Анна Владимирова - Пленница медведя

– Откуда ты знаешь? – донеслось до меня предсказуемо.

– Посмотрел в базе.

– Это ты так за мясом ходил? – направилась ко мне, покачивая вино в бокале.

– У меня там рабочие мощности – я данными занимаюсь. Ты умеешь крупу варить?

– Ты серьезно?

– Серьезно. Я ем только мясо.

– Я про мощности, – поставила она пустой бокал на стол и подошла вплотную. А ей шел мой парфюм…

– Серьезно. Ты была плохой девочкой, да?

– Почему была? – осоловело моргнула она. – Давай свою крупу…

А ничего так девчонка смотрится на моей кухне. Я налил еще вина, с улыбкой глядя, как подтягивает мои штаны, чтобы не наступать на края внизу. Только стоило вспомнить, что под штанами ничего нет, улыбаться перехотелось.

– Я сломала руку полицейскому, который ударил оборотня, – отвоевала она кастрюлю у нижней полки с грохотом. – Так что вариантов не было…

– У твоего отца такие связи, и не было вариантов? – следил за ней.

– Смотрю, все уже узнал, – бросила на меня настороженный взгляд через плечо. – А с мясом что делать будешь?

– Тушить. С зеленью.

– А тебе сколько лет? – Я проследил, как потянулась за чашкой в шкаф и включила кран с водой.

– Тридцать три. – Вид ее натянутой шеи оживил ночные воспоминания. А когда она приложилась жадно к чашке с водой, я тяжело сглотнул и отпил вина.

– Кризисный возраст, – и она вытерла губы ладонью. – Крупу вообще надо на ночь заливать…

– Я был занят ночью, – усмехнулся, понимая, что слишком откровенно на нее пялюсь, но ничего не мог поделать. И не хотел.

Дана сдвинула брови, надкусила пачку зубами и придирчиво поворошила рис пальчиками. Потом набрала полную чашку зерен и всыпала в кастрюлю:

– Ты врешь, что не умеешь готовить крупу, – поднесла чашку к крану. – И что света у тебя нет – тоже. В подвале, значит, даже интернет есть…

– Ну вдруг ты решишь от меня сбежать все же, – усмехнулся шире, пристально следя, чтобы не напугать ее до дрожи снова. Мне нравилось это расслабленное перемирие.

– Смешно, – покачала она головой, привлекая взгляд к ее необычным волосам. – У меня нет ружья…

– Ничто не мешает тебе одолжить, – и я отставил бокал и потянулся за разделочной доской.

– Я не умею им пользоваться. Научишь?

Хваткая. Я извлек длинный нож из ящика:

– Посмотрим…

– Ну посмотри-посмотри, – усмехнулась она. – Соль где?

Вскоре она сидела с коробком моих запасов приправ, забыв посолить крупу.

– Ух ты, откуда у тебя шафран? – раскрыла мешочек и поднесла к лицу.

– Купил в Аджуне, – усмехнулся. Чем-то эта растрепанная птаха на кухне меня грела. «Теплая». Да-да, помню… А она уже полезла дальше по мешочкам:

– Твои пахнут не так, как у нас. Тоньше.

– Еще вина?

– Хочешь споить?

– Мне может жить осталось немного, почему не попробовать? Я вообще, кажется, многое упустил…

– Может, тебе дали второй шанс?

– Хотелось бы в это верить.

Я углубился в разделку мяса, не сразу осознав, что спину буравит взгляд.

– Может, ты больше не озвереешь…

Только прямого взгляда привычно не выдержала, сбежав. А я посматривал на нее, размышляя. Неужели она – то, чего не хватало и что может помочь задержаться в сознании? Почему она? Почему вообще кто-то? Неужели не все зависит от меня самого? Открытие пугало. Я ничто не любил так, как контроль над своей жизнью. Поиск ответов был смыслом всего, я наслаждался азартом погони за знанием, и ничто так не наполняло жизнью… В какой же момент все пошло не так?

– А как это?

– Что?

– Ну, как это… по ощущениям? Когда ты медведь и не можешь обратно…

– Тебе правда интересно? – огрызнулся, оборачиваясь как раз в тот момент, когда она пулей метнулась к ружью у входной двери.

Я только прикрыл глаза, слабо качая головой, и вернулся к разделке мяса. Послышался лязг – схватила довольно умело. Не один я тут врал.

– Сезар, у меня вообще-то ружье, – и она прокашлялась.

– Правда? – усмехнулся. – Ты же стрелять не умеешь.

– Ты выстрелил один раз. Значит, еще один выстрел есть. Не надо меня недооценивать. – Добавила голосу угрозы, и так это было смешно. Только мои губы поползли совсем в недоброй усмешке.

– Я тебя не недооцениваю, – продолжал нарезать мясо, прислушиваясь. Стоит на месте, дыхание разгоняется – еще бы, бокал вина залпом на голодный желудок. А еще столько адреналина…

– Пожалуйста, будь хорошим мальчиком – пошли к машине.

Как мы заговорили.

– Я был хорошим мальчиком все утро, если ты не заметила…

– Не надо мне зубы заговаривать! – разозлилась Дана, отходя от двери.

– Ты плохо меня слышишь? Машина не заводиться, – все также занимался готовкой. Только не был уверен, что доготовлю, а надо бы – силы нам понадобятся сегодня. Только позже.

– Ты врешь мне постоянно. Думаю, насчет машины тоже врешь.

– Ну, вру. И что? Я никуда тебя не повезу. – Только внутри закипала злость совершенно другой природы.

– Сезар, я выстрелю, – голос девочки дрожал.

– Выстрелишь, и? Убьешь меня, а с волками что будешь делать? Ключей от машины у тебя нет, – я бросил нож и направился к крану. При этом девчонка то ли скакнула куда-то, то ли просто отшатнулась. Как не выстрелила – непонятно. – Связи нет. Ружье хоть умеешь перезаряжать?

Я скомкал полотенце и бросил на стол, оборачиваясь и упираясь в нее взглядом. Ее лицо сливалось по белизне с волосами. Но выражение решительное, глаза большие – аж залюбовался. И шагнул к ней.

– Сезар, не надо, – попятилась она.

– Не выстрелишь, – и я метнулся к ней и вбок, хватаясь за ствол. Но выстрела так и не последовало. Она только всхлипнула, оставшись без оружия, а я схватил ее за шею и притянул к себе. – Идиотка.

Дана обхватила мое запястье, а я толкнул ее к ближайшей стенке и распял на ней, дурея от ее запаха, страха и темпа бьющейся на шее вены. Думать стало невозможно, запретить себе коснуться – тоже. А она и не сопротивлялась – задержала дыхание, когда впился губами в ее пульс, и застонала, хватаясь за плечи. Пальцы еще пахли смертельным железом, которым мне угрожала, и это только подстегивало отодрать ее до черных точек перед глазами, чтобы ходить, сучка, не могла до утра!

Я наступил на низ широких штанин и дернул ее из них, закидывая себе на плечо. Дана взвизгнула и задергалась, а у меня в груди стало жарко, столько жизни, казалось, рванулось в вены. Эти секунды хотелось пить. Ее хотелось пить, как лекарство от смерти!

Я швырнул девчонку на кровать и оскалился, глядя на испуганный, но затуманенный взгляд, на задравшуюся футболку, открывающую соблазнительные бедра, и потянул свои штаны вниз. Тут в ее глазах немного прояснилось, и она развернулась на живот, пытаясь отползти, но я нагнал ее в центре кровати и задрал футболку до поясницы, открывая вид на округлые ягодицы. В налитом паху резануло так, что аж в животе все сжалось. Сдержаться и на насадить ее на член тут же стоило титанических усилий.