Лило Грин - Мрачные сказочки Гренлока

– А, может чаю? – нахально попросила я.

– Ну, чаю, так чаю, но ты мне сейчас же все расскажешь! – согласилась нума Мемория, тут же направившись в дом и потрясая пальцем.

«Ох, старая вы сплетница!» – улыбнулась я про себя и пошлепала за ней на веранду, всю усаженную цветущими и благоухающими растениями. Н-да… пожалуй, именно этот-то садик и породил во мне мечту работать флористом. Ну, а что? Кто еще поймет тебя лучше, чем эти вечно позитивные создания, которые творят чудеса только потому, что на них светит солнце? Ой… я огляделась по сторонам, как будто в кустах прятались рыцари Ордена. Ведьмам не полагалось быть излишне жизнелюбивыми. Однако…

Дверь скрипнула, и к нам присоединился Луша. Он тащил за шкирку обслюнявленного и затисканного Фуфа, который был настолько обескуражен, что даже перестал сопротивляться. Один глаз у него дергался, а второй прищуривался, усы волнисто топорщились во все стороны. Три своих лапы он подогнул под себя, свернувшись в комок, а одну нелепо выставил, скрючив когти и цепляясь ими за ворсинки ковра. Длинный хвост Фуфа был обернут вокруг его шеи и вяло болтался, свисая с плеча. Луша улегся у стола на коврике и продолжил вылизывать свою добычу. Нума Мемория принесла чай, покачав головой на мое ухмыляющееся личико и Лушины проделки, а я подумала, что было бы неплохо иногда приводить сюда Фуфа на перевоспитание, вон какой смирный стал!

Мне, конечно, не терпелось обсудить с нумой всевозможные сплетни, но, к моему большому сожалению, сперва мне предстояло ее огорчить. Я набралась смелости и даже вдохнула поглубже воздух во весь размер своих легких, но нума Мемория вдруг подняла на меня свой добрый лучистый взгляд, такой прекрасный и умилительный, что я не смогла ничего сказать, заткнув свой рот чаем.

– Ааай!

Разумеется, я обожглась. Чай был вообще-то сильно горяч. Хоть и несравненно ароматен, как всегда. Нума Мемория немного попричитала на мою нерасторопность, но ей тоже не терпелось узнать интригующие подробности. Так что мне пришлось рассказать… а точнее, нажаловаться ей на нашего декана и замдекана, на Фуфа, на Луки, на нуму Антинуйю, на моего мелкого вредного брата, на то, что кто-то постоянно ворует мыло в женском туалете, на Лилинду и весь студсовет, на мрачную тучку, которая капнула мне прямо в лоб у бабуленькиного дома, порушив мою самоуверенность и пошатнув мой гордый образ перед Айко, на всяких там бормочущих гадости привидений, и, наконец, на птиц, которые не заступили в свою смену!

– Хм…

Нума Мемория обернулась, прислушиваясь.

– А ведь правда…

Еще я хотела нажаловаться ей на парней из соседней общаги, которые соорудили волшебные сквозьстенопроглядывательные подзорные трубы, но потом решила, что мне и самой пригодилась бы такая. Нет, не для тех же целей, просто что-то подсказывало мне, что в ближайшем будущем все сложится не так лазурно, как я себе представляла, и мне придется рыть тоннель из подземелья, в которое меня посадят мои родственники после позорного изгнания из университета. Да… все к тому и шло, ведь в моей заветной шкатулочке для зелья хранилось пока еще меньше половины списка. Кстати, об этом.

– Нума Мемория, а у вас в саду не найдется стрелодуба или безцветной тонконожки?

Вместо этого нума Мемория встала со своего плетеного кресла с вязаным покрывальцем и подошла к спящей в клетке птичке чечетке Рябушке. Нума заглянула Рябушке в закрытые глаза и чуть качнула пальцем клетку.

«Пой, дура!» – мысленно разозлилась я. И зачем я отвлекла нуму от своего важного дела? Знала ведь, что она обожает свою живность…

Нума Мемория издала еще один «хм» и прищурилась. Птичка приоткрыла один глаз и пискнула, нахохлившись. На макушке у нее сразу же встопорщились два красных перышка.

– Знаешь, Зелин… – нума повернулась ко мне, но смотрела куда-то насквозь, – в последнее время и правда происходит что-то странное…

– Вот и я о чем! – тут же подтвердила я. А потом внезапно вспомнила одну вещь – как водится, мысли в моей голове не любят последовательности. – А, кстати, вы верите в гремлединов?

– Гремлединов? – нума Мемория обернулась и посмотрела на меня чуть прищурившись, будто была подслеповата.

– Ну да, это такие…

– Конечно, – оборвала меня нума. – Гремледины существуют. Они – порождение магии, ее глаза и уши. Без магии, Зелин, Авесказара не будет существовать. Магия – это ее воздух. Но человек своей свободой творить добро или зло вклинивается в ее природу, и поэтому гремледины всегда возвращаются, чтобы восстановить баланс, который со временем утрачивается.

– Ясненько. А что и черепаха Анума существует? – робко спросила я.

Нума Мемория рассмеялась. Лучисто и обидно. Я поджала губу. Маменька могла бы лучше заниматься моим воспитанием, а не отдаляться от меня в своей холодной недосягаемости, чтобы я возмещала недостаток ее любви своими фантазиями.

– Существует.

– Что?

От неожиданности я сжала в руках безешенку, и та со смачным хрустом обвалилась, засыпав белыми крошками стол.

– В каком-то смысле, – поправила нума.

– Это в каком это смысле? – настороженно заинтересовалась я, облизывая пальцы.

– Зелла… – нума Мемория приблизилась, присев на свое кресло, и внимательно вгляделась мне в глаза, как будто проходила курсы подготовки к допросам в Ордене Тайны, – а ты знала, что когда-то давно твоя бабушка предсказала свое возвращение?

– Что? Бабуленька?

Мне сразу стало как-то неловко от того, что я потревожила ее дом, и я тут же представила себе каких подзатыльников она мне отвесит, если вернется. Даже волосы на затылке зашевелились.

– Да… но, возможно, это только слухи.

Нума пугающе драматично взглянула в окно, где на синем небе кралась одна маленькая туча. Я вытянула шею. Кажется, мы с ней знакомы… Черт, да она меня преследует?! Зловещая тишина обступила оранжерею нумы Мемории. Печально качнули головами начинающие распускаться цветы, и как бы зловеще завращал глазами хамелеон, до того мирно спавший на ветке. Тревожно заскулил Луша. Нума погладила его по загривку, и он довольно засопел, выставив огромный розовый язык. Фуф валялся на полу, не подавая признаков жизни. Все еще надеясь выровнять ситуацию, я напомнила нуме о причине своего некстати случившегося визита:

– Так, значит, тонконожки у вас не найдется?

– Это все очень странно, – не ответила нума. – Твое дипломное задание, поведение птиц, погода… – нума задумчиво вздохнула.

– И стрелодуба совсем нет? Ни листика?

Вместо ответа нума опустила взгляд и несколько минут разглядывала смиренно не дышавшего Фуфа.

– Не могу понять к какому виду относится твоя химера.

– Бабуленька говорила, что он очень редкий. И что его нельзя найти в книгах.