Барбара Делински - Наслаждение и боль

Сообразив наконец, что глупо отрицать очевидное, Ли принялся возмущаться:

— Почему не самое лучшее? Я решил, что так он будет всегда под рукой, если в дом заберется грабитель, тем более ночью. И потом, с чего ты взяла, что это именно тот, что был у Джорди?

— Потому что твоего нет на месте. А когда Джорди спустили вниз, пистолета при нем не было. И в больнице, когда его раздевали, пистолета тоже не нашли. Я было решила, что это ты забрал его у него. Оказалось — Расс.

Взгляд Ли был по-прежнему прикован к пистолету в ее руке.

— Ради всего святого, положи его. Он может выстрелить.

Карен кивнула. С трудом проглотив рвущиеся из груди истерические рыдания, она посмотрела ему в глаза.

— Этот самый пистолет мог выстрелить и убить нашего сына. Ночью я видела это во сне…

Ли протянул руку:

— Давай его сюда.

— Не сейчас.

— Для чего он тебе?

— Хочу, чтобы ты сначала меня выслушал.

— Слушаю, — вздохнул Ли. На лице у него появилось хорошо знакомое ей терпеливое выражение, словно он имел дело с ребенком.

Карен давно уже думала, что она ему скажет. Конечно, ей трудно тягаться с ним. Как же, он ведь интеллектуал, у него свой бизнес, причем процветающий. И он здорово разбирается во всех этих современных штучках… как их там? Компьютерных технологиях. Куда ей до него!

Но зато она — мать! С этим не поспоришь. Тут она могла дать ему сто очков форы. Может, это пистолет в руке внушил ей такую уверенность в себе? Она не знала. А может, чаша ее терпения наконец переполнилась. Но она не собиралась сдаваться. Она заранее обдумала все и даже вычленила три вещи, с которыми не намерена была дальше мириться.

— Итак, загибай пальцы, Ли. Ложь, измены и жестокое обращение. Все это мне надоело, — объявила она.

Ли сердито фыркнул:

— Это ты о нашем браке? Что-то я не припомню никакого жестокого обращения. Так что если ты намерена подать на развод и упирать именно на это, то, боюсь, тебя ждет разочарование.

— Я не ссоры наши с тобой имею в виду. А то, что остается «за кадром». Ты все проделываешь очень ловко, но я это чувствую. Да и не я одна. Это чувствуют все. Я уже дошла до ручки, Ли. Я даже думать ни о чем не могу.

— Сходи к психиатру. Счет я оплачу.

— Психиатр тут ни при чем. Он не поможет. Я устала мириться со всем этим, Ли, — с другими женщинами, с твоими постоянным задержками, с твоей вечной раздражительностью, которая выплескивается на меня.

Лицо его немного смягчилось.

— Ты преувеличиваешь.

— Ничуть. — Карен с трудом удержалась, чтобы не выругаться. Но у нее в руках пистолет, значит, она просто обязана сдерживаться. — Я видела счета. И счета за прием у гинеколога, кстати. Между прочим, там указано не мое имя. Кто-то ходил к гинекологу каждый месяц, и это точно была не я. Я ничего не преувеличиваю?

Это окончательно выбило у Ли почву из-под ног.

— Так ты и в стол ко мне влезла?! — заорал он.

Итак, она все-таки перешла последний рубеж, в страхе подумала Карен. Одно дело — копаться в его белье, а шарить по столу — совсем другое. Обыска в письменном столе Ли ей ни за что не простит. До этого дня Ли всегда доверял ей. Теперь все изменилось.

Но ведь и ее жизнь тоже изменилась навсегда. Вспомнить хотя бы последние две недели! Старые страхи вновь нахлынули на нее. Карен всегда до смерти боялась остаться одной, без Ли, потому что она знала: без него она — никто. Без него она — нищая. Эти-то страхи и привязывали ее к нему каждый раз, когда она хотела бросить его. Они могли удержать ее и сейчас. Как-никак все это имело огромное значение.

Но теперь она не могла отступить. Просто не могла, и все.

— Да, — повинуясь внезапному порыву, выкрикнула она, — влезла! И не вздумай переворачивать все с ног на голову, потому что на этот раз у тебя ничего не выйдет. Я не верю в разводы. Сама мысль о разводе приводит меня в ужас, и ты прекрасно это знаешь. Именно поэтому я каждый раз прощала тебя, когда ты клялся, что это в последний раз. Но ты продолжал мне изменять, и наши отношения становились все хуже и хуже. Я еще могла мириться с этим, пока дело касалось одной меня. Но сейчас это уже начинает отравлять жизнь и детям.

— С детьми-то как раз все в порядке, — рявкнул Ли.

— Ли, что ты говоришь?! — в отчаянии закричала Карен. — А Джорди?! Ты уже забыл, что произошло? Он просто чудом остался жив. И Аманда тоже. А вспомни, что он сделал с Гретхен! Он никогда не решился бы на это, если бы ты не прожужжал нам все уши об этой картине. Он бы не сделал этого, если бы не решил, что ты каким-то образом связан с ней.

— А вот это как раз твоя вина! — вскипел Ли. — Все твоя вечная подозрительность! Ты сама навела Джорди на эту мысль!

Зайдя уже слишком далеко, чтобы отступать, Карен молча смотрела на него и думала, до чего же по-дурацки он выглядит сейчас со своими прилизанными волосами.

— Открой глаза, Ли. Моя подозрительность — прямое следствие твоих вечных обманов и измен.

Он вскинул руку.

— Только не надо перекладывать ответственность на меня, хорошо?

— Мы едва не потеряли Джорди! — крикнула она. — Неужели даже это не отрезвило тебя?! — Карен сделал невероятное усилие, чтобы взять себя в руки. Аманда никогда не стала бы кричать — ни при каких обстоятельствах. И Джорджия тоже. Они-то уж наверняка разговаривали бы спокойно — возможно, даже ледяным тоном, поскольку это действует куда убедительнее, чем любой крик. И не важно, что у любой из них внутри все тряслось бы от ярости — они в любой ситуации постарались бы держать себя в руках. — Нет, не спорь, — заявила она, заметив, что он уже открыл рот, чтобы перебить ее. — Я устала от наших споров. Поэтому просто собери вещи и уходи. Дети через час вернутся домой. Я хочу, чтобы к этому времени тебя уже не было.

Ли выпучил глаза:

— О чем это ты?..

Карен с трудом сглотнула вставший в горле комок. Пришлось напомнить себе, что и Аманда и Джорджия ни за что не отступились бы — даже если бы чувствовали, что к горлу подступает тошнота.

— Я хочу, чтобы ты убрался отсюда.

— Ты серьезно?!

Карен кивнула.

— Да будет тебе, милая. — Ли шагнул к ней.

Карен вскинула пистолет.

Он резко остановился, словно наткнулся лбом на невидимую преграду. Потому тупо уставился на нее:

— Но это мой дом!

— Уже нет, — поспешно ответила она, подавив последние сомнения, поскольку знала, что поступает правильно. — Если будет необходимо, я обращусь в суд. Между прочим, я сняла копии со всех твоих счетов. И нашла отличного адвоката. Так что лучше уходи, Ли…

Он примирительно замахал на нее руками:

— Послушай, ты расстроена. Ты говоришь о том, что было когда-то давно. Ты не можешь забыть, как видела Джорди на верху башни. Наверное, мы оба в чем-то были неправы. Даже слепы. Теперь мы как будто прозрели, и действительность показалась нам обоим слишком жестокой…