Юлия Глобина - Иллюзия побега

Один из ранних визитов инспектора Настя запомнила навсегда. Она впервые увидела человека с механической рукой. Ещё плохо понимая, что ей говорят, попятилась от протянувшего к ней уродливую стальную руку чиновника в длинном плаще, уткнулась в стену. На обычное приветствие Настя отреагировала, как дикарка. Может, если бы увидела простого калеку, посочувствовала ему, но эти замысловатые механизмы выглядели устрашающе. Человек же с достоинством отвернулся, сглаживая неловкость, немного поговорил с хозяином и откланялся. Лишь Дона осуждающе покачала головой, приказав Насте уйти в свою комнату.

Насте выделили комнатку на третьем этаже, потеснив старшую дочку хозяина, Мелису. Соседство с чужестранкой той не понравилось и она всячески показывала враждебность. Девушка уже высматривала женихов и сразу уловила разницу, отличающую простую юную красоту, от Настиной, печальные золотисто-карие глаза которой манили, на фоне белейшей кожи. Было чему завидовать.

От зарождающейся ненависти Настю спасла её способность разбираться с механизмами, с первых дней прячась от лишнего внимания домочадцев в мастерской. Работа отвлекала от тоски по дому, но этот мир ей совсем не нравился. Иногда она ходила в город по поручению Мастера Горва или Доны, в какую-нибудь лавку и ни на одной улице не увидела ни единого деревца или цветка. Говорили, что в других районах, где позволено бывать более достойным людям, всё иначе. Там есть парки, скверы, аллеи. И Мастер Горв бывал там. Но квартал Лиду, где ремесленничал Горв, оставался пропахшим маслом, наполнен скрежетом и шумом работающих машин.

Настя задыхалась в этом городе, и как великое благо ждала редких дней, когда хозяин отпускал на прогулку, на побережье. Она никогда не брала с собой Осьена или кого-то из младших детей. Это был только её день. Она наслаждалась плывущими облаками, тишиной травы и теплом земли, словно набиралась сил у самой природы. Того, чего лишалась в этом каменном бездушном городе. Но каждый раз приходилось возвращаться. Она даже как-то принесла домой комочек земли с кустиком, похожим на коровяк. Не смотря на насмешки Мелисы, посадила в банку из-под печенья и радовалась каждому новому листу. В комнате на третьем этаже света не хватало и Настя спрятала крохотный горшок на одном из узких подоконников в мастерской.

Через три месяца появилась стрелка с бутонами, и Настя гадала, неужели она не ошиблась и это будет тот самый коровяк, росший у реки, куда ходила собирать чабрец. Она терпеливо ждала, когда покажутся фиолетово-бордовые цветы. Неужели в этом мире встречаются растения, похожие на земные!?

Но она их не увидела. Мастер Горв стал искать нужную деталь в этой части мастерской, не заметил маленького растения и смахнул жестяную банку с подоконника, как ненужный хлам. Когда Настя пришла плеснуть воды, вывороченные корни уже пересохли и цветок погиб. Она думала: "Не стоит расстраиваться из-за простого сорняка!" Но слёзы сами наворачивались и она никак не могла их унять. Собрав остатки земли, Настя выбросила вместе с банкой и больше не заводила подобной игрушки.

У Насти никогда не возникало желания убежать. Она, конечно, боялась преследования, в случае побега. Уж истории Доны о войнах магов были очень живописны. И ей подробно рассказали, как действует Инквизиция и как контролирует всех магов. Но ей некуда было бежать. Ей не позволяло одиночество. За четыре года она не нашла друзей, знакомых, сумевших бы подсказать способ вернуться домой. В чужом и жестоком мире и помощи ждать было неоткуда. Здесь не очень радовались лишним людям, видя в них угрозу и конкурентов.

***

Осьен, самый непослушный сын мастера Горва, несмотря на вечно выпадающие из его рук предметы, разбитую посуду и пролитые жидкости, был самым сообразительным. Настя понимала, все его неудачи, и получаемые за них подзатыльники были связаны с торопливостью и быстротой с какой выполнял порученные дела. Ему не хватало опыта, а решения он принимал быстрее, чем обдумывал. Но это было нормально для парнишки девяти лет. И Осьен видел в Насте надёжного защитника, хотя порой за его проделки доставалось им обоим. Особенно Насте, за то что покрывала. А она просто жалела мальчишку, лишённого внимания. Поэтому Осьен постоянно крутился возле неё, подавая нужные инструменты или вычищая до блеска бронзовые детали.

Он рассказывал Насте разные городские истории, свои приключения или события из жизни своих друзей, таких же городских мальчишек. Некоторые ходили в школу при университете. Настю удивляло одно – у Осьена не было мечты! Обычные краткосрочные желания получить новый плавающий кораблик, или заводного волка, или ещё что-нибудь, конечно были. И он получал. Не сразу, но Дона находила к какому-нибудь празднику возможность побаловать сына. Иногда подарки проходили мимо, как наказание за несносное поведение. Но дальше этих материальных желаний, мечты у него не было.

Настя, вспоминая своё детство, думала, что и Осьен должен мечтать кем-то стать, хотеть узнать или увидеть. А он, когда та задала вопрос о будущем, только сказал, что выше днища дирижабля не прыгнет, и нет смысла изучать какую-то науку, ненужную в отцовской мастерской. Странно было слышать это от девятилетнего мальчишки, никогда не выезжавшего за пределы города.

Но ещё больше огорчало Настю – Осьен никогда не летал во сне. Она думала, все дети летают. Но в этом городе никто никогда о таком не слышал. В этом мире Настя стала снова видеть сны, как в детстве. И во сне она снова летала. Когда рассказала об этом своему малолетнему дружку, тот сказал, что она просто хочет домой вот и видит во сне всякую ерунду. Настя не обиделась на него. Отчасти мальчишка был прав, но с тоской по дому она свои сны не связывала.

В тот день, рано утром, Мастер Горв послал Настю за шлифовальной пастой на склад давнего партнёра и поставщика. С ней прицепился Осьен. Он уже бывал на улице Морасов в пяти кварталах от их мастерской и вызвался проводить, ведь единственный транспорт семьи Горвов понадобился Доне и её дочерям для поездки к одной из подруг и её вселяющего надежды на сватовство племяннику.

Эти визиты раздражали мастера Горва. Приходилось раскошеливаться на подготовку к ним, но он понимал их необходимость. Иначе не выдаст замуж трёх дочерей, не блещущих особенной красотой или обаянием.

Осьен по пути рассказывал, как в прошлом году в этой части города, завёлся оборотень, и он по ночам убивал бездомных или запоздавших прохожих. И что здесь есть маги, оживляющие мертвецов, а те воруют для них детей. А ещё есть лавки, где торгуют приворотным зельем и зельем, которое помогает видеть ночью.

Настя в пол уха слушала болтовню мальчишки, не запоминая его страшилок. Про лавку она слышала, и даже была в одной такой, когда Дона, решив остановиться в производстве потомков пошла на грех и попросила сходить к травнице за ядом. Сама не хотела быть замеченной в том квартале, а Настю никто не знал и о репутации чужестранки, никто не беспокоился. Она и так была безнадёжно испорчена. Общение с Инквизиторами уже накладывало пятно на её честное имя.