Дженнифер Ли Арментроут - Искушение

– Мы охотимся на эльфов, Рен. Так что мне приходится именно так и смотреть на вещи.

Рен приподнял бровь.

– Я живу в Новом Орлеане почти четыре года. Навидалась всякого.

– И то правда, – пробормотал Рен и улыбнулся. – Полукровка – это ребенок эльфа и человека.

В глубине души я нечто подобное и подозревала, однако все равно поймала себя на том, что качаю головой, хотя и обещала Рену, что постараюсь взглянуть на вещи широко.

– Так не… вот уж не думала, что у эльфов и людей могут быть дети.

– Все не так-то просто. Такое случается довольно редко, тем более в сравнении с миллиардами обычных детишек, но все же время от времени происходит. Насколько нам удалось выяснить, для этого нужно, чтобы зачатие произошло по обоюдному согласию, без принуждения, и, скорее всего, тут не обошлось без эльфийского колдовства. Однако точно никто не знает, почему вдруг рождается такой ребенок. Мерль права: когда-то их действительно были тысячи. Теперь же осталась лишь горстка, пара дюжин от силы.

– А почему их теперь так мало? – спросила я, решив подыграть ему. Сейчас главное – выяснить подробности, а там видно будет, чокнулся Рен или правду говорит.

– Мы должны – я говорю про Элиту – не только выслеживать старейшин. – Рен отвернулся от меня. На скулах его играли желваки. – Другая наша задача – охотиться на полукровок.

Я тихо вздохнула.

– Охотиться? То есть убивать?

Рен отпил глоток пива и поднял глаза на меня. Взгляд его затуманился.

– Когда-то, давным-давно, король и королева Иного мира (по крайней мере, мы думаем, что это были именно они) сотворили заклятье и создали порталы в этот мир. Изначально предполагалось, что эти порталы можно открыть и закрыть. Однако в этом заклинании было одно слабое место, из-за чего можно открыть все порталы разом по всему миру, и мы никогда не сможем их закрыть. Никогда, Айви.

– Ничего себе… – только и смогла выдавить я. Мне даже думать не хотелось, что по всему миру откроются порталы, которые невозможно будет закрыть никогда. И все существа из Иного мира, не только эльфы и старейшины, смогут попасть к нам. Причем им невозможно будет помешать пробраться сюда… или утащить людей к себе.

– Это слабое место связано с полукровкой. Если принц или принцесса смогут… как бы это сказать? – завести с полукровкой потомство, то ребенок, рожденный от такого союза, когда один из родителей старейшина, а второй наполовину эльф, наполовину человек, – снимет заклятья, с помощью которых когда-то создали порталы. – Я смотрела на Рена, раскрыв рот от изумления. Он кашлянул и усмехнулся. – Видишь, ни принц, ни принцесса никогда не должны попасть в наш мир. Да и полукровки не должны существовать. И потомства от такого союза. В противном случае сами догматы – идеология, основы основ нашего мира, порталы и Иной мир, – поколеблются, и мироздание рухнет.

– Вот блин.

Рен фыркнул от смеха.

– Угу. Именно.

Я в панике оглядела комнату.

– Это же какое-то дитя апокалипсиса. – Рен издал странный звук, как будто подавился пивом. Я заморгала. – Ну, правда. Это настолько дико, что должно быть правдой. Эх… жаль, что я не пью.

Рен рассмеялся чуть веселее.

– Я же тебе предлагал что-нибудь покрепче.

Я покачала головой и попыталась как-то собрать факты воедино:

– Значит, Элита охотится на полукровок на всякий случай, вдруг принц или принцесса когда-нибудь окажутся в нашем мире. То есть вы хотите решить проблему еще до того, как она возникнет?

– Именно.

Я отпила большой глоток газировки.

– И ты здесь для того, чтобы…

– Я здесь для того, о чем тебе уже рассказывал, – перебил Рен и посмотрел мне прямо в глаза. – Это правда. Элита действительно опасается, что на этот раз эльфам удастся открыть врата.

У меня екнуло сердце.

– Но это еще не все.

– Да, – тихо проговорил Рен. – Еще у нас есть доказательства того, что в Новом Орлеане живет полукровка.

Я проглотила комок в горле и поставила газировку на столик, чтобы не пролить на диван.

– Бедняга, скорее всего, даже не подозревает о том, кто он такой на самом деле. По крайней мере, обычно это так. – Лицо Рена приобрело отрешенное выражение. – Да, они отличаются от обычных людей, но не настолько, чтобы сразу догадаться: его папа или мама – существо из другого мира. Кто-то из полукровок никогда не ломал руки-ноги, потому что ни разу не попадал в такие ситуации, но у них в принципе почти не бывает травм. Они почти никогда не болеют. Это, пожалуй, единственное, в чем проявляется эльфийская кровь или ДНК… разве что полукровки не начинают высасывать жизненные силы из людей, но сами они этого не умеют, если кто-то из эльфов не научит. Кстати, даже сами эльфы не умеют определять полукровок, пока не почуют запаха их крови. – Рен примолк и сделал глоток пива. – Насколько я знаю, эльфам ни разу не удалось добраться ни до одного полукровки, потому что… потому что мы успевали первыми.

Я вздрогнула.

– Как вы их только находите?

Рен цинично усмехнулся.

– Почти все полукровки состоят в Ордене.

– Что?

Рен провел пальцем по банке пива и кивнул.

– Я же говорил: полукровка не может появиться на свет в результате насилия. На членов Ордена чары эльфов не действуют, так что все полукровки – я имею в виду, те, которых мы нашли, – были зачаты по обоюдному согласию.

Я вздрогнула от отвращения.

– Хочешь сказать, родители полукровок хотели… согласились заниматься сексом с эльфами, зная, кто они такие?

– Ага.

– Фу, – скривилась я.

– Так что обычно полукровок воспитывают в Ордене. Мы стараемся держать все под контролем. Еще все полукровки, как правило, приемные дети. Так что мы проверяем всех приемышей.

У меня мурашки побежали по спине.

– Я тоже приемная.

– Я в курсе. – Рен расплылся в улыбке – мимолетной, но искренней. – Ты не одна из них, Айви.

– Откуда ты знаешь? – поддразнила я, хотя меня подташнивало от одной мысли об этом. – Меня удочерили. И руки-ноги я никогда не ломала, и, насколько помню…

– Если ты никогда ничего не ломала и ничем не болела, значит, тебе просто повезло. Между прочим, твои родные папа с мамой были счастливы в браке, – перебил меня Рен и потупился, когда я вздрогнула от его слов. – Их звали Курт и Констанция Бреннер, и все, кто их знал, в один голос утверждают, что они жили душа в душу. Они очень любили друг друга, Айви, и не стали бы искать приключений на стороне.

Я знала, как звали моих настоящих родителей, но сто лет не слышала, чтобы кто-то произносил их имена. Когда их убили, я была слишком маленькой, чтобы их запомнить, привязаться к ним, но все-таки во мне текла их кровь, так что слова Рена потрясли меня до глубины души.

– Ну и тот старейшина, который в тебя стрелял, наверняка почуял бы, что ты полукровка. Он же тебя ранил до крови, так что понял бы.