Оксана Чернышова - Ночная Фурия

– Мне жаль, брат, очень жаль. Но я не собираюсь жениться, пока у власти Хенри. Я никогда не женюсь. Да и, по правде говоря, не хочу. Я после этого не смогу смотреть ей в глаза.

– Кому ей? – по моему телу прошла дрожь.

– Ты знаешь, – голос брата дрогнул. Он поёжился от исходящей от меня силы и отступил на шаг.

– Что? Мэди и тебе голову вскружила, да? – в голосе моём звучала ярость. Это было опасно. Зверь слишком близко находился к поверхности. И всё же не мог оставаться. – Ты думал, я не видел, как ты сорвал с её губ поцелуй на маскараде год назад? И она приняла его, смеясь, – я зло повернулся. Вольф стоял в паре шагов от меня. – И что? Она дала тебе, Вольф, дала? Как она тебе в постели? Будем теперь делиться впечатлениями, братец?

Я не стал останавливать брата. Его кулак соприкоснулся с моим лицом. Перстень на его пальце вскрыл мою щёку, и первые капли крови упали на землю.

– Щенок, я тебя убью. Говори, что ты ей сказал, раз она из города слиняла? – я схватил Вольфа за грудки, и наши силы схлестнулись друг с другом.

Картер

Скорей всего, мы поубивали бы друг друга, если бы нас не разняла охрана, патрулирующая стену. Мой правый глаз заплыл, порез на щеке саднил, но злость потихоньку начала отступать. У Вольфа была рассечена губа, оторванный рукав камзола валялся на земле. Глаза брата застилал кровавый туман. Он на меня скалился.

– Остыньте! Эй, вы чего сцепились? – к нам подошёл Гард. Он один из лучших следопытов в нашем отряде.

Рядом с ним стоял его друг Барт. Ребята словно были день и ночь. Один смуглый, черноволосый, а другой светлокожий со светлыми волосами. Гард – весельчак-повеса, а Барт – угрюмый и тихий оборотень.

Гард, коротко, как и я, подстриженный, темноволосый. Рубаха-парень. Высокий, мускулистый, хорошо сложенный. С большими тёмно-карими глазами и чёрными пушистыми, как у девчонки, ресницами. Женщины липни к нему, словно мухи на г… Или это были пчёлы и цветы? Даже и не знаю…

В общем, в борделях Гарда всегда рады видеть. Оборотню часто давали хорошие скидки на обслуживание. Он умел уговорить на интим любое смазливое личико. До меня доходили слухи, что он и к Мэди подбивал клинья, но она его отшила. Это, конечно, сильно ударило по самолюбию Гарда, и он решил с горя напиться. Осмелев от выпитого, пошёл под её окна петь серенады. Этим поступком изрядно позабавил ночную фурию. Мэди в него кинула горшок с цветком. Гард либо не успел увернуться, либо не пожелал уйти с дороги нежданного «подарка». В общем, принял его на свою мускулистую грудь. Бедолага рухнул как подкошенный на цветочную клумбу. В итоге Мэди пришлось вызывать горе-любовнику лекаря. Так Гард и попал в гостиную к Мэди. Дальше у них дело не пошло, но после этого инцидента Гард стал её рьяным фанатом. Он, как и я, очевидно, догадывался, чем занималась Мэдисон по ночам. Но это не наше дело. Мы не из гвардии правопорядка. И не обязаны следить за её ночным образом жизни.

Днём Мэдисон работала в лавке у дядюшки Мордера. Тот приходился ей дальним родственником. Она у старика в магазинчике продавала духи и всякие ароматические средства. А ночью Мэди обворовывала дома богатых повес.

Все оборотни за версту обходили стороной ароматические лавки. Уж слишком запахи были в этом месте ядрёные. Уверен, Мэди специально стала работать в таком пахучем заведении. Таким образом она отгоняла от себя ухажёров-оборотней и полицию. Так как в случае чего на неё не упало бы подозрение насчёт краж из-за вечно вьющегося вокруг неё приторного аромата духов. Никто не мог обвинить Мэди в ночных кражах из-за стойких ароматических масел, так хорошо впитывающихся за рабочий день в кожу и одежду. Ночью фурия выходила на охоту и на удивление, от неё ничем не пахло. Магия в чистом виде, да и только.

Для ночной фурии дома богатой знати были лакомыми кусочками. Работала она по контракту в местной гильдии воров, возглавляемой Бобали Чернооким. Все лучшие контракты получала ночная фурия. За это многие из других воровских банд точили на неё зуб. Но на это ей было глубоко лазорево.

Мэди была осторожна, но всё равно шило в мешке не утаишь. Ей приходилось работать с ворами и преступниками, и она со временем заработала соответствующую репутацию. Никаких убийств девушка не совершала, если не было непосредственной угрозы для её жизни. После одного шумного ограбления за Мэди взялись всерьёз. И на какое-то время фурия ушла в подполье и полностью перешла работать в лавку к дяде.

Убедившись в её благонадёжности, тайная канцелярия от неё отстала. Ведь проработав в ароматической лавке основную половину дня, невозможно насквозь не пропитаться ароматическими маслами. До сих пор не понимал, как ей удавалось избегать арестов. Хотя, чему удивляться? Я и сам поначалу не знал, чем она по ночам занималась. Пока однажды не пошёл по её запаху и не увидел воочию её работу. Было это уже после нашего с ней расставания.

Возвращаясь из кабака, почувствовал запах любимой. А так как я был изрядно пьян и море мне было по колено, взял, словно гончая, её след. Он-то и привёл меня в респектабельный район нашего города, к усадьбе герцога Санвиля. Я точно знал, что старый волк отбыл с супругой в загородный дом. Так как лично подбирал ему толковую охрану гвардейцев. На дорогах участились нападения на богатых вельмож, которые ехали без серьёзной охраны.

В столичном доме Санвиля остался герцогский сынок, смазливый на личико, с высокими амбициями и низкими стандартами. Он любил устраивать в отсутствие родителей оргии. Когда запах Мэди привёл меня к этому дому, мои глаза затмила ярость и ревность. Я забарабанил кулаком в ворота, требуя открыть дверь.

Сержио Санвиль не особо меня был рад видеть. У нас с ним неоднократно возникали стычки. Но всё-таки Сержио приказал меня впустить. Видимо, хотел потешить своё самолюбие моим неприглядным видом.

– Картер, какой неожиданный сюрприз! – на герцоге был надет золотой парчовый халат. И отчего-то я уверен, что под халатом у Сержио ничего не было. – Вы по делу или просто заскочили на огонёк? Каковы ни были причины, всегда вам рад, – голос герцогского сынка отдавал скисшим вином.

Конечно же, он мне не рад, как, впрочем, и я его морду не желал видеть. Но что делать, придётся его терпеть. Мне нужно попасть в дом.

Вышел меня встречать Сержио в сопровождении трёх полуголых девиц лёгкого поведения. Девушки были бесстыдно раздеты до пояса. На блондинке надеты кружевные розовые панталончики. На брюнетке – голубые прозрачные шаровары, не скрывающие стройные ножки. А на рыженькой, кроме золотых цепочек на бедрах, ничего и не было. Девушка поймала на себе мой взгляд и, опустив руку, погладила тонкими пальчиками выбритый венерин холмик.