Эйлин Гудж - Чужое счастье

— К завтрашнему дню я должна узнать больше.

— Ты позвонишь мне?

Анна кивнула.

— Есть кое-что , что ты можешь сделать за это время, — сказала она.

— Говори что. — На его лице отразилось облегчение при мысли о том, что он может быть полезным.

— Ты можешь поговоришь с Лиз? Я уверена, что она волнуется.

— Я загляну к ней по дороге в гостиницу.

Анна быстро написала номер Лиз на обороте одной из его визитных карточек.

— Скажи ей… — она пожала плечами. — Ничего. Просто сообщи, что я в порядке.

Наступило неловкое молчание. Затем Марк спросил:

— Она знает о нас?

Она улыбнулась и покачала головой.

— Нет. — Она не видела причин, по которым стоило бы рассказать обо всем Лиз.

Анна заметила сожаление в его глазах.

— Если тебе это хоть немного интересно, то мне очень жаль, что мы так расстались в прошлый раз.

— По крайней мере, ты меня не обманывал, — ответила Анна как можно спокойнее, однако отпечаток горечи все-таки вкрался в ее голос.

— Я думал о тебе. Много.

Она посмотрела на него долгим пристальным взглядом.

— Мне не хватало тебя каждую минуту каждого дня. — До сегодняшнего дня Анна скорее умерла бы, чем призналась в этом, но теперь собственная застенчивость казалась ей глупой, словно переживание о том, что твои вещи промокают, когда ты сам тонешь.

Марк криво улыбнулся.

— Будь осторожен в своих желаниях, не так ли? — Он слегка провел пальцами по ее щеке, оставляя на ней невидимый пылающий след.

— Я рада, что ты пришел.

— Я тоже.

Бенни закашлял, давая им понять, что их время истекло. Марк крепко обнял Анну. Она почувствовала его сердцебиение и на мгновение даже приняла его за свое, затем отклонила голову и приблизила свой рот к губам Марка. Его поцелуй был бальзамом для ее измученных нервов.

Они неохотно разомкнули объятия.

— До завтра, — сказал Марк.

— Если мне удастся пережить эту ночь.

— Просто помни, что ты не одна.

Анна уже не чувствовала себя такой несчастной. «Я люблю тебя». Эти слова вертелись у нее на кончике языка. Но все, что она смогла сделать, — это прошептать их удаляющейся спине Марка.

Марк ехал, осторожно преодолевая крутую извилистую дорогу, как будто за одним из поворотов мог лежать ответ на вопрос, терзавший его. Из новостей Си-эн-эн он услышал лишь общие детали, но знал, что Анну не арестовали бы без достаточного количества доказательств. Были ли они сфабрикованы? И если да, то кем? Только одну вещь он знал наверняка: сегодня ему не удастся выспаться. Собственно говоря, Марк не спал нормально со времени… Он слегка встряхнул головой, чтобы прояснить ее. Последние четыре месяца он пытался внести ясность в свое существование, но правда была в том, что он испытывал что-то по отношению к Анне. Это застало его врасплох, особенно учитывая то, что он так недолго ее знал. Никто не волновал его так сильно с того момента, как он впервые увидел Фейс. Они болтали друг с другом на площади Стенфорда, легкий ветерок заигрывал с краем ее юбки. Анна была совсем не похожа на Фейс, но какое-то чувство, которое беспокоило Марка, как кость в горле, говорило, что в чем-то она такая же.

Марк не мог отвернуться от нее, так же, как не смог отвернуться от Фейс. И возможно, ему тоже кое-что нужно от Анны, если бы только знать, что в этот раз все будет по-другому. Он не сумел спасти свою жену, но, он надеялся, ему удастся спасти Анну.

Марк прищурился, стараясь разобрать дорожные знаки при свете фар своего автомобиля. Лиз сказала, что ему нужно искать знак, изображающий источник с горячими водами, и наконец-то он заметил его впереди, справа от себя.

Через несколько минут Марк свернул на узкую, покрытую гравием дорогу.

Джип «Чероки» был припаркован на подъездной аллее рядом с красной «Миатой» Лиз. Она не говорила о том, что будет не одна. Может, он приехал не вовремя? Нет, она бы так и сказала. Хотя Лиз и удивилась, когда услышала его голос, но, казалось, она жаждала услышать информацию, которую он может ей сообщить.

Марк постучал, а потом некоторое время стоял под дверью, пока она не приоткрылась и над цепочкой не показалась голова Лиз.

— Марк, привет. Я не ожидала, что ты так быстро сюда доберешься. — Лиз повозилась с цепочкой и сняла ее, чтобы он мог войти. Она почему-то выглядела взволнованной. — Прости за беспорядок, — извинилась она. — У меня не было возможности убрать.

Он вошел в небольшую гостиную с балками под потолком и камином. На диване стояла корзинка с грязными вещами, но в остальном комната выглядела достаточно опрятной. Зато Лиз была растрепанной. В гетрах и помятой футболке, с взъерошенными волосами, она выглядела так, будто только что встала с постели. Она совсем не была похожа на ту стильную женщину, которую он помнил с Недели семьи.

Марк услышал покашливание в соседней комнате и спросил:

— Я не вовремя?

Лиз бросила взгляд через плечо.

— Нет, вовсе нет. Мой друг, гм… он как раз собирался уходить. Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? В холодильнике есть вино. — И прежде чем Марк успел ей напомнить, что не пьет, Лиз сказала: — Прости, я не подумала. Как насчет содовой?

— Стакан воды, если можно.

Но Лиз даже не пошла в кухню; она продолжала стоять на том же месте, глядя на Марка, и ее бровь вопросительно изогнулась.

— Расскажи мне об Анне. Эти неприятности довели меня до нервного срыва.

— Учитывая обстоятельства, она держится хорошо, насколько это вообще возможно в данной ситуации.

— Я не могла в это поверить, когда услышала. — Марк видел в глазах Лиз боль из-за того, что она не была тем человеком, которому позвонила Анна.

— Я также не смог, — сказал он. — Поэтому я здесь.

Лиз покачала головой.

— Это какой-то страшный сон. Сначала Моника… а теперь Анна в тюрьме.

Марк опустился на диван и почувствовал запах чистого белья.

— У тебя есть какие-нибудь мысли по поводу того, кто мог желать ее смерти?

— Ты спрашиваешь не того человека. Моника и я… ну, мы в общем-то не были близки. — Лиз пожала плечами. — Я не думаю, что кровные узы всегда самые сильные.

— Ты была рядом с ней, когда она нуждалась в тебе. — Марк подумал, что на Неделе семьи ему казалось, будто Лиз вовлечена в это против своей воли. Она раскрылась лишь к концу.

Губы Лиз тронула невеселая улыбка.

— Я сделала это для Анны. Поскольку считаю, что она моя единственная сестра.

Марк посмотрел на стоящие над камином фотографии улыбающегося мальчика без нескольких зубов.

— Твой сын?

Выражение лица Лиз смягчилось.

— Дилан. Ему восемь лет.

— Красивый ребенок.

— Он у отца. Брэтт забирает его на две ночи в неделю.

— Похоже на договоренность.

Щеки Лиз покрылись краской, как будто она услышала намек в его бесцеремонном замечании. Затем из зала донесся тихий мужской голос. Видимо, мужчина разговаривал по телефону.