Екатерина Флат - Культ смерти избранных

– Карин, так и будет, – заверила меня Света, – раз на несколько километров вокруг никого нет, то никто нам не помешает. И будет тебе и череп, и кофе.

– И глазированный сырок с кокосом, если, наконец, ворчать перестанешь, – весело добавила Рита.

Я не успела ответить. Мои упирающие в стену колодца походные ботинки вдруг нащупали пустоту. Крепко держась одной рукой за веревку, я достала из кармана Светин фонарь и щелкнула выключателем.

– Карина! – перепугано завопили девчонки в один голос.

– Чего? – Я внимательно смотрела на круглый вход в туннель в свете фонаря.

– Ты чего творишь?! – голосила Рита. – Вздумала веревку подпалить, что ли?!

– Хватит уже сыпать мне соль на рану, Рит. Я же не огонь зажгла, а просто фонарь включила, так что нечего так верещать, – проворчала я и уже спокойно добавила: – Из сводки последних новостей: тут вход в туннель какой-то, явно искусственно созданный, пролезть можно. Что делать будем? Спускаемся дальше или полезем в туннель? Лично я за туннель.

– Искусственный туннель, говоришь? Мне тоже кажется, что нам туда, – задумчиво ответила Света. – Рит, череп на какой глубине?

– А хрен его знает, мой талисман как-то странно себя в этом мире ведет, – озадаченно пробормотала Рита в ответ. – Ничего сейчас не чувствую конкретного. Но я тоже за то, чтобы лезть в туннель. Хочется уже ощутить под ногами что-нибудь твердое.

Что-нибудь твердое оказалось малость хрустящим. Высота туннеля позволяла выпрямиться в полный рост, хотя голову пришлось все же на всякий случай пригнуть, пару раз боданув скалу из-за неровности потолка.

– Блин, чего хрустит-то? – настороженно спросила брезгливая Рита, замыкавшая шествие. – Каринка, посвети.

– Нет уж, – наотрез отказалась я, держась рукой за стену, чтобы не пропустить поворотов, – мне в неведении идти спокойнее, а то мало ли что там.

– А что там может быть? – осторожно спросила Рита.

Света, наивно не уловив Ритину интонацию, охотно пояснила:

– Вариантов множество. В одном из приключенческих фильмов у героев под ногами хрустели жуткие тараканы. Или скорпионы, точно не помню. А еще где-то хрустели чьи-то кости. Вероятно, предыдущих искателей приключений… – она не договорила, потому что Рита истошно завопила:

– Ааа! Какой ужас! Я дальше не пойду!

– Рит, но ведь с тем же успехом у нас под ногами могут быть россыпи золота или алмазов, – попыталась загладить свою оплошность Света.

– Ага, ну или на крайняк природные залежи кокосовой стружки, – хихикнула я. – Так что, Рит, волноваться нечего, дай полет своей фантазии.

Ой, зря я это сказала… Ритина богатая фантазия, по всей видимости, ломанулась в не совсем положительную сторону.

– Каринка-а-а! – завизжала Рита. – Врубай свой светильник немедленно!

И вдруг ее визг мгновенно прекратился.

– Рит, ты чего? – перепугались мы со Светой.

– Тихо! – приглушенно шикнула на нас она.

Мы мгновенно заткнулись. Стало очень не по себе.

– Рит, чего там? – жалобно прошептала я.

– Девчонки, – едва слышно ответила Рита, – мы здесь уже не одни…

– В каком смысле не одни? – переспросила Света.

– В каком смысле здесь? – Я настороженно разглядывала темноту туннеля, которая тут же показалась мне крайне зловещей и кишащей чудищами.

– Я же вам говорила, что мой талисман малость глючит. Может, близость черепа действует, или еще чего, – прошептала Рита в ответ. – Я то ничего вообще не чувствую, то вдруг обзор на несколько километров открывается. Так вот, до черепа совсем недалеко. Туннель выходит в огромную залу. Череп там. Но там есть еще кто-то.

– Так, может, это уже наши Паладины? – предположила Света.

– Нет, – уверенно ответила я. – Их там точно нет. Дело в том, что орбаганский браслет обычно теплеет, если где-то рядом Эридан.

– Ринка права, – подтвердила Рита, – наших парней четверо, а там, в зале с черепом, около двух-трех сотен.

– Двух-трех сотен кого? – обомлела я.

– Без понятия. – Рита, по всей видимости, пожала плечами. Темнота вокруг как-то не очень позволяла разглядеть жестикуляцию.

– А что они делают, ты видишь? – хмуро спросила Света.

– Ясно что, нас ждут, – бурчала я, – принять хотят в теплые дружеские объятия. Вручить в наши, как заливал Олег, изящные нежнокожие руки гематитовый череп. Отсыпать на прощанье нам пару мешков тех самых алмазов, которые по версии Светика хрустят сейчас под ногами. И по красной ковровой дорожке проводить по домам вязать носки Паладинам.

– Мда, Рин, ты умеешь вселять оптимизм, – усмехнулась Рита. – Хотите прикол, девчонки? Там уже никого нет.

– У меня сейчас мозг закипит! – едва не взвыла Света. – В каком смысле никого нет?

– В прямом. Пусто. И куда делись, без понятия.

– Короче, девчонки, – у меня кончилось терпение, – хватит уже трепаться, сейчас быстро забираем череп и сваливаем из этого дурацкого хрустящего храма.

– Карин, притормози, – не согласилась Света, – нельзя забывать об осторожности. Не могли же три сотни кого-то там чуть ли не сквозь землю провалиться…

– Ну почему же, – хихикнула Рита, – чисто теоретически это вполне осуществимо.

– Нет, ну правда, – продолжала Света, – будем действовать осторожно. Подберемся поближе, а там уже по ситуации посмотрим. Лады?

Возражений не последовало.

Впереди, как блондинистая модификация GPS-навигатора, шла Рита. Потом Света, я же замыкала шествие.

– Мы уже близко, – прошептала Рита минут через пятнадцать.

Стало светлее. Показался выход из туннеля в зал, в котором, по всей видимости, горели факелы.

– Вопрос на засыпку, – шепотом пробурчала я, – если тут никого нет, то кто зажег факелы?

– Так, может, они того, вечные, – предположила Света. – Бывают же такие, в которых огонь всегда горит.

– Ни фига они не вечные, – с позиции знатока возразила я, – они самые что ни на есть обыкновенные.

– Ну чего вы до факелов докопались? Подумаешь, пришел какой-нибудь добрый белобородый старичок и зажег их, – нервно хихикнула Рита.

– Ага, – мрачно усмехнулась я, – а точнее, три сотни самых что ни на есть добрых белобородых старичков, которым просто больше нечем заняться, кроме как зажигать факелы в храме богини смерти. Так сказать, плановый выезд местного дома престарелых по памятным местам.

– Карин, ты чего нервничаешь-то? – поинтересовалась Света.

– С чего ты взяла, что я нервничаю? – насупилась я.

– Мы же не первый день знакомы, – она улыбнулась. – Ты когда нервничаешь, всегда начинаешь ехидничать. Своеобразное проявление самозащиты.

– Просто неуютно мне очень, ведь талисман меня теперь об опасности не предупредит, – честно ответила я. – Да и жутковато как-то осознавать себя на много метров под землей.