Брионес Лим - Двое из трех

– Это то, что я говорила тебе с самого начала! – прокричала я, пытаясь успокоиться.

Джесси поднял брови.

– Да?

– Эм, я имею в виду про момент, а не про твои танцы... или о том, что я промокла... я имею в виду мои трусики... Уххх... я имею в виду..., – я неловко переступила с ноги на ногу, молясь, чтобы каким–то образом я была озарена идеей, как выбраться из этой ямы, в которую я только что загнала себя.

Лицо Джесси тоже немного покраснело. Он быстро отвернулся и пожал плечами:

– Значит, ты была права. Я всегда тянул тебя за собой вниз. У тебя никогда не было безумной жилки, не так ли?

Я покачал головой.

– Не настолько, как ты думаешь.

Он медленно кивнул.

– Почему ты проходила через все это тогда? Ради прикола или…

– Для защиты, – напомнила я ему.

Он фыркнул.

– Для защиты. Ну, думаю, я должен тебе за это сейчас.

Я выгнула бровь.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне не достаточно комфортно, чтобы рассказать тебе об этом.

Вместо того чтобы снова раздражаться, мой разум заметался. Может, Джесси наконец–то перестанет играть с моим разумом! Было бы здорово, учитывая, что мои родители не оставили мне выбора, кроме как справляться со всем магазином самостоятельно. Я не могу позволить себе отвлекаться, испортив этим себе жизнь.

Прочистив горло, я внимательно посмотрела на него.

– Из-за этого прозрения ты опять бросишь меня? Я думала, у тебя есть какая–то грандиозная схема, чтобы открыть мою внутреннюю сущность или что–то в этом роде.

– Теперь это бессмысленно, – пробормотал он. – Кроме того, я просто развлекался с тобой. Как в старые времена. Я представлял, что мы снова будем творить чудачества.

– Чудачества? Черт, что с тобой случилось? – поддразнила я.

– Дело в том, – сказал он, перебивая, – я думал, что было бы здорово связаться с тобой, но видя, как ты верна своим привычкам – ну, я не хочу причинять необратимый вред.

– Необратимый вред? Ты собирался сделать лоботомию или что–то в этом роде?

– Я думал, ты просто отрицаешь это так как тебе очень стыдно за то, что произошло той ночью, – он кивнул головой своим мыслям. – Честно говоря, это была бы плохая идея, взять тебя с собой в эту кроличью нору. Все изменилось, и никто не отрицает этого.

– Все изменилось, все верно, но не так, как ты думаешь, – я сказала уверенно. В тот момент я решила, что я больше не нервная девушка, которая боялась показывать свои чувства. Черт, я уже прошла через одно препятствие во время новогодней ночи, почему бы не пройти весь путь?

Он поднял бровь.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты продолжаешь говорить, что я какая–то скрытая стерва, но что насчет тебя?

– А что насчет меня?

– Такой вежливый «да сэр» и «нет сэр» – очевидно, что в тебе больше нет ничего бунтарского. Почему ты так стараешься сделать меня плохой, когда очевидно, что ты больше не такой?

– Я же говорил, все было в шутку. Кроме того, я вырос. Я же говорил, что я больше не тот глупый ребенок, – он плотно сжал губы, а выражение его лица стало холодным. Было что–то спрятано глубоко в его глазах, то, что он отчаянно хотел скрыть. Я была полна решимости узнать, что это такое.

– Но все же ты все еще хочешь, чтобы я была такой же тупой девушкой, – проворчала я.

– Рокки, брось. Если ты хочешь, чтобы я был честен, я подумал, что это будет способ снова соединить нас. Знаешь – веселиться. Но смотри… – он жестами указал на нас. – Мы грыземся и спорим так же, как и всегда. Это хорошо! Это показывает, что мы можем быть одинаковыми, не будучи одинаковыми.

Я отвернулась и покачала головой, не дав ответа.

Он запрокинул голову и застонал.

– Ты злишься на меня или что?

Злюсь, потому что ты закрываешься от меня? Злюсь, потому что ты дважды ушел от меня?

Я оглянулась на него и изогнула губы в невинной улыбке.

– Почему я должна злиться?

Он закусил губу и нахмурился.

– Хватит глупостей, ладно? Прости, что дразнил тебя. Прости, что обвинил тебя в скучности.

Я закатила глаза и вздохнула.

– Ты не понимаешь, да?

Его руки взметнулись вверх в отчаянии.

– Очевидно, что нет.

– Я злюсь...

– Я так и знал!

Я сузила глаза.

– Я злюсь, потому что ты можешь стоять здесь и судить меня, когда ты, очевидно, ничего обо мне не знаешь, и это потому, что ты отрезал меня от своей жизни!

– Ладно, я это заслужил, – признал он.

К сожалению, я не была готова.

– Что ты там говорил о необратимом вреде? Неужели ты думаешь, что я не понимаю шуток?

– Я начал этот беспорядок, так что я собираюсь и закончить его. Мы снова друзья, ясно? Нет доказательств обратного. Давай просто веселится снова.

– Как я могу развлекаться, когда ничего о тебе не знаю? Тебе никогда не будет достаточно комфортно, чтобы все рассказать мне!

– Я уже много рассказал о себе.

– Должно быть, я пропустила это.

Он почесал бровь и вздохнул.

– Как я уже сказал, извини, если я толкал тебя на неправильный путь. Думаю, я чувствовал себя немного виноватым в том, как все закончилось между нами, и я спешил вернуть все в норму.

Хорошо, он чувствовал себя виноватым. Но это не ответит на животрепещущий вопрос в моей голове.

– Почему ты ушел, Джесси?

– Я... – его голос сорвался.

– Не комфортно, верно, – мой голос сочился сарказмом, и я был уверена, что он заметил это. Я не знала, плакать, кричать или, в крайнем случае, умолять рассказать о причинах или объяснить, почему он меня бросил. Мне нужно было знать, не вызвала ли я разлад в наших отношениях.

Его глубокий голос прозвучал нерешительно.

– Мы можем дать обещание? Мы можем просто попытаться вести себя нормально друг с другом?

Я больше не знала, что такое нормально. Независимо от этого, я согласилась. По крайней мере, на время поездки моих родителей.

– Ладно. Договорились.

Но я на этом не закончила. Я покажу Джесси, что я была намного больше, чем девушка, которой он меня считал. Может быть, если бы я заставила его изворачиваться, я бы наконец–то получила от него ответы. Может быть, если бы он действительно увидел меня, он, наконец–то бы, понял, что я всегда была гораздо больше, чем друг.

Он ведь не мог ожидать, что я приму все это дерьмо без возмездия, не так ли?

В эту игру могут играть двое.

Глава 14

– Джесси, убери свою задницу оттуда! Ты сломаешь себе шею.

– Ты что, моя мама? Даже моей маме было бы все равно, если бы я это делал, – он усмехнулся. Его глаза были стеклянными, а взгляд туманный.

– Джесси...

Он спрыгнул с бокового ограждения трибун и изящно приземлился на траву.

– Видишь? Невредимый.

Я закатила глаза и легла на металлическое сиденье. Мой тонкий платок едва ли согревал меня, и почти поддалась соблазну вернуться в зал, убежище, которое согреет меня. Но я не хотела оставлять Джесси. Не тогда, когда он был так пьян, и уязвим.