Ирина Ваганова - Снежинка и её Ветер

Сид покривился, недоумённо пожал плечами, но выполнил просьбу принца. Тот довольно кивнул. Выходящих в центр участниц можно будет хорошенько рассмотреть, а человек в кресле останется для них лишь тёмным силуэтом на фоне выбеленного холста.

– Ты не сможешь долго прятаться, – заметил Исидор, – впереди танец с каждой из претенденток.

– К тому времени останется половина, как-нибудь переживу. – Принц уселся и добавил, изобразив подобие улыбки: – Могу маску надеть, чтобы девушки решили, что я скрываю уродство.

– Нашёл чем испугать, – засмеялся друг, – уродством! Да будь ты хоть страшилищем с чёрной душой, всё можно претерпеть ради трона.

Продолжить спор им не дали. В сопровождении несущих стулья лакеев прибыл распорядитель отбора – крепкий лысый старик в украшенном серебряным теснением чёрном костюме. Он поклонился его высочеству и ударил изящной тростью в пол:

– Начнём! – Распорядитель дождался, когда лакеи расставят стулья примерно в полутора метрах друг от друга, и как только слуги удалились, счёл необходимым напомнить: – Мы проводим отбор, следуя традиции, хранимой сотню лет. Дабы не смущать участниц, свидетели наблюдают за процессом с помощью артефактов, не присутствуя здесь лично.

Он поднял трость и выразительно обвёл ею пространство. Виттер, следуя за этим жестом, посмотрел вверх, там парили похожие на глаза филина диски. Даже подпрыгнув, дотянуться до них не получится. Что ж, его высочеству не привыкать к тотальному контролю, а девушкам, действительно, будет проще собраться с мыслями, не чувствуя за спинами дыхания десятка людей.

Распорядитель прошествовал в сторону, заняв место между принцем и крайним креслом. Строго посмотрел на Исидора и указал на противоположную стену. Камердинер проворно перебежал туда и замер строго напротив старика. Прозвучал новый удар трости. Сверху полилась нежная мелодия. В центре свода за обрамлённым лепниной королевским гербом прятался музыкальный артефакт – недавнее приобретение и предмет гордости короля.

Распахнулись двери, возглавляла процессию княжна. Ей полагалось занять правый из двух центральных стульев, стоящих напротив принца, однако Диара заметила знакомого молодого человека и направилась к Исидору, усевшись неподалёку от него. Заходившие следом девушки рассаживались, следуя полученным указаниям. Идущая последней графинечка, опустив глаза, пересекла весь холл и с удивлением воззрилась на княжну, восседавшую с невозмутимым видом. Оставшаяся без места участница растерянно огляделась и замерла, глядя на камердинера принца. «Что мне делать?» – молили её глаза.

Исидор, не дожидаясь, пока очнётся распорядитель, выступил вперёд и предложил руку несчастной:

– Не волнуйтесь, леди, всё хорошо, – он подвёл девушку к единственному свободному стулу, усадил и шепнул, улыбнувшись: – вам удалось привлечь внимание, теперь главное не теряться.

Графинечка благодарно улыбнулась и шепнула:

– Спасибо, маркиз.

Проделывая обратный путь, Сид подмигнул принцу и подвигал бровями, словно говоря: заметил какая она хорошенькая?

Смущение графини выглядело довольно милым. Кариста понравилась Виттеру, и будь его сердце свободным, он мог бы обратить внимание на эту изящную девушку с плавными движениями и миндалевидными, опушёнными тёмными ресницами глазами. Виттер чувствовал себя обманщиком. Зачем он согласился проводить отбор? Зачем внушил напрасные надежды достойным дочерям первых семейств королевства? Однако отступать было поздно. Принц внимательно посмотрел на каждую из двадцати претенденток и кивнул, отвечая на немой вопрос распорядителя: пора начинать.

Приглашение в отцовский кабинет не удивило Виттера. Разумеется, король недоволен представленным ему списком участниц, допущенных ко второму этапу испытаний. По правилам после церемонии знакомства его высочество имел право отсеять половину претенденток. Так он и сделал, хотя обычно все девушки проходили дальше, ведь невозможно составить объективное мнение по приветственной речи – скорее всего сочинённой нанятым литератором и вызубренной юной участницей отбора. Исидор советовал поступить именно так, в крайнем случае, убрать двух страшненьких и трёх глупышек, не имевших шансов изначально. Принц предпочёл отмолчаться и только хмурился, слушая искренние предостережения друга.

Его величество Жозефин Лоринский расстроился не столько от количественной чистки рядов, сколько от качественной. Сын оставил наименее родовитых и состоятельных невест.

– Как посмел ты в первый же день отбора удалить дочь князя! – грозно забасил он, едва сын переступил порог кабинета. – Я возмущён, и это ещё слабо сказано. А уж как отреагирует его светлость, боюсь даже представить.

Виттер замер в центре комнаты. Ему приходилось здесь бывать по неприятным поводам, поэтому свойственный помещению запах нюхательного табака, чернил и старой бумаги вызывал отвращение. Королевский кабинет сохранился в том виде, каким был до вступления Жозефина на престол. Правитель не тяготел к переменам, стараясь не вмешиваться в устоявшиеся традиции, пользовался привычными вещами, включая обстановку. Виттеру не нравились тёмные – изначально тёмные, а теперь ещё и почерневшие от времени – шкафы, стулья, массивный стол. Из того же морёного дуба были сделаны панели, закрывавшие стены, дверь и даже потолок. Невольно вспомнилось детское впечатление от кабинета отца, юному принцу казалось, что его заперли в шкатулке, откуда трудно выбраться. Собственно, сейчас это впечатление только упрочилось. Однако Виттер успел повзрослеть и научился противостоять отцовскому нажиму:

– Ваше величество, я всего лишь подал список на утверждение, Вы вольны изменить его. Хочу лишь напомнить, что не намерен жениться. Ни одна из приехавших во дворец девушек мне не подходит. Раз так, разумнее сразу удалить как можно больше участниц, дабы не продлевать их напрасные волнения. Вам угодно оставить княжну Диару? Пусть будет так. Хотя, на мой взгляд, сейчас князь разгневается и только, если же его дочь дойдёт до последнего этапа и получит отказ, не ограничится нелицеприятными высказываниями на мой счёт, может и против вас выступить.

– И ты так спокойно об этом говоришь? Мальчишка!

Король, успевший подняться из-за стола, теперь вышел вперёд и встал напротив сына. Они были одного роста, но Жозефин заметно располнел за последние годы и теперь казался огромным. Виттер, слушая раздражённый голос отца, сохранял независимый вид и безупречную осанку, лишь глаза прикрыл на секунду, но тут же прямо посмотрел в раскрасневшееся лицо короля:

– Мальчишек не принуждают жениться, дают им время и возможность найти единственную любовь.