Марина Индиви - Черное пламя Раграна

– Пифо… пифофок.

– А если постаррррраться?

– Пифорок.

– Почти, – я показала на тарелку.

– Пифо…

– Пи-ро…

– Пи-ро…

– … Жок.

– Жок!

– А теперь все вместе.

– Пи-ро… жок!

– Молодец, – сказала я, обняла сына и поцеловала. – И как большой молодец, ты у меня знаешь, что сладкие пирожки можно есть только после того, как поели суп. Правда?

Лар насупился, но кивнул.

– Ава, – не выдержал Даг. – Я аж вспотел весь. Тебе вальцгардов тренировать надо.

Я вздохнула, а Зои фыркнула.

– Вальцгардов меня тренировать не возьмут. Меня даже в отдел кадров не взяли.

– Сами виноваты! – тут же снова пошла в наступление подруга, и я пожалела, что снова подняла эту тему.

– Я завтра забегу в наш отдел кадров после смены, – понимая, что грядет гроза, Даг предупредил первый раскат грома заблаговременно и положил жене на тарелку горячее и салат. – Вина не предлагаю, мы тут все по детскому меню.

– По детскому меню мне полагается супчик, – я рассмеялась.

– Извини, подруга. Супчик только для малых, – развела руками Зои.

Я взяла ложку. Первое правило мамы – проверь, как ложку взял сын, но у нас было так. Я беру и ем сама, и Лар тоже берет и ест сам. Мы тут оба взрослые. Тем не менее второй взрослый, уплетая суп, не видел, как первая взрослая осторожненько смотрит, чтобы он не обжегся. И Лар не подвел: подул на ложку, как я его учила перед тем, как отправить в рот.

Светловолосый и голубоглазый, он вообще ничем не был похож на Карида. Казалось, что этот малыш – отражение меня, хотя в чем-то он меня переплюнул. Например, в длине и густоте ресниц, закручивающихся так, что упирались в крохотные густые бровки.

Глядя на него, я чувствовала, как сердце заходится от любви.

Ни за что его не отдам! Ни за что!

Даже если придется ночевать на работе и нанять десять нянь.

Сын взглянул на меня – так светло, так радостно, и я улыбнулась.

– Люблю тебя, – прошептала одними губами. Так, что расслышала только сама.

Глядя в небесные глаза сына, неожиданно снова обожглась о воспоминания. О темный, почти черный взгляд. Жесткий. Властный. Пренебрежительный.

В этот раз я споткнулась именно о последнее. Бенгарн Вайдхэн смотрел на меня так, словно я была досадной помехой. Если не сказать больше, раздражающей его неприятностью. Сама мысль об этом царапнула достаточно сильно и обидно.

Но еще сильнее царапнула следующая.

Что, если мне отказали, потому что я ему не понравилась?

Сама эта мысль обожгла так, что я замерла. Просто застыла, вспоминая случившееся: он действительно смотрел на меня слишком пристально и как-то очень странно. Но почему? Чем я ему не понравилась? Что я сделала не так, я ведь ни слова не сказала в его присутствии? С каждым мгновением эта версия казалась мне все более и более правильной, потому что Лиза, которая проводила собеседование, ничем не напоминала женщин, меняющих свое мнение по сто двадцать раз на дню. Больше того, я ей понравилась, если бы не понравилась – отделалась бы от меня классикой «мы вам перезвоним», что на языке работодателей обычно означает «нет».

– Рагран вызывает Аврору, – раздался совсем рядом голос Зои.

Я очнулась, подняла голову и наткнулась на испытующий взгляд подруги.

– Итак?

– Простите, – я покачала головой. – Просто ненадолго выпала из реальности.

– Все думаешь про то, почему тебя не взяли, да? – перегнувшись через мужа, подруга промокнула успевшей выплюнуть суп дочери ротик и посмотрела на меня.

– Да, – не стала выкручиваться.

Глянула на сына: у него с супом дела обстояли лучше, чем у Кати.

– И что думаешь?

– Мне кажется, я не понравилась руководству.

– Руководству? Ты же сказала, ты говорила непосредственно с начальницей.

– Бенгарну Вайдхэну.

Даг поперхнулся и чуть было не выплюнул горячее по примеру Кати. Зои собралась постучать мужа по спине, но замерла с поднятой рукой. Ее большие карие глаза расширились еще больше.

– Бенгарну Вайдхэну? Тому самому Бенгарну Вайдхэну?!

– А ты знаешь какого-то еще?

– Нет, но если честно, я не особо горю желанием узнавать и этого. – Зои даже вилку отложила. – Как?.. Ты не рассказывала, что там был он.

– Был, – я снова споткнулась о воспоминание-взгляд. Темный, в нем клубится такая сила, о которой я не имею ни малейшего представления, не говоря уже о чем-то большем. – Зашел что-то спросить и так же быстро ушел, но я не вижу других причин, почему так могло получиться. Он просто очень странно на меня смотрел.

Зои хмыкнула. Справившись с первым потрясением, оперлась локтями о стол и подалась ко мне. Даг, на котором сегодня лежала ответственность покормить не только себя, но и дочь, сейчас тоже смотрел исключительно на меня. Друзья ждали продолжения, а я понятия не имела, как продолжить, равно как и не понимала, чем не угодила правящему. Я его видела первый (не считая новостей и всякого такого) раз, и он меня тоже. Не думаю, что ему вообще интересно, как Лиза комплектует свой отдел, у него просто нет на это времени. Тогда почему?

– Не знаю, – честно призналась я. – Это просто… интуиция. Ну или логика. Или и то, и другое вместе.

– Вот же!.. – Зои плотно сжала губы: обычно она не стеснялась в выражениях, но после рождения Кати старалась избегать колоритных слов.

– Мам! А кто такой Бездарн Гадхэн?

После слов сына на кухне повисла тишина. Настолько многозначительная, что я слышала даже как сопит Кати, пытающаяся отбиться от очередной порции супа. Потом увидела, как дрожит ложка в руке Дага, а спустя мгновение мы все просто хохотали, как сумасшедшие. Это напоминало какое-то помешательство, потому что у меня из глаз брызнули слезы, и, как бы я ни старалась остановиться, стоило мне на мгновение вдохнуть, смех возвращался снова. Впечатлившись нашим весельем, Лар плюхнул ложкой по супу, взметнув фонтан брызг, а Кати с визгом ударила ручкой по своей тарелке, из-за чего та перевернулась и выплеснулась на брюки Дагу.

– Твою ж… – Даг вскочил под грозным взглядом жены. – Что? Я ничего не сказал!

– Да, – Зои выдохнула остатки смеха. – Повезло тебе.

– Тебе тоже, дорогая жена, – он указал на нее полотенцем, которое сдернул с крючка. – Что суп уже достаточно остыл. Иначе у тебя был бы муж с вареными…

– Все, заткнитесь пожалуйста, – попросила я. – Я больше не могу смеяться.

Как выяснилось, могу.

Мы смеялись, пока не кончились силы, потом Даг пошел сменить брюки, а я поднялась, чтобы помочь Зои убраться. Злосчастная перевернувшаяся тарелка не пострадала, просто кувыркнулась, поэтому ее я убрала в мойку. Пока подруга вытирала светло-серый, с холодными прожилками, кафель на полу, я привела в порядок забрызгавшуюся Кати, стол, и наблюдала за тем, как ест Лар.