Брионес Лим - Двое из трех

Моя подруга кивнула головой.

– Да, он всегда тащил тебя с собой на свои глупые выходки, чтобы разозлить тебя, – она посмотрела мне в глаза и улыбнулась. – Похоже, он снова так делает.

– Да, похоже, он снова что-то делает, – пробормотала я. Взглянула в зеркало Стефани и вздохнула от отражения недоумения на моем лице.

Хорошо, что он опять шутил со мной, да? Хорошо, что он наконец-то открылся, а не игнорировал меня. Так почему я так себя чувствовала?

Я чувствовала, что Стефани сжала мое плечо. Взглянув, бросила ей сердитый взгляд.

– Может, тебе стоит перестать играть со мной в психиатра.

– Я просто хотела напомнить тебе, что этот твой план – очень плохая идея, – она вернулась на кухню и схватила тарелку канноли со стойки. Закинув одну в рот, она вернулась в гостиную и положила тарелку на журнальный столик передо мной, почти как жертву для той жесткой любви, которую она собиралась объяснить мне.

Я покачала головой и задала вопрос, на который уже знала ответ.

– Почему это?

С полным ртом она ответила:

– Потому что тебе придётся пострадать от этого! Я имею в виду, какова цель всего этого? Чтобы доказать, что ты какая-то тупая цыпочка, потому что ты не такая.

– Эй, перестань быть злюкой.

– Это правда. Или ты действительно делаешь это, потому что хочешь, чтобы он понял, как безумно влюблен в тебя? Потому что он этого не поймет.

– Если ты пытаешься быть стервой? То у тебя получается.

Она положила свое канноли и опустила руки.

– Джесси всегда возводил стену вокруг себя. Ты была единственной, кто мог проникнуть за нее.

Проникать. Тьфу, ужасное слово.

– Вы, в сущности, восстанавливаете дружбу, которой вам так не хватало, и теперь ты собираешься разрушить ее, играя в бунтующего подростка. Ты Сандра Дидинг? Разве не мы всегда говорили, что не поменяемся ради парня?

– Я не меняюсь, – возразила я. – Просто хочу доказать свое мнение.

– Ну, хватит. Это глупая уловка, чтобы попытаться оживить прошлое. Просто будь собой – теперешней, Рокки.

– Ты имеешь в виду беспокойную девушку, которая даже не сделала и эскиза больше, потому что...

– Кто-то раскритиковал ее художественную экспозицию? – закончила она тихо.

Я закрыла глаза и вздохнула.

– Да, эта девушка.

Стефани покачала головой и слабо улыбнулась.

– Это займет время. Для тебя и для него. Для вас обоих. Все наладится, обещаю.

– Вам с Дэниелом не потребовалось много времени, – напомнила я ей.

– Это потому, что нас не связывает та связь, что у вас двоих, – она похлопала рукой над сердцем и глубоко вздохнула. – Не нужно быть гением, чтобы знать, что ты причиняешь боль тем, кого любишь больше всего. Также не требуется быть гением, чтобы знать, что трудно дружить со своими бывшими.

Я удивленно моргнула.

– Мы никогда не были бывшими.

Послав мне знающую ухмылку, она ответила:

– О, да. Он определенно был твоим.

– О чем ты говоришь?

– Ты мне скажи, – она смотрела мне в глаза и на мгновение я почувствовала, как будто она заглядывает в дальние закоулки моего мозга.

– Что? – огрызнулась я, отворачиваясь. Потерла руки, вдруг почувствовав себя голой. – Ты ведешь себя глупо. Как мы можем быть бывшими, если мы даже не встречались?

– Я не говорила, что ты его бывшая, ведь так?

Я покачала головой и молча посмотрела на нее.

– Речь идет о том, что безответная любовь – туфта и я понимаю, всю эту шумиху вокруг неё, я действительно понимаю. Чего не понимаю, почему ты ведешь себя так же, как и всегда. Ты, в сущности, упускаешь свой второй шанс.

– И как я это делаю? – спросила я со вздохом.

Хмурясь, она ответила:

– Пытаясь быть похожей на него. Меняясь, чтобы соответствовать его образу.

Я сложила руки на груди и нахмурилась.

– Прекрати играть со мной в психиатра. Что ты вообще знаешь о таких вещах?

– Ты забываешь, что я работаю с мозгами.

– Ага, в нейровизуализации, не в психологии, – отметила я.

Она подняла пальцы к вискам и начала крутить круги по обе стороны головы.

– Я знаю, что происходит с синапсами и нейронами. Мне пришлось прослушать несколько психологических дисциплин, чтобы получить диплом. Поверь мне, когда я говорю, что знаю, о чем ты думаешь лучше, чем ты.

– Хорошо, всезнающая женщина. Скажи мне, что я думаю.

– Это то, о чем думает твое подсознание, Рокки. В Джесси есть что-то, что тебя расшатывает. Может быть, он отражает то, кем ты хочешь быть, так что подсознательно ты пытаешься подражать ему, в надежде привлечь его.

Да, Стеф всегда была умной. Конечно, я не скажу ей этого.

– Зачем мне быть такой, как он? Это просто странно.

– Зачем тебе? – спросила она в ответ.

На мгновение я почувствовала необходимость лечь на ее диван и уставиться в потолок. Я представила себе, как она хватает блокнот и строчит свои наблюдения а ля Фрейд. Я почесала голову и вздохнула.

– Возможно…

– Да..? – подгоняла Стефани.

– Может, потому, что от меня всегда ожидали, что я буду хорошей, понимаешь? Эмили всегда делала что-то не так в глазах моих родителей, а я была ангелом. Я думаю, что мне стало скучно, и я не знаю... Пришел Джесси и…

– Произошло твое сексуальное пробуждение, – ответила Стефани на полном серьезе. Она похлопала меня по руке, – Я знаю, я знаю.

Я закатила глаза.

– Но это все еще не подкрепляет твою теорию.

– Как так? Ты практически только что дала мне ключевое доказательство для еще одной диссертации.

– Зачем мне быть похожей на Джесси, чтобы заставить его полюбить меня? Я хочу понравится ему такой, какая я есть на самом деле.

– Что, если ты пытаешься быть на самом деле той, кем ты должна быть?

– Подожди, что? – я покачала головой в замешательстве.

Стефани притворилась, что поправила несуществующие очки на ее носу.

– Почему ты любишь рисовать?

– Мне надо что-то создавать, – ответила я тупо, удивляясь, к чему она ведет.

– И как ты себя чувствуешь рисуя?

– Я не знаю... живой, наверное, – по крайней мере, раньше так было.

– Поподробнее.

У меня заняло целую минуту обдумать, прежде чем я ответила.

– Когда я прикладываю графит к бумаге, чувствую, как будто создаю жизнь. Каждая проведенная линия заставляет меня испытывать удовольствие. Как будто я там, где должна быть.

– Окей. Как ты себя чувствуешь, когда ты с Джесси?

Я обхватила себя руками и пожала плечами.

– Раньше я чувствовала себя взволнованной.

– А сейчас?

– Обескуражена – правильное слово.

Стефани улыбнулась.

– Ну, учитывая, как он себя ведет, неудивительно, что ты обескуражена. Но давай сосредоточимся на факторе взволнованности. Ты знала, что взволнованность связана с допамином? Этот же гормон и нейротрансмитер, который мотивирует тебя и питает зависимость, потому что он стимулирует удовольствие.