Дана Арнаутова - Грани безумия. Том 2

Он решительно зашагал к выходу, вынуждая остальных следовать за собой.

– В самом деле, грандсиньор, вы разве не общались? – с любопытством спросил Лучано.

– О, если бы! – Саймон махнул рукой с явной досадой. – Извольте себе представить, когда Логрейн-старший погиб на войне, а брат Клари и ее мать стали жертвой разбойников, мои родители подали прошение, чтобы их назначили опекунами Клари в обход ее дядюшки. Он вдовец, а в доме без леди юной девице жить не пристало. Притом наша семья отлично ладила со старшей ветвью Логрейнов, и матушка любит Клари. Но его величество Малкольм отказал, уж не знаю почему. Ничего не хочу сказать дурного о покойном короле, – сообщил Саймон ханжеским тоном, ясно дающим понять его истинное мнение, – но он тогда не слишком интересовался делами. Прошение лорда Логрейна об опекунстве удовлетворил, не вникая в детали, а детям лорда Ревенгара, потерявшим отца вскоре после войны, и вовсе опекуна не назначил! Благо Айлин уже поступила в Академию, а ее брата с разрешения канцлера взял под опеку лорд Кастельмаро. Ну, это дело прошлое, милорды… – Ясноглазый и улыбчивый молодой человек на глазах помрачнел и продолжил с обидой: – А Логрейн-младший, став опекуном Клари, недвусмысленно дал понять, что в их доме мы нежеланные гости! Конечно, к праздникам Клари присылала нам поздравления и подарки, но было ясно, что это чистая формальность. Матушка осведомлялась о ней через кузину из рода Сазерлендов и других знакомых, но все сходились на том, что Клари живет в полном благополучии. Знаете, никаких ужасов, как в сказках про бедных сироток! У нее есть учителя, ее содержат и воспитывают, как положено леди, ну а что прежних знакомых дядюшка к ней не допускает, так это, увы, право опекуна – решать, с кем видеться и переписываться его воспитаннице. В общем, мы решили подождать совершеннолетия Клари и увидеться с ней в столице, а тут Разлом…

– Брат и мать стали жертвой разбойников, – повторил Лучано вслух. – Очень загадочная история, вы не находите, синьоры?

– Отвратительная история, – буркнул арлезиец. – Клариче до сих пор в глубоком горе. И если вы спросите мое мнение, благородные доны, из этой истории торчат шакальи уши ее дядюшки!

– Разберемся, – пообещал Лучано. – Вот это ваша карета, грандсиньор?

Он кивнул на роскошный синий экипаж с гербовой золотистой совой на дверце.

– Она самая, – весело подтвердил Эддерли. – На обратном пути будет тесновато, но мы с Саграссом можем проехаться верхом. Что скажете, Лионель, уступим карету даме и уроженцам юга?

– Прекрасная мысль, Саймон, – кивнул боевик.

С молодым некромантом Саграсс держался гораздо свободнее, чем с другими дворянами из Трех Дюжин. Ах да, они же вместе сражались за Академию, а потом так же вместе лежали в лазарете, где Саймон ухаживал за прекрасной синьориной Иоландой. Которая, кстати, предпочла ему Лионеля. Мало что сближает так же верно, как общая драка и соперничество, не ставшее враждой. Дружбой это, пожалуй, пока не назвать, но со временем – кто знает?

– И не подумаю отказаться, – заявил Лучано вслух, забираясь в карету.

Грум в сине-золотой ливрее прыгнул на запятки, привязав к специальным крючьям поводья пары лошадей, и Лучано напомнил себе, что нужно избавиться от солового жеребца, который так и скучает в столичном особняке. Лионелю, что ли, подарить? Так не возьмет же! Хотя можно чуть слукавить и проиграть ему коня в карты. Помнится, Альс как раз это советовал. Решено! Вот разберутся с этим дурно пахнущим делом…

Копыта мерно стучали по мостовой, которая с каждым поворотом становилась все хуже – похоже, траттория «Белый гусь», где остановились беглецы, располагалась на самой границе северной окраины, а то и дальше.

– Так вы уже давно не видели кузину? – осторожно поинтересовался арлезиец у Саймона. – Мне показалось, вы сказали про разбитое сердце?..

– Родители собирались нас обручить, – беззаботно признался тот. – В этом поколении родство достаточно дальнее, да и разница в возрасте подходящая! Последний раз мы виделись, когда Клари было десять, а мне – четырнадцать. Она едва не пристрелила меня из игрушечного арбалета, а потом за обедом слопала мое пирожное вместе со своим. Собственно, тогда я и понял, что жениться предпочту на ком-нибудь другом.

– Неужели боитесь остаться без пирожных? – фыркнул капитан.

– Еще как! – очень серьезно заявил Эддерли. – Никогда не встречал девицу, способную опустошить вазу с конфетами быстрее меня, а потом ускакать на пони, размахивая арбалетом в одной руке и саблей старшего брата – в другой. Если Клари в десять проявляла такие таланты, страшно представить, какова она сейчас! Ну и какие у нас родились бы дети?!

«Очень похожие на Перлюрена, – усмехнулся про себя Лучано. – К счастью, он хотя бы арбалетом и саблей не владеет».

– Так что можете не беспокоиться на мой счет, – снова проявил Саймон редкую проницательность. – Кузина Клари мне дорога исключительно как родственница! Притом я всей душой чту супружеские узы, а в Дорвенне и без кузины множество прекрасных и совершенно свободных дам.

Арлезиец неопределенно хмыкнул, и в карете наступила тишина. Пристойные чистые дома за окнами сменились приземистыми и никогда не знавшими краски, с крышами из дранки вместо черепицы и крошечными окошками. Вместо цветников их дворы окружали кучи мусора, а дорога превратилась в сплошные выбоины. Вскоре впереди показалась траттория с облезлой вывеской, на которой едва-едва виднелись очертания гуся, но не белого, как обещало название, а посеревшего и такого же жалкого, как все вокруг. Лучано с сочувствием посмотрел на капитана, который смущенно уставился в окно, и подбодрил беднягу:

– Вы проявили похвальную осторожность, остановившись в таком неприметном месте. Грандсиньор Логрейн – королевский прокурор, у него наверняка есть люди в городской страже, которые приглядывали за тратториями получше. Но здесь не слишком любят стражников, я полагаю.

– Вы… так думаете, благородный дон? – дрогнувшим голосом уточнил капитан, покосившись на него.

– Уверен! – подтвердил Лучано. – Очень, очень осмотрительно!

В уме и деликатности Саграсса он и так не сомневался, боевик наверняка сам оценил потрепанный вид арлезийца, говорящий о пустом кошельке. Но Саймон Эддерли, к его удивлению, тоже промолчал, хотя глядел в свое окно, едва сдерживая гримасу брезгливости. Капитан еще раз глянул на Лучано и молча кивнул с признательным блеском в глазах.

И все-таки до самой траттории они не доехали, карета намертво увязла в очередной яме с жидкой грязью, погрузившись туда по самые ступицы высоких колес.

– Придется пешком, – сделал вывод Саймон, выглянув из дверцы. – Но сначала я эту грязь подморожу.