Мара Резерфорд - Сияющая

© Лобачева В., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Отец однажды сказал, что магия – это невидимый зверь, скрытый от глаз враг, который в любой момент может отнять чью-то жизнь. Я была впечатлительным ребенком, поэтому представляла, что снаружи, среди шепчущих сосен, прячется похожее на волка существо. Я чувствовала, как оно дышит из-за моего плеча в нашем саду. Долгие годы я даже не выходила из дома: в конце концов, именно магия убила мою мать.

Теперь я стала достаточно взрослой и понимала, что магия устроена иначе. Но когда я бежала по темной дороге, мимо леса, который в дневные часы был моим убежищем, детские страхи вовсе не казались глупыми. Я оглянулась в уверенности, что увижу Белль Сабин – всем известную колдунью, которая является в кошмарах юным девушкам, несущуюся бесшумно, словно сова, готовую украсть мою юность и оставить лишь пустую оболочку.

К моему облегчению, там никого не было. Моим единственным спутником был ветер, который щипал меня за пятки и подгонял вперед. Но, ненадолго отвлекшись, я споткнулась о камень и с размаху упала на колени. Проклиная себя за неуклюжесть и суеверие, я отряхнула руки и поморщилась от боли, когда из ладони выпал острый камешек. Я не могла себе позволить эту задержку. Полночь была безлунной и от этого еще более опасной – моя непокрытая кожа светилась так ярко, что мотыльки слетались ко мне, как к огню. Но моя младшая сестра Мина пропала. Я должна была рассказать об этом отцу.

Когда я встала, на дороге раздался звук шагов. Я огляделась в поисках укрытия, но у меня не было на это времени. В следующий момент в свете моего сияния замаячила фигура.

Некоторые говорят, что Белль Сабин умерла, другие – что она выжидает, пока горожане снова потеряют бдительность. Но я была уверена, что она пришла убить меня в ту единственную ночь, когда я осмелилась выйти за порог нашего дома.

Я отпрянула, когда в поле зрения появились юбка и ноги в тапочках, затем женские руки, держащие корзину, и, наконец, лицо Марганы, нашей соседки-ткачихи. Значит, не по мою душу. Но все же колдунья. И, вероятно, не менее опасная, чем Белль Сабин, учитывая, на кого она работает.

– Что ты делаешь на дороге, Лиора? Ночь на дворе.

– Мина пропала, – сказала я. – Отец все еще на работе, и я не знала, что делать.

Маргана пристально на меня посмотрела.

– Ты колдунья.

По макушке пробежал холодок, который не имел ничего общего со свежим ночным воздухом. До этого никто никогда не называл меня колдуньей в лицо, хотя я, конечно, знала, кто я такая. Вся моя жизнь вертелась вокруг моей сияющей кожи и страха, что самый могущественный колдун королевства прознает об этом. Лорда Дариуса нанял сам король – он искал магов и истязал их, если те не выполняли его приказов.

Я плотнее закуталась в отцовский плащ, но это было бесполезно. Она уже знала. Обнаружив, что кровать Мины пуста, я потратила слишком много времени, собираясь с духом, чтобы выйти из дома, – заламывала руки у окна, гадала, похитили ли ее бродяги или кто-то выманил в лес призрачным светом. Затем, оказавшись на дороге, я по глупости остановилась посмотреть на следы дьявола – маленькие белые грибы, которые растут парами и напоминают раздвоенные копыта. Я много раз видела их при свете дня, но ночью – никогда. Они привлекли мое внимание, потому что их свечение было очень похоже на мое.

Как ни странно, корзина Марганы была полна грибов. В их мерцании ее васильковые глаза и каштановые волосы казались бледными и неживыми. Словно почувствовав мое любопытство, она переместила корзину на другой бок. Маргана была одной из немногих, кто, как и мы, жил за пределами древнего городка Сильвана. А еще она была матерью моего лучшего друга Эврана – и единственной колдуньей, которую я знала.

– Я всегда гадала, почему отец перевез вас, девочек, сюда после смерти вашей матери, – сказала она. – Теперь все встало на свои места. Но что-то мне подсказывает, что отец не обрадуется, если узнает, что ты на улице, выставляешь себя напоказ. – Она схватила мою руку, перевернула ее и начала разглядывать, словно побитое яблоко на рынке. На фоне бледной кожи Марганы моя выглядела ненастоящей, будто я вообще не была реальным человеком.

– Мне нужно идти. – Как можно вежливее я высвободила руку.

– Опусти голову и молись, – вздохнула она, – чтобы не встретить никого по пути. Шпионы Дариуса повсюду.

Мои глаза расширились от страха, и она усмехнулась.

– Глупышка! Я к ним не отношусь.

Я с шумом сглотнула. Если в Сильване действительно были шпионы, первой я бы заподозрила именно Маргану. В конце концов, она и правда работала на лорда Дариуса. Возможно, она служила колдуну и не по собственной воле, но он был настолько опасен, что ни один маг не осмеливался ему перечить. Во всяком случае, ни одного такого мага в живых не осталось, чтобы об этом рассказать.

Я уже собиралась обойти Маргану, когда мой взгляд снова упал на корзину.

– Я думала, что следы дьявола ядовиты.

– О, так и есть. Очень ядовиты. – Она улыбнулась, но смотрела настороженно. – К счастью, я не собираюсь их есть. Удачи, Лиора.

Я кивнула и поспешила к каменным ступеням, ведущим вниз, к Сильвану, который прятался в ущелье от жадных глаз речных пиратов. Надо мной, между скалами, была подвешена тяжелая железная цепь. Насколько мне известно, Сильван – это единственный городок в Анталле, а может, и во всем мире, который мог похвастаться тем, что в нем приземлилась не одна, а две падающие звезды. Фрагмент первой был переплавлен в фигуру пятиконечной звезды и свисал с цепи. Ночью эта звезда мерцала над городом.

Вторая звезда – моя звезда – сгорела в пламени во время падения.

Я бесшумно пробиралась по узким улочкам Сильвана к лавке отца. Он и Адель, моя старшая и более ответственная сестра, вероятно, были единственными, кто работал в этот час. Как только я ускорила шаг, откуда-то сверху раздался пронзительный крик. Я посмотрела вверх, туда, где в окне мигающая лампа освещала два силуэта, затем вниз – на вход в лавку. Ателье портного.

Мина .

Без раздумий я схватила чугунный скребок для обуви, который лежал у входной двери, и швырнула его в окно. Стекло разбилось, а на его месте осталась зазубренная дыра, зияющая как раскрытый в крике рот.