Наталья Сапункова - Серебряная Птичка

– Лорд Сайгур, – Фурати вздохнул. – Это совершенно не ваше дело. Послушайте старика, не пожалеете. Не ваше, понятно?

Сайгур только дернул бровью, и его рука – о счастье! – тоже дернулась и сжалась в кулак.

– Даёте непрошенные советы, милорд?

– Рискну дать ещё один, – взгляд Фурати посуровел. – Вы много говорите о тани Юне, но почему-то равнодушны к молодому Эргу, который устроил вам теплую встречу у ворот. Вот о чем стоит подумать. Вы пока ещё не владетель здесь, лорд Сайгур.

– Вы правы, – теперь Сайгур серьезно кивнул. – Я помню об этом.

Его это беспокоило, он был готов к осложнениям.

– Где сейчас дочь тани Юны? В замке?

– Мне это неизвестно, – сухо уронил Фурати, – вот что, лорд Кан, Эрги – родственники князя. Как и тани Юна. С разных сторон. Повсюду высшая знать в родстве с монархом, и тот вмешивается в их семейные дела. Отец Алливена тоже тут, и кстати, с нукерами. Понимаю ваши чувства, но выставить этих людей из Дьямона вы пока не можете. Князь желает брака Алливена Эрга и Челлы, и Алливен чувствует себя в своём праве. Отдыхайте, – Фурати поднялся. – Я вижу, вам уже лучше…

*кОнюший – начальник конюшен, не путать с конюхом – рядовым работником.

**Хайд – начальник военного гарнизона в Мукарране, комендант крепости.

Найрин ушам не поверил, услышав рокот бубна. И это точно был бубен гадалки. Как и откуда они появлялись, эти Дочери Дороги, незваные и нежданные – непонятно. И это грозило задержкой – поспрашивать гадалку захотят многие.

Гадалок, как обычно, было две, женщина средних лет и совсем молоденькая девушка. Гадала старшая, она сидела на пне и, прикрыв глаза, выбивала пальцами ритм. А рядом стояла Аста – это для неё била в бубен гадалка. Чуть поодаль собралась очередь из других желающих. И Фай была тут, рядом с бабкой. Найрин подошёл к ним, решив пока не мешать гадалке.

– Мой господин, – девушка поклонилась.

– Тоже решила узнать судьбу? – улыбнулся он.

– Погадать я и сама могу. Только нельзя. Надо разрешение спросить у Матери Гемм. Только тогда…

– Вот как? – хмыкнул Найрин. – Нельзя, но с разрешения можно. И что, сбываются твои гадания?

– Кто знает, мой господин… – она вздохнула и тоже улыбнулась. – Пока не сбылось. Но я надеюсь.

А бабка усмехнулась, не глядя на Найрина. Она не сводила глаз с гадалки. Та ударила по бубну последний раз, подняла голову и начала говорить что-то Асте, та переспросила, гадалка ответила…

Найрин позволил ей закончить и подошёл.

– Мы сейчас отправляемся в Дьямон, пойдёшь с нами, – велел он. – Сейчас нет времени, а в Дьямоне вы хорошо заработаете. Я прикажу посадить тебя и девочку в повозку.

– Да, господин, – женщина говорила с заметным акцентом. – Приказать большой господин, я слушаться.

Аста гаданием была довольна. Она смотрела куда-то сквозь придорожный кустарник, а на её губах блуждала счастливая улыбка.

– Получила хорошее предсказание, Аста?

– Да. Лучше не бывает, – она потупилась. – Позволите попросить?..

– Конечно. Проси.

– Прикажите вашей Фай рассказать мне про клубки судьбы, которые прядут служанки их дикарской богини? Боюсь, сама она не станет мне отвечать. Можно, милорд?

– Это твоя ошибка, Аста, – он взглянул на неё исподлобья.

– Ошибка?..

– Фай разве что моложе тебя, но по рождению вы равны. Зато в рабстве ей сильно досталось. Отнесись ты к ней по-доброму – и получила бы подругу, которая помогала бы без моих приказов.

– Я понимаю, – Аста сначала слабо усмехнулась, но тут же прикусила губу и покраснела. – Я не знаю, что на меня нашло. Разозлилась. Мне жаль.

– Поговори с ней. Про клубки я и сам тебе расскажу. Мать Гемм, как считают, строгая госпожа, у неё мастерская, в которой работают девяносто девять женщин, они приходятся ей сестрами, дочерями и племянницами. Они прядут разную пряжу: шесть, крапиву, коноплю и лён, и только избранные прядут шелк. Прядут, сматывают и бросают в сундук. А потом, когда им хочется позабавиться, они берут клубки и бросают в мужчин и женщин.

– Бросают, зачем?.. – Аста озадаченно улыбнулась.

– Так бросают, что кончик каждой нитки остаётся у шалуньи в руках. И тогда она сматывает две нитки в один клубок. Две судьбы в одну. Аста, на наши судьбы влияет лишь Ясное Пламя. Такие сказки не для нас.

– Вы много знаете, милорд. Про всё на свете! – она говорила с Найрином, но улыбалась чему-то своему.

– Какое предсказание ты получила?

– Нет, милорд. Простите, – она покачала головой.

– Да пожалуйста. Но исполни мою просьбу. Слушаешь? Вот она: когда прибудем в Дьямон, иди в Храм, помолись и попроси ясности и скорого семейного счастья с хорошим человеком. И забудь про клубки Гемм, что бы они ни значили. А главное, оставь мысли про моего брата.

Теперь она вскинула голову и побледнела. И прошептала:

– Я непременно сделаю это, милорд! Позвольте?.. Мне надо закончить дела!

Кажется, он угадал про её предсказание.

– Ты очень красивая, Аста, – сказал он. – Ты ещё красивее в новых платьях. И украшения хороши, умеешь выбирать достойные вещи. Муж будет любить тебя и гордиться.

– И она так считает! – Аста махнула в сторону гадалки.

– Но это будет не Сайгур, – продолжал Найрин. – Брат благодарен тебе за воспитание сыновей. Он понимает, что ты упустила из-за них. Из благодарности он отдаст тебе, что хочешь. Но он не женится из благодарности. Он женится ради Дьямона. Понимаешь?

– Да, милорд, – она побледнела сильнее. – Позвольте?..

– Аста, если я решу, что ты мешаешь, то сам отправлю тебя прочь. И не спрошу у брата.

– Я дорожу вашей милостью, милорд! – и она поспешно ушла.

А он подозвал Фай и попросил её честно отвечать на вопросы Асты. Если, конечно, та станет спрашивать.

***

Перед тем, как забраться в повозку, Сару, которую Сайгур велел величать Фагундой, протянула внучке холщовый мешочек, плотно набитый свежесобранной травой.

– Спрячь. А в замке высушишь.

Фай понюхала мешочек, понимающе кивнула и бросила в свою сумку.

– А это хлебни. Три глотка. И скажи, что за зелье, ну-ка, – она вынула пробку из глиняной фляги и сунула посудину девушке.

Та отпила, осторожно, прислушиваясь к ощущениям. Потом ещё раз.

– Для здоровья, для зрения, для слуха. О, и фируна есть… Да? Зачем мне? – она сердито взглянула на бабку. – Уже поила меня этим?

Фируну, траву, стелющаяся по камням, с мелкими, как глаз стрекозы, цветами, называли ещё травой коварных женщин. Но важно правильно готовить отвар. Сару, конечно, готовила правильно.

– Несколько раз, – и бровью не повела бабка. – А ты глупенькая стала, отвыкла чувствовать. Опаивай тебя чем хочешь. Не оправдывайся! Не в меня ты пошла.

– Прости. Я всё вспомню. Вот, поняла же сейчас!