Татьяна Сонная - Лето, как в сказке, или Мой личный джинн

– У вас очень вкусный напиток. – Отставляя опустевшую чашку произнес джинн. – Спасибо огромное за ужин. Все было невероятно вкусно.

– На здоровье. Очень рада, что тебе понравилось у нас. Ну раз мы теперь знакомы, можешь заходить к нам почаще. Мы будем рады. Надеюсь, Соня не будет больше тебя прятать от нас.

– Мама я провожу Марида? Можно? Мы немного прогуляемся перед сном. Вернусь, помогу тебе с посудой.

– Иди, но только не долго. А с посудой мне есть кому помочь.

Небо было усыпано звездами настолько, что казалось нет ни одного свободного местечка. Без восхищения смотреть на эту красоту было просто невозможно. Протянув руку к небу, Соня попыталась дотянуться до искрящегося покрывала, висевшего так низко, что казалось можно прикоснутся если встать повыше. А может достаточно быть просто высоким, как парень, который стоял рядом, задрав голову к ночному небу. Марид улыбался и девчонка невольно, улыбнулась повторяя за ним. Он был таким не обычным, совсем другой, ни на кого не похожий. Чего только стоил один его взгляд, наполненный неподдельным восторгом из – за созерцания простого звёздного неба. Зря она надеялась спрятать его среди простых людей, это навряд ли получится. Опустив голову, он сразу же поймал её взгляд на себе.

– Похоже я понравился твоим родным. – Произнес Марид сложив руки за спиной. – Ты довольна мной?

– Да ты прав. Впервые я так поздно вне дома, без родителей и это точно что – то да значит. Мама просто так никогда не согласится отпустить меня на прогулку в такое время. Значит в этом есть твоя заслуга. – Хмурясь девушка задумчиво взглянула на него совсем, как взрослая. – Марид, даже если что – то пойдет не так, я никогда в этом не обвиню тебя. Ты не должен угождать всем и во всем, будь собой. Никто никому ничего не должен!

– Должен. Я тебе. Как минимум три желания. – Он был упрямым. Проговаривая слова джинн смотрел прямо в глаза.

– Да, это я помню. Но не более. Хорошо? И спасибо, что подыграл. – Она отвернулась, чувствуя, что опять начинает краснеть.

– Мне даже понравилось снова быть …человеком. Это …очень приятно.

Прижимая ладошки к горящим щекам, Соня украдкой бросила взгляд на собеседника. В её голове закрутилось множество вопросов к нему, и она решила отважиться озвучить хотя бы часть из них, и похоже джинн был не против говорить о себе и своей жизни.

– Можно спросить? – Накручивая локон светлых волос на пальчик девчонка смущенно прикусила губу.

– Конечно. – Кивнул джинн, спрятав руки в карманы он выжидающе посмотрел на Соню.

– Ты ведь человек? Ну до того, как стать джинном, ты был обычным парнем? Прости, я наверно говорю глупости. – Шагнув в сторону тротуара девушка медленно пошла вперед. Малик сразу же пристроился рядом, с его лица не сходила задумчивая улыбка.

– Почему же? Нет. Ты единственная обладательница лампы, которая отнеслась ко мне по – человечески и поэтому мне не сложно ответить взаимностью. Ты угадала, мои родители были людьми, и я соответственно родился обычным человеком.

– Расскажи мне о них. – Произнесла Соня, почему – то несказанно обрадовавшись ответу Марида.

– Их история печальна. Она может испортить тебе настроение. Но если ты очень хочешь я расскажу.

Соня активно закивала головой. Она хотела знать о нём, как можно больше. И даже не рассчитывала, что сможет прикоснутся к тайнам его семьи и узнать, что – то настолько сокровенное.

Взмахнув рукой Марид, прочертил по воздуху невидимую глазу дугу, прямо над их головами.

– Полог тишины. Что бы никто не мог нас услышать. – Пояснил он, издав смешок. Открыв рот, Соня захлопнула его обратно, так ничего и не сказав.

– Моя мама была принцессой. Её отец в то время правил нашей страной. Великий Халиф Мансур, умный и жестокий человек. О нём слагали легенды многие века. Завоеватель, незнающий пощады. Но, как ни странно, подданные любили его не смотря на ужасный нрав. В государстве не было ни нищих, ни бездомных. Сироты, одинокие, немощные старики получали помощь. Любой, кто просил, был услышан. Все на первый взгляд хорошо, юная принцесса росла в любви и заботе. Пока не выросла и не встретила моего отца. Он украл её сердце. Любовь, это прекрасно, если нет преград, а у них их было предостаточно. Принцесса, и простой юноша, учитель, без титулов и дворцов. На благословение правителя рассчитывать не приходилось, но любовь придаёт смелости и решительности. Они сбежали, тем самым подписали себе смертный приговор. Тягаться силами с человеком который имеет безграничную власть очень сложно. Поэтому долго скрываться у них не получилось. Счастье было не долгим, но все же у них успел появиться я. Они бы справились и жили счастливо если бы Мансур оставил их в покое. Постоянно прятаться, бежать с одного места на другое, каждый раз налаживать быт заново с маленьким ребенком на руках, было сложно в те времена. Деду ничего не стоило простить их и забыть. Но мама единственная наследница, от неё зависело очень многое, принцессу готовили к выгодному замужеству, которое в будущем бы укрепило и расширило границы владений Халифа, свадьба сорвалась, это был величайший позор. В то время, я думаю, что и сейчас, в правящих семьях такое бесследно не проходит, и уж точно скоро не забудется. Любовь в те времена была только для бедняков. Прощения горе скитальцам ждать не стоило. Они бродяжничали, прятались в маленьких селениях, старательно скрывая правду о себе. Терпели нужду, но не сдавались. И вот однажды принцесса заболела, это задержало их, пришлось ждать, пока она не поправится, и эта заминка стоила им дорого. Их поймали. Отец успел спрятать меня, а вот самим им спастись не удалось. Ищейки султана убили родителей на месте, а я ничего не мог сделать с этим. Я видел, как их тела пронзило одно копьё, отец прикрывал любимую своим телом. Меня не нашли благодаря отцу, он взял с меня слово, что я ни при каких обстоятельствах не выйду из укрытия и не издам ни звука. Я пообещал быть очень смелым, как тигр и тихим, как мышонок. Родители получили одну смерть на двоих и не предали свою любовь. Мне было всего три года, когда я остался сиротой. Но я очень хорошо запомнил их. – Марид замолчал, подняв глаза к небу. – Жаль, что тогда помочь им я не мог.

– Ты был совсем маленьким. Выжить единственное, что ты должен был сделать тогда. – Тихо произнесла София, по её щеке неожиданно пробежала слезинка. Нет, она не собиралась плакать, это вышло само собой, не получилось сдержаться.

– Ну вот ты расстроилась. – Марид протянул руку к её лицу и осторожно большим пальцем стер блеснувшую, на щеке капельку. – Кроме меня никто не оплакивал моих родителей. Сейчас там, над звездами, они очень благодарны тебе за твою доброту. Я это точно знаю.