Кира Фарди - Ведьмы быстро не сдаются

– Ваше величество, отпустите Лиану! Она не ведьма!

– Уберите ее!

Властный взмах царственной перчатки мгновенно приводит все в движение. Стражники забывают обо мне и бегут к ребенку.

– Вы плохие! – кричит девочка, размахивается и запускает камень прямо в бок скакуна.

Конь взвивается на дыбы, потом с грохотом опускается, внезапно всхрапывает и с места срывается в галоп. Девочка сжимается и обхватывает голову руками.

Что происходит дальше, я не знаю. Просто одним неуловимым движением бросаюсь к ребёнку, закрываю его собой и крепко зажмуриваюсь. Толпа дружно охает единым стоном.

«Это конец! – мелькает отчаянная мысль. – Мамочка, прости!»

Однако проходит секунда, другая, но ничего не происходит, и я решаюсь открыть глаза, надеясь, что я окажусь в своем мире, и Инна будет ждать меня на том же месте.

Ничего не выходит. Я по-прежнему на площади, окруженная толпой горожан. Короля в белых одеждах почему-то рядом нет. И люди ведут себя странно: они практически лежат на земле, закрыв головы руками.

Черт! Я что-то опять натворила?

– Лиана, пойдем домой, – тянет меня за руку девочка. – Твоя мама плачет.

– Погоди, куда домой?

– В таверну.

– И долго ты будешь стоять на дороге? – раздаётся над головой грубый мужской голос.

– Что?

Я резко поворачиваюсь и замираю, чуть не наткнувшись на конскую морду. Скакун шумно втягивает воздух и вдруг кладет мне на плечо голову.

Здравствуйте! Приехали! Наташа Скорость – лучший друг обиженных детей и лошадей!

– А ты и правда, ведьма! – пролетает над головой кот и садится на шею коню.

Он сверлит меня янтарными глазами, а в моей голове крутится множество вопросов. Прямо мыслям тесно в черепной коробке, но спросить ничего не успеваю.

– В честь чего ты так решил? – все же выдавливаю из себя я и ужасаюсь: совсем крыша поехала, разговариваю с котом.

Но этот мелкий мышелов не удостаивает меня ответом.

– И долго я буду ждать?

На меня сверху надменно смотрит король в белых одеждах. Теперь я вижу, что ему лет тридцать и он хорош собой. Длинные волнистые волосы лежат на плечах, красиво очерченный рот напрашивается на поцелуй, но темно-серые глаза смотрят надменно, а рот кривится в брезгливой усмешке. Я невольно теряюсь и начинаю лепетать:

– Но… девочка… опасность…

– Уберите ее!

Приказ звучит, как удар хлыста. Я вжимаю голову в плечи, но тут же выпрямляю спину: девушки с фамилией Скорость не гнутся.

– Козел! – сквозь зубы цежу я, вскидываю подбородок и смело смотрю в глаза надменному правителю.

Наш поединок взглядами длится всего секунду. Мой горделивый порыв никто не оценивает. Подбежавшие стражники вырывают из моих рук визжащую девочку, а меня снова тащат к кострищу. Я вижу, как король подъезжает к приготовленному для него месту, спешивается и небрежно бросает поводья слуге. Красавчика провожают к массивному креслу, и он садится. Охранники выстраиваются полукругом за его спиной.

Со мной уже не церемонятся. Толстомордый стражник взваливает меня на плечо и прислоняет к столбу. Еще несколько человек удерживают мои ноги и руки, пока юнец, который знает Лиану, обматывает меня веревками.

Все же, сволочи, решили меня сжечь без суда и следствия. Не выйдет!

Я отчаянно сопротивляюсь, пускаю в ход не только ноги и руки, но и зубы. Но тщетно, стражники уже знают все мои уловки. В довершение всего к помосту подтаскивают спасенную девочку и бросают на землю.

– А-а-а! – плачет она, а мое сердце разрывается от жалости и боли.

– Ее тоже в костер отправьте, – приказывает старик жрец. – Двойная польза для народа будет.

– Ваше величество! – во всю глотку ору я. – За что вы так со своими подданными. Что мы вам сделали? Если бы я была ведьмой, давно бы улетела на метле отсюда. Вы же видите, что я не владею магической силой!

Я напряженно смотрю, как жрец о чем-то тихо переговаривается с королем. Сволочи! Что за мерзкие мужики? Слабая женщина и ребенок им мешают.

Едва слышимый рокот привлекает мое внимание. Самолет? Откуда в этом убогом мире самолет? Поднимаю голову: на небо со всех сторон натягиваются тучи. Увлеченные представлением, которое устроила я, люди не замечают, что погода меняется.

Это шанс, призрачный, но шанс. Если пойдет дождь, жертвоприношение не понадобится.

– Отрежьте ей язык, чтобы не вопила! – приказывает жрец, и стражник тут же выхватывает меч.

– Что? Ах, ты…, – бранные слова так и рвутся из горла, но я напрягаюсь и проглатываю их. – Господин, давайте договоримся. Предлагаю сделку. Сделку! Я хочу сделку!

«Дорогие небеса, миленькие, – мысленно молюсь я, – больше не продержусь. Спасите меня. Верните домой! Клянусь, я никогда не буду ругаться, никогда и слова плохого никому не скажу. Обязуюсь старушек переводить через дорогу, раз в месяц помогать в собачьем питомнике, подбирать каждого брошенного котенка. Спасите!»

Опять над головой проносится гулкий рокот, и теперь его замечают все.

– Тучи! Смотрите, на небе тучи!

– Дождь! Богиня плодородия, пошли на землю дождь!

Служители храма яростно звенят своими колокольчиками, зрители забывают обо мне и возбужденно переговариваются.

– Поджигайте! – раздается приказ. – Быстрее!

К кострищу бегут стражники с факелами. Крылатый кот вороном кружится над головой, видимо, следя за соблюдением ритуала. Юнец косится на него, а когда кот делает широкий круг, быстро сует мне в пальцы какой-то флакончик.

– Выпей. Это спасет от боли.

В последнее мгновение я освобождаю одну руку и подношу пузырек ко рту.

– Н-е-е-е-т! Проклятая ведьма!

Пронзительный крик над головой вызывает дрожь во всем моем теле. Я трясусь так, что выбиваю чечетку зубами. Просто не могу представить, что через секунду буду корчиться в жарком пламени от невыносимой боли.

Крылатый кот камнем падает вниз и крохотной лапкой выбивает склянку из моих рук. Она разбивается о камни. Они окрашиваются темной жидкостью, которая вспучивается пузырями и начинает испаряться.

И что за гадость мне предложили? Яд?

Запах дыма достигает моего носа. Стражники все же подожгли хворост. Я вижу язычки пламени, которые весело бегут по сухим веткам. Еще чуть-чуть, и загорится все сооружение, а вместе с ним и я.

– Прощайте, мои родные! – шепчу дрожащими губами.

Сдерживать слезы больше не могу, они катятся по щекам и падают на грудь. Капли шлепаются на горящие ветки, и те с шипением гаснут. Моя белая туника покрывается мокрыми пятнами.

О боже! Как много у меня слез! За всю жизнь столько не плакала.

Я поднимаю голову, чтобы в последний раз взглянуть на небо…

Сегодня я просыпаюсь на рассвете и сразу понимаю: впереди отвратительный день, который грозит сплошными неприятностями. Откуда берётся это чувство, не знаю, но оно жжёт изнутри и не даёт расслабиться.