На этой полоске пересыпанного камнями песка, вдали от городского транспорта и уличной жары, воздух был подвижнее, здесь пахло мутной, холодной на глубине водой. Я снял туфли и пошел босиком, осторожно переступая через гладкие камни и старые бутылки, вдали горели огни моста. Река плескалась у моих ног, и едва заметного намека на когда-то знакомые мне водные запахи хватило, чтобы я начал думать, каким же надо быть идиотом, чтобы заставить себя жить в городе и дышать углекислым газом. Крупный песок приятно покалывал ступни. Я вдруг с волнением подумал о наркоманах и гуляющих в одиночестве странных личностях, которые могут оказаться у меня на пути. Я напряг глаза, но расшифровать тени под железнодорожным мостом было невозможно.