Энжи Собран - Джекпот?

Солнечный лучик скользил по щеке, вызывая необычное ощущение теплого прикосновения. Невольно поддалась за ним, продлевая эту нежнейшую ласку. Ощущение просыпающегося сознание было подобно ведру холодной воды, что затопило меня сожалениями и извечной тоской по утраченному. Резко открыла глаза, не давая себе возможности нырнуть в эту всепоглощающую грусть. И.… Подпрыгнула прямо на постели вместе с одеялом, в которое закрутилась со скоростью шаровой молнии.

– Тише, душа моя, осторожнее, – прошептал кто-то за спиной, вызывая во мне очередной мандраж.

– Кто? Что? Что вы здесь делаете? – выдавила я, наконец, из себя и обернулась, отыскивая очередного виновника моего испуга.

Зеленые очи-омуты передо мной, серебристые за спиной. Оба смуглые, один брюнет, второй блондин, красивые, хотя и очень непохожие.

Нет, такого точно не может быть. Я не ходила вчера в клуб. Да и даже, если бы ходила, до такого все равно бы не допилась. Я не пью!

Отвела глаза от испытующего взгляда и подпрыгнула в очередной раз, вскакивая, на сей раз, с кровати. Кто-то из них попытался удержать одеяло, но я так крепко прижала его к себе, что чуть не упала. Резко рванула его на себя, полыхая злобой. Одеяло вспыхнуло, оставляя в моих руках обугленный кусок. Достаточный, чтобы я чувствовала себя уверенней, но недостаточный, чтобы ухватится за него.

– Душа моя, что не так? – спросил серебряноглазый.

Внутри меня поднялась очередная волна злобы:

– Я не твоя душа! Как вы попали ко мне домой?

– К тебе? – голос сероглазого прозвучал удивленно.

И только после этого восклицания я заметила, что не дома: кровать непомерно большая, белье шелковое, потолки очень высокие, комната в три раза больше моей… Клубный наркотик? Напоили и привезли? Невозможно!

– Где я? И кто вы?

– Душа моя, ты меня пугаешь.

– Не называй меня так! Я точно не та, за кого ты меня принимаешь! – воскликнула раздраженно. – А если ты свою «душу» от чужой отличить не можешь, то ей стоит посочувствовать, – последние слова добавила почти шепотом, но потому как зажглись яростью серебристые глаза, поняла, что меня услышали.

Но мне было все равно. Ощущение нереальности происходящего затопило меня, выжигая все инстинкты самосохранения. Я бы могла принять за сон эти нереально высокие золоченные потолки, алое белье, которого у меня никогда не было, красивых мужчин, о которых так часто мечтают женщины. Могла бы… Если бы не одно большое «но». Я всегда четко ощущала грани сна и реальности. Мне даже щипать себя не нужно было, чтобы провести черту между сознанием и навью, играми подсознания и явью. И сейчас я четко понимала, что это явь. Нереальная реальность. Ни на что не похожая действительность. Сказка, в которую я угодила.

Поморщила лоб, пытаясь вспомнить все же события прошлого вечера. Но ничего на память не приходило, как будто коснулась головой подушки и проснулась уже тут…

– Не стоит пугаться и обижаться. Ты действительно наша душа, – обратился ко мне зеленоглазый, прерывая мои мысленные метания.

Хмыкнула, не найдя ответа на эту провокацию.

– Мы провели вчера обряд призыва родственной души, но что-то пошло не так и ты оказалась не в храме, а посреди леса.

Вскинула бровь в ожидании продолжения. Рассказанное мне все больше и больше не нравилось. В лесу. Сама. Обнаженная. Или меня раздели уже здесь? Уж не домогались ли они моего бессознательного тела? Закрыла глаза и прислушалась к себе, но никаких изменений в себе не обнаружила.

Видно выражение моего лица было сильно откровенным, потому что меня тут же поспешили заверить:

– Мы ничего не делали. Просто…

– А вы всегда спите вдвоем? – выдала я вопросом, зацепившую меня странность.

Парни переглянулись, засмущались, и я поспешила им на помощь:

– Ой, да вы так не переживайте. Я не гомофоб и мне в принципе все равно, чем вы занимаетесь, если это не касается меня. Маленьких мальчиков не обижаете ж? – спросила я, решив сразу обозначить уровень моей толерантности и терпимости.

Мужчины покраснели еще больше. Вот впервые вижу краснеющего в смущении парня. Двух. Аж залюбовалась немного. Высокие, широкоплечие, с пресловутыми кубиками пресса. Зеленоглазый был немного крупнее и выше, сероглазый чуть жилистее, а в росте уступал пару сантиметров. Но их накачанные торсы вызывали иррациональное желание прижаться и попросить политического убежища от всего мира.

– Так зачем вы меня сюда притащили? – поинтересовалась, поняв, что дальнейшее изучение мужских тел рискует перевести наше общение в горизонтальную плоскость. Уж слишком откровенно реагируют они на мои изучающие взгляды. Даже шортики-боксеры не могут скрыть их возбуждение.

– Ты наша родственная душа, – пробормотал растерянно сероглазлый.

– Слышала уже. Только это не ответ, – отмахнулась от этого путаного объяснения.

– Нам нужна жена, – попробовал объяснить зеленоглазый.

– Так найдите. Я тут при чем? – удивительная непонятливость мужчин, не отвечающих четко и, по существу, меня раздражали. Так и хотелось гаркнуть и потребовать ответов в приказном порядке. Но врожденная осторожность и нежелание ругаться меня останавливали.

– Ты наша избранная, – упрямо повторил зеленоглазый.

– Вы это серьезно? Значит, в вашем мире подходящей для вас жены не нашлось, и вы призвали меня? – поняв, что от них толковых ответов не дождусь, выдвинула я первое же предположение, пришедшее на ум. И дождавшись их кивков, продолжила: – Вот так все просто? А поинтересоваться, прежде чем перетащить в незнакомый мир, сексизм не позволил? А спросить хочу ли я, могу ли я? Может, у меня уже есть муж и семеро по лавкам? Может, есть любимый, без которого жить не могу? А может у меня просто есть ребенок, который в том мире теперь остался один? – понесло меня.

Парни переглядывались между собой немного виновато, но молчали, и это бесило меня еще больше.

– Возвращайте меня домой. Сейчас же! – требовательно выдала я под конец монолога и даже топнула ножкой.

– Мы не можем, – пробормотал сероглазый.

– Ах, вы не можете!

Мелькающий по комнате взгляд зацепился за стоящую на комоде вазу. Миг и ваза полетела в парней. Следом за вазой полетели статуэтки, а когда они закончились, то и стоящий рядом стул. С каждой брошенной вещью я распалялась все больше и больше. Глаза шарили в поисках новых метательных объектов, а когда уже нашли, я вдруг оказалась тесно прижата к мощной груди. Попыталась выбраться из этих навязанных объятий, но меня только сильнее прижали к себе, так что затрещали косточки.

Ощущение бессилия стало последней каплей, и я впервые в жизни потеряла сознание.