Айза Блэк - Волчица на продажу. Соната золотой луны

– Давно ты так на солнце реагируешь? – взяв ее за руку, повел по торговому центру.

– Сколько себя помню, всегда ощущала дискомфорт, а сегодня прям аж запекло, словно кожа заживо сгорала, бррр, – она смешно сморщила носик. – А ты разве спокойно переносишь солнце?

– Оно не желательно, но с возрастом, уже вырабатывается некий иммунитет.

– Ты вампир, это как раз понятно. Но, Рафаэль, я-то почему так реагирую? Получается хуже вампира? – она потешно округлила зеленые глаза.

– Непереносимость солнца бывает не только у вампиров, – что он мог еще ответить. Что скорее всего ее вампирская суть дает о себе знать? Хорошо, если этим все ограничится, а если все пойдет дальше? Когда он уедет, нужно все равно наблюдать. И при любых подозрительных изменениях ему тут же доложат.

Рафаэль все еще надеялся, что если за столько лет сила не проявила себя, то она и дальше будет дремать. В первую очередь для ее же блага.

Волчица скользила равнодушным взглядом по витринам. Глаза ее загорались, лишь когда она поднимала голову и смотрела на него.

– Идеальное сочетание, тьма для нас обоих милее, – она засияла, сжав его руку сильнее.

– Эмбер, не строй иллюзий. Напоминаю, я скоро буду очень далеко, – он отвернулся, не желая видеть, как гаснут два изумруда. Лучше сейчас пресечь девичьи мечтания, пока не стало больнее.

– Ты вернешься… – она прошептала это едва слышно, скорее успокаивая себя. Столько в этих словах было отчаянной веры, столько надежды, ее эмоции окатили Рафаэля ледяным градом, вонзались в тело, приносили боль, режущую, отравляющую.

– Пошли, подберем тебе одежду, – желая сменить тему, он почти силком затащил ее в первый подвернувшийся магазин.

– Угу… – она даже не посмотрела на груду брендовой одежды, окружавшей ее со всех сторон. К ним подбежала продавец-консультант, с дежурной улыбкой нахваливая новую коллекцию. Рафаэль отошел в сторону, наблюдая со стороны.

Через минут десять, Эмбер нагрузили вещами и отправили в примерочную. Она безропотно пошла. Рафаэля в этот миг одолело желание посмотреть, как волчица примеряет обновки. Как снимает платье, как обнажается точеная фигурка. Желание было настолько диким и сильным, что он не смог ему сопротивляться, или не слишком и хотел.

Решив, что ничего не случиться, если он взглянет одним глазком, Рафаэль слился с пространством. Людей в магазине в этот момент не было, а девушка-продавец пошла за чем-то в подсобку.

Способность становиться невидимым, тенью, была его особенностью. Редчайшим даром среди вампиров. Рафаэль столетиями оттачивал свое мастерство. И теперь даже далеко не все древние вампиры могли распознать его присутствие.

Тенью проскользнув к примерочной, он слегка отодвинул шторку. Эмбер даже не заметила, она сидела на пуфике, закрыв лицо руками, и сотрясалась в рыданиях. И такой она была беззащитной в этот момент, столько боли клубилось вокруг волчицы. Что в очередной раз его сердце дрогнуло.

Вампир шагнул в примерочную, замер, позабыл обо всем, сейчас он хотел только утешить. Вытереть эти слезы, унять боль и вновь увидеть улыбку на нежном личике. Сделав еще шаг, он погладил ее по волосам.

Эмбер вздрогнула:

– Как ты? – в заплаканных глазках блестели слезы, губы подрагивали, но вся боль мгновенно померкла, она уходила, пряталась в глубину, и взгляд озаряла радость. И причиной радости был именно Рафаэль. Одно его появление и волчица преображалась на глазах. Эта метаморфоза должна была его напугать, сделать еще осторожней, а вместо этого в сердце вампира растаяла еще одна льдинка, а защитная каменная стена дала заметную трещину.

Эмбер вскочила и прижалась к нему, так крепко, словно хотела расплавить кожу и пробраться внутрь, слиться с ним. Он поднял ее голову и, повинуясь мгновенному порыву, стал собирать слезинки с ее щек, бережно, едва касаясь волчицы губами. Даже слезы ее со вкусом горечи, были для него блаженным нектаром.

Я дрожала в его объятиях, рыдала и не могла остановиться. Грустно и смешно, но я хотела, чтобы мои слезы и дальше лились по щекам, тогда ведь и Рафаэль будет продолжать собирать их губами. Пусть не останавливается, пусть и дальше его нежные губы блуждают по-моему лицу. Такой защищенной и в то же время ранимой я себя никогда не ощущала.

Заходя в примерочную, на меня нахлынула боль. От осознания того, что вампир одевает меня как куклу. Чтобы сбагрить кому-то. Отвязаться, избавиться и укатить в неизвестном направлении. Я хотела наброситься на него с кулаками, выкрикивать ругательства в лицо, но как только он появился. Не понимаю как, возник как призрак, только что я была одна и вот он уже стоит передо мной.

Тут же забылись все обиды. Важно только его присутствие, руки, обнимавшие меня и эти невероятные губы. Я с трудом подавила порыв впиться в них поцелуем, боясь разрушить момент, хоть такой близости.

«Только не уходи, будь рядом!» – кричала мысленно, опасаясь говорить вслух. Любое неосторожное движение, может спугнуть мое призрачное счастье. Которое, как я уже тогда понимала, ускользает от меня. Но я не хотела верить, отчаянно цеплялась, не понимая своего влечения, не осознавая, как сильно я попала, эмоционально привязалась. С ним была гармония души и тела, я была полноценной, живой, и даже в какие-то мгновенья счастливой.

Не сдержавшись, провела рукой по волосам, жестким и шелковистым, ощущения блаженства на кончиках пальцев потекли по моему телу, концентрируясь внизу живота. Даже невинное касание к нему заставляло гореть, плавиться как восковую свечу. И больше всего хотелось удержать эти ощущения, усилить их, познавать его, испить до дна.

Он взял мое лицо в свои руки, наклонился близко-близко. Мои губы приоткрылись, так же как и сердце, я готова полностью принять вампира. Он сделал глубокий вдох, и выдох обжег меня запахом желания.

– Я подожду снаружи. Примерь вещи, – тон голоса шел вразрез со словами. Я бы многое отдала, чтобы узнать, что он в действительности хотел сказать.

– Рафаэль! – удержала его за руку.

– Да… – фиалковый свет в глазах приглушен, загадочен, словно изнутри пробивается тьма его желаний, показывается на поверхность, и манит, зазывая к неведомым мне удовольствиям.

– Помоги мне. Я сама не справлюсь… – хлопаю невинно глазами и начинаю снимать платье.

– Неужели? – улыбается, открыто, весело, впервые вижу на его лице такую улыбку. На душе становится еще теплее. Интересно, какой он без всех свои масок, без этой серьезности и вечных дум, терзающих его?

– Именно так, – остаюсь перед ним в одних кружевных трусиках. Лифчик под платье я изначально не одевала. Нагибаюсь, чтобы взять первую попавшуюся вещь, оттопыривая попку, не спешу разгибаться.