Ирина Коняева - Павлова для Его Величества. Книга 2

Однако и он был уязвим. Семья. Влада. Родина.

Нет, он не лишался разума в случае угрозы дорогим людям либо жителям его страны, но становился излишне хищным, опасным, хладнокровно расчётливым, убийцей. Гефестиону иногда с трудом удавалось вернуть его в привычное русло мудрого политика, а не лишь мстителя и палача.

Разговор не занял много времени. Опытные и хваткие послы тут же уяснили положение вещей. Их безопасность зависит от королевской семьи Иегерии. Точка. Любые сговоры против них – прямая угроза Архаре. И не только безопасности, но и выживанию.

Хэвард говорил спокойно, объясняя без лишних подробностей то, что им давно стоило рассказать соседям. Да, они умеют общаться с драконами и находить с ними общий язык. Да, убивать их тоже умеют. Нет, не научат. Извините, причины вам ясны – это прямой гарант безопасности правящей семьи Иегерии. Нет, более подробной информации не ждите. Да, знаем про ваш заговор с Тангарией. Недовольны.

– Вы поставили все страны в зависимое положение. Странам это не нравится. И это естественно, – глава делегации Архары говорил медленно, ощутимо сдерживая рвущиеся наружу эмоции.

Им не приказывали, не грозились наказать, но намекнули, очень вежливо и прозрачно, предлагая оставить всё как есть. Но Архара никогда не принимала подачек! Их ставили на колени! А если смотреть правде в глаза – они давно на них стояли, не желая признавать очевидное! Но почему Иегерия, находясь в заведомо выигрышном положении, не захватила все страны? Ответа у них пока не было, но, похоже, именно ответ на этот вопрос и является залогом автономности стран их мира.

– Согласен, – не стал противиться и вилять лорд–защитник сильнейшей из стран. – Но, будь у вас подобные знания, вы бы тоже не стали ими делиться.

– Против ледяных драконов должны уметь сражаться все страны, не только ваша. Если завтра они вырвутся из–под вашего контроля, мир превратится в ледяную пустыню, усыпанную уже никому не нужными драгоценностями, – фактический глава не просто делегации, страны, шипел и плевался ядом.

«Выдержка – не его конёк. Для защитника тоже слишком эмоциональный, хотя, да, именно он защитник Архары. Без воздействия короля–политика ему тяжело, слишком молод», – мгновенно проанализировал положение вещей Хэвард.

– Отчего же? Они нужны драконам, – заметил он без малейшего намёка на издёвку. Обычная констатация факта.

– Вы поняли, что я имел в виду, – ледяным тоном попытался заморозить собеседника архарец. – Вопрос передачи знаний следует рассмотреть межгосударственным советом.

– Боюсь, вы меня не поняли, господа. Никакого совета не будет.

Владислава

Дома я всегда знала, как справиться с временными трудностями. Иногда достаточно было просто отпустить ситуацию, полежать в ванне с хрустящей пенкой под просмотр старого доброго фильма, посмеяться и выпить бокал вина, а наутро уже иметь готовое решение или ясно работающую голову. Иногда всё бросить и решать проблему, чтобы с течением времени она не усугубилась. Не есть или есть на ходу, спать урывками и пахать, пахать, пахать. Не важно. К каждой ситуации подходил какой–то метод.

Но не в Иегерии.

Оказаться в мире, где ты – лишь пешка, где твоё «ценное» мнение учитывали лишь когда на него было время и желание его услышать… Ха–ха, никогда. Ну ладно, преувеличиваю, но, к сожалению, совсем немного. Всё–таки я не отношусь к тем женщинам, которым легко и просто зайти за широкую мужскую спину и сидеть в безопасности, даже когда умом понимаю, что у меня слишком мало знаний о мире, чтобы себя защитить, потому стоит доверить столь важное дело надёжному и сильному мужчине.

Р–р–р-р-р. Ну не по себе мне от перспективы сидеть беззащитной и бессловесной мышью в ожидании броска подлой змеюки!

Тем не менее, выбора мне не оставили, заперли, вина выдали – защитили, называется.

Что же творится сейчас там, в театре, или, быть может, уже во дворце – что скорее всего, именно туда и собирались после мероприятия для «продолжения банкета» – если меня посчитали нужным обезопасить?

Я находилась в невозможно противоречивом состоянии. С одной стороны, бесконечно устала от интриг, когда ты ешь и думаешь, сидишь за столом и всё ещё думаешь, ложишься спать и не можешь уснуть – мысли мешают. Ещё и страшно–опасно временами! С другой, находиться в эпицентре событий мне нравилось.

Да и что дома? Дома у меня была компания, деньги. Местный божок, если сравнивать с тем, что имею здесь, даже находясь в мире шовинистов и сексистов. И здесь есть боги, которые наверняка тоже любят играть в игры.

Мысль, даже не так, мыслишка, маленькая, едва заметная, практически проскользнула мимо сознания. Но я успела ухватить её за хвост.

Боги, которые играют в игры.

Бог войны, который не поленился, помог Венделле. Получив при этом удовольствие, но всё же. Жесток, хитёр, но заботится о своих почитателях, если можно так сказать.

Маа, которая и не жрица вовсе, а целая богиня. Тоже интересная. Зачем ей я? А ведь она и кольцо мне дала защитное, и советов множество. Хотя… А если эти советы – часть игры, и они все имеют двойное дно? Что–то не очень похоже на богиню любви. Но кто знает, какие у них здесь богини? Любовь – это не только ми–ми–ми, это ещё множество малоприятных штукенций вроде ревности и желания удержать, а, соответственно, хитрость и коварство. Да, может она быть богиней любви, у них ведь не христианский всепрощающий мир и боги не те. Что–то ближе к Древней Греции или даже Скандинавии. Или чёрт знает, чему.

Я так увлеклась, что на осторожное касание к сознанию, о котором предупреждал Август, среагировала по–другому. Клянусь, всё произошло машинально! Вот сижу я, значит, вспоминаю, как развлекались древние боги на Земле–матушке, притом сижу, сгорбившись, никого ведь нет, можно расслабиться. И тут моё тело принимает совсем другую позицию. Словно собака в ожидании приказа хозяина. Вся выпрямилась, собралась, уши навострила, хорошо, хоть в переносном значении, а не действительно.

Но, сообразив, что НАЧАЛОСЬ, вместо того, чтобы броситься к бутылке, что стояла на расстоянии вытянутой руки, я просто отмахнулась от «подчинителя». На этот раз, в прямом смысле слова: и рукой махнула, и вслух брякнула: «Кыш, отстаньте!»

Если увлекаюсь, то увлекаюсь. Не всегда разумно действую, признаю.

Через мгновение, конечно, уже опомнилась и схватилась за бутылку. Как звучит–то, а? Алкоголизм, Влада, – серьёзное заболевание, не лечится или лечится плохо. Но сделать глоток не успела – чужое воздействие отступило.

Не знаю, были ли виной тому мои неадекватные действия или простая случайность, но расслабиться после попытки меня подчинить никак не могла. И думать о чём–то – тоже. Любой разумный человек с самого начала был бы настороже, но я, кажется, зазвездилась и потеряла бдительность.