Мейв Бинчи - Небесный лабиринт. Прощение

Бенни лежала в постели Евы и прикладывала к глазам холодные примочки. Тем временем Ева внизу накрывала на стол. Шторы были задернуты. Снизу доносился стук тарелок и звяканье столовых приборов. На минутку зашла Кит и принесла ей чашку чая. Она не пыталась развеселить Бенни или посочувствовать ей. Теперь Бенни понимала, почему с ней было так легко ладить.

Она боялась ушатов соболезнования, которые выльет на нее мать, бесконечных разговоров, беспочвенных предположений и дурацких советов. «Может быть, если бы ты носила более светлое или более темное… Если бы ты пришла к нему в дом и поговорила с его матерью… Мужчинам нравятся девушки, которые похожи на их матерей…»

Она не могла сказать матери, что Нэн беременна. Это как-то унизило бы их всех.

И заставило бы посмотреть на случившееся другими глазами.

Ева и Бенни гуляли. Казалось, они шли пешком несколько часов и преодолели множество миль.

Иногда они спорили, иногда Бенни останавливалась, чтобы выплакаться. Она говорила, что Ева не была бы такой жестокой, если бы видела лицо Джека. Ева только молчала и поджимала губы. Когда Бирма-роуд осталась позади и они оказались в парке Киллини, Бенни сказала, что это ее вина. Она не понимала, до какой степени мужчины нуждаются в физической любви. Это биология. А когда они сели у обелиска и начали смотреть на бухту, Бенни сказала, что Джек Фоли — самый нечестный человек на свете. Зачем он сказал, что любил ее, если на самом деле этого не было?

— Затем, что он действительно любил тебя. Или думал, что любил, — ответила Ева. — Проклятие, в том-то и беда.

Еву обрадовало, что Бенни увидела во всей этой истории луч надежды и искренности. Она думала, что Ева настроена против Джека.

— Не против, — мягко ответила Ева. — Просто ты не должна думать, что можешь его вернуть.

— Но он все еще любит меня…

— Он любит твой образ и очень не хочет причинять тебе боль. Это совсем другое.

Ева положила маленькую ладонь на руку Бенни. Ей хотелось найти более подходящие слова. Более мягкие. Но она знала, что подруга не должна тешить себя несбыточными надеждами. О каких надеждах может идти речь, если в это время Джек объясняет ситуацию своим ошарашенным родителям в Доннибруке, а Нэн делает то же самое на Мейпл-Гарденс?

— Почему я сама не переспала с ним? Тогда сегодня вечером мы бы объясняли эту ситуацию в Нокглене.

Когда стемнело и они вернулись в Дунлаогхейр, Ева сказала, что Бенни нужно принять ванну.

— Я еще не хочу ложиться спать.

— Кто говорит о сне? Мы едем в город.

Бенни посмотрела на Еву как на сумасшедшую. В город? Они потратили на разговоры несколько часов. Неужели Ева так и не поняла, что чувствует ее подруга?

— Я никого не хочу видеть. Не хочу, чтобы мне мотали душу.

Ева ответила, что цель не в этом. Им нужно посетить множество мест и встретиться со множеством людей. Они должны рассказать о Джеке и Нэн раньше, чем это станет сплетней, и задолго до того, как в газетах появится объявление о помолвке. Ева сказала, что ничего другого они сделать не могут. Люди должны видеть, что Бенни не пала духом. Иначе ей придется выслушивать соболезнования до конца жизни. Она же не хочет, чтобы на ней поставили клеймо неудачницы? Нельзя допустить, чтобы кто-то сообщил Бенни эту новость. Наоборот, Бенни сама должна рассказать о ней.

— Чушь, — ответила Бенни. — Даже если бы я нашла в себе силы, меня видно насквозь. Все поймут, что я расстроена.

— Но зато никто не подумает, что тебя оставили в дурах! — Глаза Евы горели. — В пользу Джека можно сказать только одно: ты была первой, к кому он обратился. К тебе, а не к кому-то из своих дружков, у которых мог попросить совета. Не к родителям, не к своему исповеднику, а именно к тебе. Ты должна этим воспользоваться.

— Мне это не нравится… Может быть, родители ему не разрешат.

— Разрешат. Когда родители Нэн пустят в ход тяжелую артиллерию, а священники заговорят о моральной ответственности. Кроме того, ему уже двадцать. Через несколько месяцев Джек станет совершеннолетним, и тогда согласие родителей ему не понадобится.

Тот вечер слился в одно туманное пятно. Она помнила только отдельные моменты. Билл Данн решил, что это первоапрельская шутка. Он не мог поверить, что Джек действительно женится на Нэн Махон. Если бы он на ком-то собирался жениться, это была бы Бенни. Он повторил это трижды. При самой Бенни.

Бенни трижды весело ответила, что возможность стать нокгленским олигархом и получить степень бакалавра искусств для нее дороже замужества.

Кармел сжимала ее руку слишком крепко и со слишком большим сочувствием. Бенни хотелось ее шугануть, но она знала, что Кармел желает ей добра.

— Может быть, все к лучшему. Мы ведь по-прежнему будем часто видеться, верно?

Шон сказал, что не стоит цепляться за соломинку. Как Джек будет учиться все эти годы, став женатым человеком? Скорее всего, он бросит мечты о дипломе и пойдет работать в юридическую контору своего дяди. А где они будут жить? Ему нужно будет думать о семье. Причем немедленно. С места в карьер. Джек сказал Бенни, чем будет зарабатывать себе на жизнь? Бенни стиснула зубы и ответила, что нет.

Джонни О'Брайена интересовало, как им это удалось. Выходит, при желании можно забеременеть и в «моррис-майноре»?

Когда они без сил рухнули в постели, Бенни саркастически осведомилась, считает ли Ева, что вечер прошел не напрасно и она достигла своей цели.

— Да, конечно, — весело ответила Ева. — Во-первых, ты так устала, что могла бы заснуть стоя. Во-вторых, завтра тебе нечего будет бояться. Они уже знают, что ты переварила эту новость. Они видели тебя живой и здоровой.

У Ангуса Фоли болели зубы. Ему дали ватку, смоченную виски, но не пожалели и не посочувствовали. Мать довольно резко велела мальчику лечь в постель, закрыть за собой дверь и понять, что ему придется терпеть боль всю жизнь. Это не навсегда. Скорее всего, боль пройдет как раз в тот момент, когда его привезут к дяде Дермоту, зубному врачу.

Казалось, что их разговор с Джеком в гостиной не закончится никогда. Ангус дважды спускался по лестнице и пытался сообразить, о чем идет речь, но голоса звучали тихо и настойчиво, а те немногие фразы, которые ему удалось подслушать, мальчик не понял.

— Как ты мог свалять такого дурака? — раз за разом повторял отец.

— Ты не можешь быть отцом, ты еще сам ребенок, — со слезами на глазах твердила мать. Они умоляли его, уговаривали, умасливали. Они сходят к родителям Нэн и объяснят, что женитьба поставит крест на его карьере. Она кончится, не начавшись.

— А как быть с ее карьерой? Она закончилась в любом случае, — мрачно ответил Джек.

— Ты хочешь жениться на ней? — с раздражением спросил отец.