Наталья Косухина - Корпорация Лемнискату. И замкнется круг

Приподнявшись и посмотрев на Калеба, я хитро улыбнулась.

– Грозный творец любит ролевые игры?

Меня перевернули и начали щекотать.

– А-а-а… Сдаюсь!

Калеб прижал меня к себе и поцеловал. А я, погладив его по щеке, спросила:

– И когда же это случилось?

Он понял.

– Еще тогда, когда ты была голосом в голове, мысленным образом, я чувствовал к тебе любовь, сильную, крепкую, нерушимую. Ты была идеальным женским образом.

Я радостно улыбнулась.

– Все изменилось, когда я тебя увидел. Поначалу в голове была каша, я не знал, как себя вести, что сказать, что сделать. Внутри поселился страх, что один неосторожный шаг – и то сокровенное, что храню внутри себя, то особенное чувство исчезнет, сотрется, сломается.

– Я тоже этого боялась. Ты единственный, благодаря кому я не была одинока.

– Но незаметно для самих себя мы начали общаться, как раньше, и даже лучше, ближе. Я обрел внутренний покой, которого не знал прежде, словно нашел часть себя. Это такое прекрасное чувство, когда ты не один, когда ты не одинок. И незаметно для себя я понял, что неравнодушен к тебе.

– Ты искал мне мужчину, несмотря на то, что любил?

– Я в любом случае не позволил бы никому быть с тобой, – он нежно коснулся моей щеки. – Прости, но допустить, чтобы другой мужчина касался тебя, любил, делил с тобой хоть что-то, было выше моих сил, это больше, чем инстинкт. Ты изначально была обречена быть или со мной, или одна.

– Прекрасный выбор!

– Я знал, что не прав, но не мог ничего изменить. Легче было бы перестать дышать, чем отпустить тебя. В тот день, когда судьба свела тебя со мной, твоя жизнь была предопределена.

– Жаль, я этого не знала. Я так ревновала тебя, так боялась надеяться на взаимность, что это заставляло меня осторожничать во всем. Возможно, даже сделало слепой.

– А вот меня мучили сомнения, что ты испытываешь ко мне хоть какие-то чувства. Ты хорошо их скрывала, всегда была сдержанна. Отдельные твои действия можно было трактовать по-разному. Тогда, у амазонок, ты сказала, что я твой и только ты сможешь иметь от меня потомство, собиралась драться за меня. У меня тогда чуть сердце не остановилось от этих слов. А твой вид…

– По твоему виду было не заметно, что он тебя поразил.

– Конечно, поразил! Я несколько часов провел в агонии после того, как очнулся и увидел тебя, практически обнаженную. Я еле сдержал себя, чтобы не наброситься, не заняться с тобой любовью. Посетила даже малодушная мысль, что, может, ты и не узнаешь. Наверное, она меня и отрезвила.

– Бедный…

Слова Калеба сейчас лились живительным бальзамом на мое сердце.

– Все, что ты говорила, все, что делала… Ты нравилась мне все больше и больше, каждое слово, каждое движение влюбляло меня все сильнее, если такое только возможно. Я искал в тебе недостатки и не находил их. А после задания у амазонок ты мне снилась в совершенно непотребном виде, и то, что я делал тогда с тобой во сне, обязательно сделаю теперь и наяву.

От таких слов в животе вновь разлилось томление.

– Как ты смогла сделать глаза зелеными без применения силы?

– Сияние вызывает не только наш дар, но и сильные чувства. Я просто представила, что они могут сделать с тобой, если отберут, и у меня все внутри вспыхнуло от ревности. Удивительно, что я не разорвала их голыми руками.

Рука Родригеса скользнула по моему телу, губы жарко накрыли мои.

– Потом начался период, когда ты учила меня ухаживать за Каталиной. Вера, может, я и не знаю всех секретов, но я умею это делать. А в то время все мои усилия уходили на то, чтобы не облапить тебя и не выдать силу своих чувств и желания. Тогда это испугало бы тебя.

– Нет.

– Нет?

– Спустя часов двенадцать после нашего знакомства твои чувства меня бы точно не испугали.

Родригес прикрыл глаза и выругался по-испански.

– А кто-то прилагал усилия, чтобы не показать мне этого! Я упивался радостью, что могу прикасаться к тебе, и терзался болью из-за того, что не нужен. И боролся с собой. Все мои силы уходили на эту борьбу. Каким, наверное, я казался тебе неумехой и дураком! Ты объясняла мне прописные истины, а я думал только… Впрочем, неважно.

– Не выглядел, ибо я таяла от твоих прикосновений, и мне было все равно, что послужило их причиной. Я чувствовала твое желание и твои эмоции, но думала, что они направлены на Каталину. Как я ее не убила за то время, не знаю.

– Я согласился на это сводничество, чтобы отвлечь тебя от идеи найти себе парня, а заодно и приучить к моим прикосновениям, приручить. А потом… потом я бы что-нибудь придумал.

– Да, впечатлений у нас хоть отбавляй.

– Это был самый мучительный и самый сладкий период в моей жизни. Я после встреч с тобой по нескольку часов проводил под холодным душем, и не только, но ничего не помогало. В последнее время уже подумывал даже о специальных препаратах для снятия напряжения.

– Теперь тебе это не нужно, – улыбнулась я, целуя Калеба, и наш обмен воспоминаниями на этом прервался.

Еще через некоторое время я задала вопрос, который волновал меня больше всего.

– Что мы будем делать дальше?

– В каком смысле? – склонился надо мной Калеб.

– Ты же знаешь, как только мы завершим нашу миссию, мне придется вернуться в свой филиал и оставить тебя здесь.

Сердце словно сжали тиски при одной только мысли об этом.

– Не оставляй.

Я пристально посмотрела на Родригеса, ожидая пояснения.

– Почему мы должны выбирать? Просто оба оставим корпорацию, поселимся где-нибудь на берегу океана и будем жить.

– А мы сможем?

– Почему нет? Доведем дело до конца и уйдем на покой. В корпорации со временем появятся и другие творцы. Конечно, я буду скучать по работе, но ты и наша семья для меня гораздо важнее. Ты ведь выйдешь за меня?

– Какое романтичное предложение! – радостно улыбнулась я. – Выйду, конечно. И ты прав, возможность быть вместе стоит того, чтобы ради нее пожертвовать любимым делом.

– Вот и отлично! Но пока придется молчать о нашем решении. Пусть считают, что это временный роман.

– Думаешь, нас отпустят? – с тревогой спросила я.

– А куда они денутся? – уверенно ответил Калеб.

И, наклонившись, крепко поцеловал меня.

Я словно парила, сидя на подушке, которая зависла в воздухе на удобной для меня высоте, и любовалась пейзажем. Ледниковые долины и отвесные скалы, чистейшие горные озера, красивые водопады и морские заливы со скалистыми берегами, прибрежные низменности, горные плато – все это национальный парк Грос-Морн.

И сейчас, восседая на одном из самых высоких плато, я могла любоваться открывающимися мне видами парка.

Но прибыли мы сюда не ради развлечений или туризма. Прошло несколько дней после того, как мы пленили творца Южного отделения, и теперь каждый день ждали ответной реакции, а она должна была последовать, это несомненно.