Роуэн Коулман - Случайная мама

Белла снова посмотрела на билеты, потом на свою сестру, сидевшую на коленках у Луиса.

— Прости, — спокойно ответила она. — Я не могу. — Она развернулась на каблуках и решительно вышла из комнаты.

Софи села на диван рядом с Луисом.

— Она, правда, хочет пойти, — сказала она. — Она очень любит «Русалочку».

— Я знаю, — сказал Луис, очевидно недоумевающий, откуда здесь взялась Софи. — Только со мной она не хочет смотреть фильм.

— Не знаю. Мне кажется, что она хочет пойти с вами, но ее что-то держит. Она именно не может, как она и сказала.

Иззи слезла с колен Луиса и взбила юбочку своего платьица феи.

— Я хочу какать, — важно объявила она и вприпрыжку выскочила из комнаты.

Софи с минуту подумала, потом повернулась к Луису.

— Я сегодня виделась с Тесс, — сказала она. — Она сказала, что вас можно считать чуть ли не отцом года.

Луис был удивлен, восхищен и одновременно напуган.

— То есть?..

Софи кивнула.

— Ей кажется, что все будет по-вашему, так как в своем отчете она целиком на вашей стороне. А, поскольку, как мне кажется, она от вас без ума, то вам не о чем беспокоиться. — Софи вспомнила советы Тесс. — Слушайте, Луис… давайте проясним ситуацию. Кэрри была моей лучшей подругой. Я любила ее и, как мне кажется, пыталась ее защищать, поэтому порой и вела себя некорректно по отношению к вам. Я просто хотела узнать, что такое произошло между вами, и почему она ничего мне не сказала. — Луис начал что-то говорить, но Софи перебила его. — Я хотела узнать это для Кэрри и для Беллы, но главным образом — для себя. Я-то считала себя ее лучшей подругой, но, когда у нее случился кризис, она ничего мне не рассказала. Может, потому, что я у нее ни о чем не спрашивала и даже не пыталась что-то замечать. Я хочу остаться другом с девочками и… с вами. Мне очень жаль, что я так резко вела себя вначале. Мне и самой это было неприятно, просто сейчас я стараюсь смотреть на вещи шире. Итак, — Софи робко улыбнулась. — Начнем заново?

С лица Луиса спало напряжение, и его губы растянулись в улыбке.

— Ну конечно, — сказал он внезапно потеплевшим голосом. — Господи, наконец-то. — С минуту оба молчали, решая, как перевести возникшее между ними напряжение в более дружелюбные отношения.

— Вы знаете, я тоже по ней скучаю, — сказал немного погодя Луис, и Софи не сразу поняла, что он говорит про Кэрри. — Просто не верится, что она умерла. Она была такая… — Он замешкался, пытаясь найти подходящие слова. — В ней была такая сила духа, она казалась несгибаемой. Я любил ее до конца и надеялся, что она наконец-то добьется того, чего хочет, что все выйдет именно так, как она планировала. — Он уставился в пол. — Как жаль, что ее сейчас нет рядом.

Софи посмотрела на него, и впервые за все время у нее возникло слабое подозрение, что, может быть, и не Луис вовсе бросил Кэрри. Может быть — может быть! — это Кэрри попросила его уйти. Но почему, если она только и делала, что твердила о том, что он — любовь всей ее жизни? Софи хотелось задать ему столько вопросов, но ей совершенно не хотелось совершать ту же самую ошибку дважды. Пусть их с Луисом перемирие постепенно окрепнет и продлится как можно дольше. И потом, сейчас нужно думать о других, гораздо более важных вещах.

— Идите на «Русалочку», — сказала Софи Луису. — Идите вместе с Иззи. А я останусь с Беллой. Может, смогу ее уговорить.

— А вы не боитесь, что я захочу похитить Иззи или еще что-нибудь? — спросил Луис, посмотрев на нее своим магнетическим взглядом, который ему так хорошо удавался без малейших усилий.

Софи не сразу обрела дар речи.

— Нет, — выдавила она из себя. — Если бы вы пошли с обеими, тогда можно было бы волноваться, но я же знаю, что вы никуда не убежите без Беллы.

— Вы правы, — сказал он. — Я бы ни за что не бросил свою Белларину… во всяком случае, во второй раз. — Он безрадостно засмеялся и посмотрел в окно, на хмурое дневное небо, нависшее над крышами. — Мы гуляли с ней каждый день, когда я приходил с работы. Я работал в типографии в первую смену, поэтому домой приходил еще до пяти. И каждый день мы отправлялись на прогулку, если было не слишком холодно. Когда она была совсем малышкой, Кэрри могла за это время отдохнуть, когда же она подросла, мы стали гулять вместе просто потому, что нам так хотелось.

Летом я катал ее в ее коляске по тропинке в скалах, мы смотрели на птиц, на солнце и на море. А зимой я поднимался с ней мимо пляжа на холм, находившийся напротив города. Мы смотрели, как мерцают огонечки в домах, и считали в небе звезды. Когда возвращались домой, она пересказывала Кэрри то, что мы видели, а я в это время готовил чай. Она ложилась спать гораздо позже семи, но Кэрри говорила, что это неважно, что гораздо важнее то, что мы проводим время вместе, что у нас есть шанс остаться друзьями. — Луис сглотнул. — Белла была моим лучшим другом. Каждый день мы вместе узнавали что-то новое. — Он откинулся на спинку дивана. — А я все разрушил, да? Теперь-то я понимаю, что думал не обо всех, а только о себе. Давно понял. Я просто хочу, чтобы она поняла, что я на самом деле очень сильно по ней скучал. И что очень сожалею обо всем случившемся.

Софи кивнула.

— Я понимаю.

— Правда?

— Во всяком случае, мне кажется, я начинаю понимать, — ответила она.

Они посмотрели друг на друга в призрачном свете хмурого дождливого дня. Интересно, подумала Софи, Луис видит ее сейчас так же, как видит его она? Как человека, с которым познакомилась буквально несколько минут назад?

— Ну вот. — В гостиную снова вбежала Иззи, надевшая поверх своего платьица феи макинтош. — Я покакала, и почти все сделала в унитаз!

Когда они ушли, Софи сидела в темноте и слушала воцарившуюся в доме тишину. За долгие годы она привыкла к этому единственному звуку, раздававшемуся в ее квартире, звуку личной жизни и собственной пустоты, да к посторонним шумам. Но где-то в этой тишине потерялась Белла, и Софи вдруг всем сердцем захотелось, чтобы в ее доме воцарился шум и кавардак.

Она вспомнила, как Луис описывал их ежедневные прогулки с Беллой, как они исследовали берег в Сент-Ивзе, как делились мыслями и сочиняли какие-то истории во время этих прогулок. Либо он был превосходным актером и блестящим аферистом, либо Тесс была права, и он действительно замечательный человек, который просто сглупил. Но как объяснить это девочке, для которой ее отец был когда-то идеалом, и которой слишком скоро пришлось узнать, что он — всего лишь человек?

Белла как будто зациклилась на себе и на сестре и просто не могла никого впустить себе в душу, даже отца. Она изо всех сил старалась не забывать Кэрри и любила ее точно так же, как в тот день, когда ее отвезли в школу, а позже она узнала, что Кэрри погибла. Никто, кроме Софи, не знал, как ей было тяжело, и как это изматывает душу.