Ольга Романовская - За гранью грань

– Совсем нет? – сник Геральт. – Вроде ты сменила гнев на милость. Я ведь ради тебя такого натерпелся от лангов! Она, – палец ткнул в меня, – расскажет.

Графиня упрямо качнула головой:

– Не здесь и не сейчас. Потом отчитаешься, и решим, достоин ли ты стать отцом.

Воздух задрожал, изображение Элизы исчезло. Не сразу, по частям: сначала руки с посохом, затем грудь, шея, голова и наконец волосы. Затем – легкий хлопок и свежий запах морского бриза.

Сложив ладони, Геральт несколько минут провел в молчании. Облик его тоже претерпел изменения, утратил пугающее величие мага, которому гораздо больше лет, чем кажется. А ведь я действительно не знаю его возраста, сужу по сохранности тела, внешности.

– Испугалась?

Вздрогнула, удивленно уставившись на навсея. Откуда тепло, забота? Темные ведь не знают подобных чувств. Или всего лишь игра?

– Конечно, испугалась, – за меня ответил Геральт.

Он встал и подошел ко мне. Руки легли на плечи, заставив задержать дыхание. Пальцы погладили щеку, ласково, невесомо.

– Мы другие, Дария, нужно просто привыкнуть. Та женщина – моя жена. Она поможет, никакие некроманты не заберут.

– А дальше? Ваша постель? – напрямую спросила я.

Лучше сразу узнать правду.

– Если захочешь иметь покровителя. Без мужчины придется сложно, – предупредил Геральт. – Ты – светлая, лакомый кусочек. Пока девственница – дороже бриллиантов. Только запомни, ценится твое тело, а не чрево, – безжалостно закончил навсей, перебирая мои безвольные пальчики. – Элиза лучше объяснит, она все же магистр.

Женщина – магистр? Видимо, вопрос отразился в глазах, потому что Геральт ответил, в очередной раз подчеркнув отсталость Мира воды:

– Только ланги считают женщин вторым сортом, у нас же они часто Видящие, Шепчущие, Знающие, даже Чувствующие. Элиза входит в состав Совета. Я – нет. Она ученый, я воин.

– И кто важнее?

С разговорами совсем забыла о пальцах навсея. Странно, но их прикосновения не вызывали неприязни, просто тепло. Будто дядя за руку держит. Нареченный дядя.

– Ученые, конечно. Они самые сильные маги, пусть и теоретики. Практика, конечно, полезнее, но без таких, как Элиза, мы не умели бы делать порталы. Ты ведь голодная? – спохватился Геральт и вернулся на место. – Ешь, после в парке погуляем. Мне тоже не помешает развеяться.

Ужин оказался вкусным. Странно, думала, не смогу ощущать вкус еды. А тут с удовольствием жевала птицу, какие-то странные овощи, чуть сладковатые лепешки, пила легкое плодовое вино, заедая фруктами. Попробовала апельсины. Изумительно сочные плоды! Геральт с улыбкой наблюдал за мной, а потом спросил, не хочу ли я мороженого или игристого вина. Ни того, ни другого никогда не пробовала и охотно согласилась.

Вино показалось совсем слабым, только пузырилось и приятно щекотало горло. Соломенного цвета, оно чуть пахло дрожжами. Мороженым называли смесь молока, сливок, сиропа и фруктов, помещенной в ледник. Съела с удовольствием, даже ложечку облизала. Геральт же смотрел… Словом, не верилось, будто он темный.

Игристое оказалось коварным напитком. Я пила и пила и незаметно захмелела. Все вокруг казалось прекрасным, некроманты, мертвая Алексия и тайна происхождения забылись.

Не помню, как оказалась лежащей на диване в небольшой гостиной. Туфельки скинуты, юбка задралась, обнажив лодыжки. Под рукой – вазочка с фруктами и бокал того же игристого. Рядом сидит Геральт. Его пальцы периодически касаются щиколоток. Я не возмущаюсь, а хихикаю: щекотно же!

– Что вы мне подмешали? – спросила сквозь дурман вина.

– Ничего, – пожал плечами навсей и оставил ноги в покое. – Никогда прежде не пила игристого? – удивился он и покачал головой в ответ на собственные мысли. Затем цокнул языком. – Ладно, сейчас прогуляемся, на свежем воздухе алкоголь быстро выветрится. Если нет, выведу.

– То есть вы не?..

– Я тебя не изнасилую, тем более пьяную, – брезгливо поморщился он и неожиданно коснулся пальцем губ. Меня будто огнем опалило. – Поэтому доедай, допивай и пошли. Хочешь, понесу?

Сама не знаю, почему сказала: «Хочу». Думала, он пошутил, но нет, взял на руки. В нос тут же ударил мужской запах: смесь фиалок, теплой кожи, мыла и чуточку пота. Я задрожала, задергалась, и Геральт поставил на пол.

– Если боишься, иди сама.

– То есть вы неспециально?

Щеки пылали: то ли от вина, то ли от смущения.

Навсей фыркнул, взял под руку и чинно повел в холл. Но туда мы не дошли: меня качнуло, и я… Уж не знаю, как так получилось, но губы ткнулись в губы Геральта. Хмель как рукой сняло. Став краснее рака, под громкий смех навсея поспешила укрыться за перилами лестницы. Могла бы, взбежала вверх по ступеням, но не доверяла ногам. В итоге позорно плюхнулась на пол и закрыла лицо руками.

– Дария, ну, Дария, посмотри на меня! – Почувствовала, что Геральт присел рядом, но даже не пошевелилась. – Ну не надо! Я знаю, ты стеснительная девочка, ничего такого не подумал. Пойдем в парк! – Навсей нетерпеливо потянул за руку. – Там красиво, закат. В беседке посидишь, на солнце полюбуешься. Потом спать уложу. Завтра в столицу поедем. Какая ж ты… – тихо пробурчал он с легким раздражением. – Чистая, что ли. Порой трогать страшно: вдруг сломаю?

Может, и не стоит трогать? Верните меня в Мир воды, я уйду к людям.

В лицо пахнуло свежим ветерком. Приоткрыв один глаз, поняла: сижу на траве. Значит, Геральт открыл телепорт. Как только незаметно умудрился? А где же головокружения, хлопки?

Сильные руки подняли на ноги, отряхнули юбки и усадили на что-то твердое.

– Дария, ты не ребенок, хватит уже! – раздался над ухом раздраженный голос навсея. – Я предупредителен до зубовного скрежета, поводов для страхов просто нет, как за навсейкой ухаживаю.

Действительно, пора бы открыть глаза.

Мы сидели на скамье посреди парка. Справа – статуя полуобнаженной женщины, слева – композиция из цветов и камней, впереди, в просвете аллеи, горел закат. Солнце такое большое и будто живое! Зловеще алое, оно, тем не менее, прекрасно.

– Завтра ветрено будет, – пробормотал Геральт и положил безвольную ладошку себе на колени. Потом поднес к губам и поцеловал. Не просто, особенно: сначала в дно свода, потом в каждую подушечку под пальцами. – Значит, порталом пойдем.

– А как еще можно? – простодушно спросила я.

– Драконами. У меня договоренность есть. Неужели не противно? – неожиданно с издевкой поинтересовался навсей.

– Что именно? – не поняла я.

Ладонь до сих пор лежала на коленях у темного, но убирать ее не хотелось. Следы от поцелуев чуть пульсировали теплом.

– Мои прикосновения. Или даже не заметила?

Промолчала и отвернулась.

– Садись ко мне на колени, кое-что покажу. Приличное, – уточнил навсей. – Нет, кому сказать, девушка в шестнадцать лет – нецелованная! – нахмурился Геральт и тяжко вздохнул, закатив глаза. – Вседержители, терпения мне!