Константин Фрес - Страстная невеста для ненасытного дракона

Пробуждение было внезапным и резким. Вот она ещё дремлет в смятых простынях – а вот уже сидит, потирая заспанные глаза.

Дракон неспешно одевался. Клэр застала самые последние его приготовления к выходу. Он уже полностью облачился в свои зловещие пестрые шелка и теперь застегивал узкий ворот, отправлял широкие рукава. Он отыскал даже пояс и перепоясался, пригладив шелковые алые кисти.

На миг Клэр стало страшно; ей показалось, что дракон впал в священный транс, стал похож на призрака. Его черные глаза были пусты и мертвенно-спокойны, он приводил свою одежду в порядок неспешно, неторопливо, движения его были плавными, и Клэр отчего-то подумалось, что он размышляет, что же теперь сделать с нею – после того, как насладился ее телом, наигрался, натешил свою жажду.

Она испуганно прикрылась остатками своей одежды и шелковым покрывалом, когда он перевел на нее остановившийся, неживой взгляд.

– Никуда не ходи, – велел он безликим, безразличным голосом. – Тебе не стоит видеть того, что сейчас произойдет.

Клэр вспыхнула; на языке у нее вертелись ехидные слова о том, что она не трепетная девица, и вид мертвых тел и казни не смутил бы ее, но она отчего-то смолчала. Дракон, лишь заглянув в ее заалевшее лицо своим безжизненным взглядом, лишь качнул головой, и повторил:

– Не ходи. Не смотри. Я скоро приду. Жди.

Он раскрыл свой веер – на алом шёлке, в складках которого прятались металлические острые пластины, стала проступать темными неряшливым пятнами кровь,– и закрыл им лицо, чуть отмахиваясь, словно ему вдруг стало душно. Но Клэр отчего-то подумалось, что Дракон принюхивается к запаху крови, и ей стало по-настоящему жутко.

Он вышел, осторожно и тихо прикрыв за собой двери, и Клэр подскочила, лихорадочно отыскивая хоть какую – нибудь одежду, чтоб прикрыть свою наготу. Кто знает, куда и зачем пошел Дракон? Быть может, сейчас он вынесет ей приговор и вытащит из каюты, чтобы повесить на рее? В этом случае не хотелось бы, чтоб ее протащили голой мимо зевак, отпускающих сальные шуточки про ее задницу, в последние-то минуты ее жизни!

Неплохо вообще было бы найти хоть какую-нибудь сорочку – ее собственная пришла в негодность. Штаны были целы, но лишены пояса, а потому сваливались и болтались на Клэр мешком…

Лихорадочно копаясь в каких-то сундуках, Клэр находила лишь лёгкие шелка, и эта бесполезная роскошь, веселые нарядные тряпки, приводили ее в бешенство. Неужто Чертов мальчишка, этот гладкий пижон, не носит ничего, кроме этого?! Ни теплого камзола, ни крепких полотняных рубашек?

А потом Клэр вспомнила, какая горячая у него кожа, и покраснела, припоминая прикосновение его ладоней на внутренних сторонах своих бедер. Его касания были обжигающими; зачем ему теплое белье?..

Кое-как отыскав более-менее понятную вещь – длинный черный шелковый халат с ярким алым рисунком, – она натянула его и крепко завязала пояс. Может, Дракон и был худощавым, но Клэр утонула в его вещи, которая оказалась ей слишком велика.

Халат всё ещё хранил запах его тела и сладких благовоний. Они теплым облаком окутали Клер, и девушка снова вспыхнула, на миг представив себя в его объятьях. Ей показалось, что это не шелк, а его ладони вкрадчиво скользнули по ее плечам, его черные волосы коснулись ее щеки…

"Наваждение какое-то! – сердито подумала Клэр. – Сейчас он явится, схватит меня за волосы и выволочет на палубу…"

Она прислушалась; за тонкими дверями стучали молотки, слышались негромкие разговоры.

«Мастеря что-то, – подумала Клэр, с тревогой приникая к щели, вслушиваясь в обрывки разговоров. – Помост? Будут отрубать пленным головы?»

Уходя, Дракон оставил ей саблю, и теперь, услышав стук молотков, увидев в щелку в двери непонятные ей приготовления, Клэр отыскала ее и крепко сжала руку на рукояти. Против Дракона это оружие не поможет; Клэр это вспомнила, обнаружив на полу обломки ножа, которым она пыталась убить Дракона. Но все равно с оружием ей было спокойнее.

Сердце ее бешено забилось, когда она увидела, как ведут остатки ее команды – связанных, понурых людей. Их осталось не так много, и Клэр с облегчением увидела, что врач уцелел. Добрый старый друг! Ее сердце заболело, заныло от жалости, когда она разглядывала его – посеченного в бою, в разодранной и окровавленной сорочке. Бедняга! Он так хотел помочь ей, вылечить своего капитана, и эта искренняя верность привела его на край гибели!

Клэр крепче сжала саблю, изо всех сил толкнулась в дверь, намереваясь вывалиться на палубу и накинуться на охраняющих ее людей драконьих слуг, но дверь оказалась заперта. Закрыл! Мерзавец, подлец, ящерица летучая, закрыл! Она забарабанила кулаком по дверям, чуть не отшибла ладонь, стуча, но никто ее не услышал. Или услышал – но выпускать не спешил.

– Мерзавец! – рычала Клэр, вонзая саблю в замок на дверях. Надо же, на ключ запирается… Пыхтя, она налегала на свое оружие, стараясь раскурочить механизм.

Если Дракон задумал казнить ее команду, то ее место рядом с ее людьми!

То ли сабля была крепка, то ли замок хрупок, но при очередном нажиме он вдруг звякнул и открылся. От толчка двери распахнулись, и Клэр с видом убийцы вывалилась на палубу, стискивая на груди шелковый халат, норовящий распахнуться от порыва ветра.

Она была не права; ее плененной команде ничто не угрожало.

Связанные, простоволосые – всех принудили снять головные уборы, – они сидели, сбившись вместе, и смотрели на последние приготовления.

Люди Дракона готовились хоронить мертвецов. Всех вместе – и своих павших, и пиратов. Драконы верят, что души уходят в небо, а потому тела моряков надлежало сжечь. Всех замотали в белые саваны и спустили на плоту в волнующееся море.

Дракон, стоя поодаль, наблюдал за этими приготовлениями. Он скрестил руки на груди, обхватив себя за плечи, словно его знобило, и исподлобья смотрел на покачивающийся плот, где укладывали мертвецов. Каждого он проводил взглядом; его длинные черные волосы вились по ветру, полы и широкие рукава легкой одежды развивались. Когда он шагнул на борт, ступив на тонкую перегородку, отделяющую его от моря, и чуть покачнулся, Клэр вскрикнула, потому что ей показалось, что он поскользнулся и рухнул за борт.

Но тотчас в небо взвился алый дракон с испещренной черными узорами чешуйчатой кожей. Его долгое гибкое тело вилось над водой, черные крылья, поднимая настоящий ураган, били по воздуху. Взревев, Дракон поднялся выше, так высоко, что поднялся почти до самого солнца; за его полетом наблюдала и его команда, и оцепеневшие от благоговейного ужаса пираты, никогда не видевшие подобного чуда. В вышине он набрал полную грудь холодного морского воздуха и, сложив крылья, камнем упал вниз, извергая раскаленную добела струю пламени.