Наталья Сапункова - Серебряная Птичка

Но пришлось. Нельзя…

– Иди спать, Фай, – повторил он.

– А вы, господин мой, может быть, прикажете…

– А у меня дела. Иди! – и это уже было приказом.

И она подчинилась, но он почти тут же снова её окликнул:

– Постой, Фай!

Она обернулась, он подошел и приподнял её лицо за подбородок.

– Фай, если волк набрасывается на человека, это какой-то знак? – спросил, потому что осенила догадка.

– Это значит, что Мать Гемм не желает видеть этого человека на своей земле, – она опустила голову.

– Что ж, понятно. Иди, Фай. И спасибо тебе…

Найрин подумал, что колдун в ближнем городке так себе мастер, но придётся к нему наведаться, прикупить амулетов и зелий для тех же волков. Там, в горах, этого добра точно не достать. Или продадут не пойми чего…

Наутро Найрин объяснил всё брату – про необычность рабыни и про её подозрения. И про то, что она дожидалась неведомого посланника у каменной арки. Сайгур выслушал, хмурясь.

– То ли дух, то ли призрак, но не человек? Так, значит? – повторил он. – С какими же силами знается девчонка?

– Да нет у нее никаких особых сил, – Найрин пожал плечами. – Её провели через ритуал посвящения, как многих деревенских девчонок.

– Это она тебе так сказала?

– Я читал про обряды, посвященные Гемм. Они там повсюду одни и те же. Ты ведь помнишь, где я провёл девять лет?

– В монастыре, где из тебя сделали чокнутого святошу с рыбьей кровью. Ладно, прости, я ведь любя. Где тебе дали достойное образование.

Глаза Найрина не мгновенье вспыхнули, а губы сжались.

– Нам не стоит тащить волков в горы, – сказал он. – Поверь мне, не стоит.

– Это подарок Мортага, – возразил Сайгур. – Но наш король не держит камней за пазухой для друзей. Никогда в это не поверю, а знаю его не первый день.

– Ты у нас дружишь с королём, но ссоришься с его сестрой, например.

Сайгур фыркнул.

– Ссорюсь? Нет. Я почтителен. И храню репутацию её высочества, избегая её постели.

– Ты её злишь. Я тоже не верю, что Мортаг послал подарок с подвохом. Но ведь не даром принцесса намекает, что Дьямон ты получил благодаря ей. Если волчица бросится на тебя, то пойдет молва, что тебя отвергает Богиня. Там все чтут Гемм.

– Что ж, я предупреждён, – сказал Сайгур. – Да, Гайда могла что-то устроить. Она, конечно, глупая курица, но и коварная тоже. Коварная глупая курица. Ничего. Никакой волк на меня не бросится.

– Если волчица примется рычать из клетки, это тоже примут за плохой знак. Так что я сейчас отправлюсь в городок за зельями. И привезу колдуна сюда.

– Хорошо бы, – признал Сайгур. – Отправляйся, привози.

Найрин уехал, прихватив кошель с монетами. И уже к полудню колдун Эриаль осматривал волков, отчего-то не без опаски поглядывая на Сайгура. Волки рычали и скалились – все, не только волчица. Колдун, одетый в чёрный балахон, ходил вокруг клетки, размахивая амулетами, и был похож на раскормленного ворона.

– Всё в порядке, милорд, – провозгласил он. – Волки просто злы, как тому и следует быть. Это их волчья натура.

– Значит, волчица здорова? – уточнил Сайгур.

Ни он, ни Найрин не излагали колдуну своих подозрений, предоставив самому делать выводы.

– Здорова, да, – уверенно покивал тот. – Впрочем, немного мается брюхом. Что-то не то съела, милорд.

Это, конечно, что-то объясняло. Хорошо бы всё.

– Ладно, пусть так, – согласился Сайгур. – Приготовь зелье, чтобы успокоить зверей. Или вовсе пусть спят, так нам с ними будет проще.

На том и порешили. Зелье почтенный Эриаль изготовил и скормил волкам, и скоро те дружно свалились на сено. Колдуну не верить оснований не было, он успел себя зарекомендовать в лагере, и даже вылечил недавно от старой утробной хвори короля Мортага. О приезде в лагерь он не жалел, бойко распродав целый сундучок лекарских зелий и притираний для кожи – в лагерь вновь явились благородные дамы. Принцесса со свитой, наоборот, отбыла в один из ближних замков – так говорили.

Когда колдун уехал, Найрин подозвал Фай, которая только что принесла воду, выстраданную в ожидании у колодца.

– Иди, посмотри. Что скажешь?..

Она послушно пошла за ним к клетке. Просунув руку между прутьями, погладила волчицу по морде и почесала за ушами. И тихо сказала:

– Да, мой господин, так лучше.

Одобрение посвященной успокоило Найрина больше, чем вердикт колдуна.

– Это что у тебя на щеке?

Он сразу заметил, но – однако! Темно-розовый след ладони на белой девичьей коже. На несколько дней останутся синюшные пятна. Бабка, что ли, воспитывает? А вроде сидит, как сова под стрехой, и никуда не суётся.

– Я пролила масло, мой господин, – так же тихо пояснила Фай. – Я виновата. Простите.

– Аста, что ли, тебя так? – Найрин удивился.

Аста всегда была милой и готовой услужить – была совершенством, а не женщиной.

– Да, госпожа рассердилась… справедливо. Простите, господин. Я буду осторожной.

– Хорошо. Будь осторожной, – согласился Найрин. – Иди, Аста сейчас даст тебе кучу работы. Завтра на рассвете мы выступаем.

До шатра прошли вместе. Аста опять стряпала и угощала лепешками Клая, который с ней любезничал. Бывший невольник разжился новой одеждой и на себя прежнего походил мало, и, кажется, завоевал благосклонность Асты – лепешки ему доставались румяные и щедро политые маслом. Она тоже преобразилась – старый передник, чтобы возиться у жаровни, надела на новое платье из темно-синего льна с узорной каймой по вороту и подолу, и сменила пояс – теперь на ней был поясок из медных блях, украшенный цветными бусами, и платок на голове она прихватила резным посеребрённым обручем. Аста позаботилась о том, чтобы за служанку её больше не принимали.

– Лепёшку, милорд? – она приветливо улыбнулась и подхватила с блюда самую румяную и горячую, полила маслом и подала.

– Поешьте, милорд. Вы устали, должно быть…

Найрин поблагодарил и съел лепешку, потом позвал Клая и отправился с ним к лошадям. Дел и впрямь хватало.

Дорога в горы радовала, была широкой и наезженной. Сайгур Кан вел с собой в Дьямон две хорошо вооруженные сотни, одна подчинялась Найрину. Не слишком много, ну так не воевать же. Хотя, если придется – можно и повоевать. Треть людей с сожалением пришлось распустить – война окончена. Только треть – потому что Сайгуру верили и за ним шли.

За передовым отрядом двигался обоз, потом – замыкающий отряд. Мукарранские послы, которым радушно предложили любое место, ехали позади. Лорд Фурати, Рука Короля, занял место рядом с Сайгуром во главе колонны. Старичок держался бодро и на коне сидел прямо, как молодой. Но надолго ли его хватит?..

Сайгур до боли в руках стискивал поводья, вспоминая, какие проводы устроил им король Мортаг. Вообще, проводы как проводы, знак королевской милости – Мортаг явился со свитой, похлопал по плечу и пожелал удачи. И бочонок вина прикатили, разлили по чашам и выпили за ту же удачу графа Дьямона. И принцесса Гайда, которая уже вроде убралась из лагеря, опять откуда-то явилась – свежая и прекрасная, нарядная и удивительно пахнущая чем-то сладко-иноземным. Взяла у брата чашу и тоже пригубила, промурлыкав нежно: