Анна Мичи - Отдаться ректору или умереть

В общем, как только я увидел её, сразу понял, что Совету ничего не сообщу.

Она лежала на разрытой могиле, полностью обнаженная, длинные темные волосы завились вокруг. Сначала я думал, что это и впрямь умертвие, и меня охватила острая жалость: такая молодая и уже погибла. Но стоило понять, что она жива, как жалость сменилась неуместным… восхищением.

Она была очень хороша собой. Невысокая, ладная, белокожая, она словно светилась на чёрной земле – фарфоровая статуэтка, прекрасная в своей беззащитности. Боюсь, не вовремя взбурлившая кровь заставила меня промедлить несколько лишних секунд, прежде чем я наконец сбросил мантию и обернул обнаженное тело.

Когда я нес девушку к себе в апартаменты, под прикрытием серых чар, чтобы спрятать от посторонних глаз, то чувствовал себя так, словно небеса подарили мне тайное сокровище. Не только потому, что девушка была хороша собой, но и потому, что она была призванной. Ведь это такая удача – настоящая призванная, путешественница между мирами! Удивительный шанс продвинуться в исследованиях. Она могла бы стать ключом ко многим тайнам.

Но это сокровище было запретным. Её необходимо было во что бы то ни стало вернуть назад. Как можно скорее.

Наш мир не слишком приветлив к чужакам. А к призванным – и тем более, их даже за людей-то теперь не считают. Судьба этой девушки предрешена, как только о ней узнает Совет. Самый надежный способ уберечь ее – отправить назад, пока ее связь с родным миром не порвалась.

Но что-то пошло не так. Она смогла вырваться из магического захвата во время ритуала. Если бы мне кто-то рассказал о таком, если бы я не видел этого своими глазами – решил бы, что меня разыгрывают.

Но это случилось. И последствия, как я теперь понимаю, уже начали проявляться.

…Я встал из-за стола, отодвинув тяжелый фолиант, и прошел в свою спальню. Виктория спала, разметав каштановые локоны по подушке, хмурилась во сне. Одеяло соскользнуло, обнажив плечо. А вокруг ее головы расползалась черная хмарь – след смертельного проклятья. И точно такую же я теперь вижу в зеркале.

Мы оба скованы проклятьем. Словно черная нить, оно связало нас друг с другом.

Не знаю, сколько я проспала, но, когда открыла глаза, из-под тяжелых портьер пробивался солнечный свет. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, где я, и вспомнить, как сюда попала.

Надо сказать, эти воспоминания меня совсем не порадовали. Другой мир, ритуалы, магия на могильных костях и магистр, от одного взгляда которого у меня мурашки по коже. Ох, мамочки!..

Я поднялась с постели, аккуратно разгладила складки на одеяле. Уж не знаю, как тут правильно все застелить, но и оставлять после себя беспорядок не хотелось. Умывшись, я снова вышла в спальню. Своего (нет, конечно же, чужого) халата, я не обнаружила. Зато на кресле лежал вчерашний сверток. И судя по тому, что о нем говорилось, там была «одежда для леди». Оставаться голышом, учитывая, что в любой момент хозяин спальни может решить меня проведать, мне не хотелось. Поэтому я быстро распотрошила упаковку и стала изучать содержимое свертка.

Ботинки где-то по щиколотку, на невысоком каблуке и на шнуровке. Нельзя сказать, что слишком изящные. Но и уродливыми их не назовешь. Панталоны, тонкая рубашка – судя по всему, хлопок. И скучное длинное платье из грубоватой серой ткани. Даже рукава-фонарики и шнуровка в районе груди не придавали ему особой прелести.

Ну что, это лучше, чем ничего. Хотя не удивлюсь, если этот Алекс нарочно отыскал для меня самое незамысловатое платье в этом мире. Впрочем, удивительно, что он хоть какое-то отыскал среди ночи.

Путаясь в непривычных предметах одежды, я все-таки умудрилась облачиться и даже сообразить, как правильно шнуруется платье.

Взглянула в зеркало и пришла к выводу, что выгляжу неплохо. Серый к моим карим глазам, правда, не очень идёт, но талия на месте, грудь на месте, и её даже там как будто чуть больше, чем на самом деле. Вот что творит чудодейственная шнуровка. Я покрутилась несколько раз, чтобы убедиться, что моя одежда в порядке и нигде ничего не торчит.

Сейчас, конечно, не мешало бы припудриться и подкрасить реснички, но, увы, возможностей для этого у меня нет никаких. Да есть ли в этом мире вообще какая-то косметика? И вообще, для кого это я тут прихорашиваюсь!

Я вышла из спальни, сделала несколько шагов и оказалась в гостиной. Как там говорил магистр: если понадоблюсь, я там. Так вот понадобился, мне просто необходимо узнать, каков наш дальнейший план.

Но стоило мне переступить порог, как я разочарованно выдохнула. Магистра на месте не было, но зато Алекс очень даже был, сидел в кресле и листал какую-то книгу.

При виде меня он отложил ее в сторону и неприкрыто скривился. Правда, потом взгляд его упал на мою грудь, задержался там на один долгий миг, и уши Алекса вдруг начали медленно заливаться краской.

Да что с ним такое? Будто бы я вошла не при полном обмундировании, а, как выразился магистр, в своем первозданном виде.

– Доброе утро, Алекс! – Я помахала рукой рядом с лицом, намекая, что смотреть надо сюда. – Или здесь нужно здороваться как-то иначе?

– Нет, – кажется, ему удалось справиться со смущением, он уставился мне в глаза, а не ниже, и голос не дрогнул. – Доброе утро вполне сойдет. «Алекс» звучит несколько фамильярно, но, учитывая мой возраст и положение, вполне приемлемо.

– Понятно, – сказала я, подавив желание попросить говорить, как нормальный человек, а не так, будто текст зачитывает. Или это тоже входит в местные правила приличия?

– Прошу вас, мисс, – он предложил мне стул, и я приняла это предложение, стараясь опуститься на сиденье как можно более чопорно.

Но, судя по лицу Алекса, не слишком преуспела. Дверь отворилась, и на пороге снова появилась женщина в мешковатом платье. Возможно, та же, что и вчера, а может, другая. Ни ту, ни эту я не успела толком рассмотреть. Алекс быстро принял поднос из ее рук и принес на стол.

– Мы позавтракаем вместе, – нехотя сообщил он. – Магистр велел, чтобы я научил вас манерам и прочему, так что смотрите, что делаю я, и повторяйте. Два раза показывать не буду.

Вот напыщенный индюк!

Я потянулась к булочке, прижала ее вилкой к тарелке и отпилила кусочек, обмакнула в джем и положила себе в рот. Аккуратно облизнула губы. Взглянула на Алекса, чтобы проверить, всё ли делаю правильно, и обнаружила, что он завис как завороженный, таращась на мой рот.

– Снова что-то не так? – спросила я.

Что теперь? Джем налип? Крошки? Я облизнула губы ещё раз и увидела, как кадык на горле Алекса нервно подпрыгнул.

– Нет, все так, – он отвел глаза в сторону и запылал щеками еще ярче. Да что с ним такое-то?

Ладно, не мое дело. Может быть, у них краснеть за завтраком считается правилом хорошего тона.