Екатерина Гичко - История о краже. Схватка с судьбой

– Да тут целые хоромы. У нас закладок-то хватит?

Харен словно прислушался к чему-то и уверенно ответил:

– Хватит. Теперь западная стена.

– Подождите, мне взбодриться нужно.

Идрай отцепил от пояса заветную фляжку и щедро отхлебнул крепкого вина. И не сразу заметил протянутую руку харена. Глава сыска смотрел на него спокойно и прямо, и Идрай молча отдал флягу.

– Я слышал, пить вам нельзя, – заметил он, наблюдая, как начальник, запрокидывая голову, щедро вливает в себя питьё.

Тот встряхнулся, шумно вздохнул-выдохнул, проморгался и ответил:

– Иногда нужно.

– Я же… – разъярённый Деший ворвался в коридор, и Агорий испуганно посмотрел на него.

– Это не мы, не мы! Это там где-то, за…

Пол опять дрогнул, и грохот взрыва прозвучал явнее, а с потолка посыпалась пыль.

– Вот опять. Рвутся к нам, подлюки! Господин…

– Пусть рвутся. Куда они движутся? Запад. Что ж, встретим дорогого гостя.

И старик, широко шагая, направился к закрытой сейчас части города. Пока он в сопровождении Агория и стражи добрался до места, прогремело ещё два взрыва. Он завернул в коридор именно в тот момент, когда опять бухнул взрыв, кладка пыхнула пылью и вылетела на улицу подземного города. Камень ещё осыпаться не закончил, как из темноты, склонив голову, шагнул харен. По плечу скользнула серебристой змеёй коса, медленно качнулся подбородок, и на Дешия уставились пронзительно-холодные жёлтые глаза.

Память на миг перенесла его на несколько веков назад, когда на него точно так же смотрел другой Вотый. Борлан – дед мальчишки, который оказался так сильно похож на него. Если бы ещё и улыбнулся…

– Рад видеть вас, харен, – Деший растянул губы в улыбке. – Прекрасно, что вы сами нашли дорогу. Я опасался, что заблудитесь.

Уголки губ щенка приподнялись в легчайшей ответной улыбке, и старика накрыл суеверный ужас. Боги, какое невероятное сходство…

– Я всегда нахожу дорогу.

Доверие народа утрачено. Иерхарид смотрел, как толпа пытается прорваться через ворота и откатывается назад, схлестнувшись с военными. Смотрел, но вместо реальности перед глазами разворачивались возможные картины будущего. Не самого радостного будущего: в нём не было места для него.

– Господин, – опять позвал Рийван, – пора уходить. Мятежников становится всё больше, скоро войска не смогут их удерживать. Во дворце небезопасно.

Иерхарид всегда считал себя не лучшим хайнесом. Мягкий, нерешительный, постоянно сомневающийся и опасающийся сделать что-то не так. Все главные ошибки в жизни он совершил под давлением своих недостатков. Он ведь чувствовал, что происходит нечто нехорошее. Такое зловещее предчувствие, когда видимых причин для беспокойства нет. Почти мистические опасения. Но позволил себе отмахнуться от них. Ему следовало куда пристальнее смотреть за своим окружением, не выпускать из своего внимания даже самые незначительные происшествия. Даже если они, казалось бы, благополучно разрешились.

Отцу это удавалось. Он действительно был великим хайнесом. Пока не «обезумел». Рядом со своим родным братом он казался слабее и мягче, но в его мягкости крылась нерушимая сила духа, которую какое-то там сомнение поколебать не могло. Отец не сомневался, когда видел необходимость в казни преступника или когда желал пощадить врага. «Да, я знаю, что он может укусить ещё раз, но сейчас я хочу его пощадить». Он понимал последствия каждого своего поступка и смирялся с ними. «Да, это может произойти». Он никогда не колебался только из-за «А что, если это случится?». «Когда это произойдёт, я подумаю, что можно с этим сделать». Он никогда не паниковал, не суетился, не бывал в отчаянии. Он словно был создан для того, чтобы быть хайнесом.

– Господин.

И вот сейчас Иерхарида опять глодали сомнения. Он видел перед собой несколько путей. Каждый из них при малейшей ошибке мог привести и его, и страну к бездне. И он мешкал.

– Отец! – дверь распахнулась, и внутрь, широко шагая, вошёл Узээриш. – Почему мы ничего не делаем? В городе уже идут погромы.

– Господин, – главный маг обеспокоенно посмотрел на наследника, – во дворце становится опасно. Нужно уходить…

– Уходить? – губы хайрена презрительно искривились. – Отец, я возьму небольшой отряд и тайком проберусь в город. Нужно выловить зачинщиков и главных баламутов. Мне доложили, что появились какие-то затейники, нарочно подначивающие народ на смуту. А ведь после освобождения школы всё утихать начало, и тут эти явились…

– Но, господин, – Рийван возмущённо махнул рукой, сшибая на пол пресс-папье, – вы не можете так рисковать. От вас зависит судьба всей страны!

Иерхарид продолжал смотреть на ворота. Узээриш нетерпеливо подошёл ближе и тоже посмотрел вниз.

– Что творится! – с досадой прошипел он.

Вот сын куда решительнее. Иерхарид приложил много усилий, чтобы в его собственном ребёнке не отразились его недостатки.

Дверь опять распахнулась, и внутрь вошли пятеро стражников.

– Кто позволил? Вас не звали, – Узээриш холодно уставился на оборотней, и те немного обескураженно взглянули на спину хайнеса, а затем и на главного мага.

– Господин, прошу вас. Я отобрал самых надёжных из охраны. Нам нужно торопиться…

Хайнес медленно повернулся, подошёл к столу и потянул руку к перу. Пора перестать сомневаться.

Пальцы неожиданно вместо пера схватили нож для бумаги, и Иерхарид, коротко размахнувшись, всадил его в грудь Рийвана. Главный маг охнул, взмахнул руками, заваливаясь назад, и рухнул на пол.

– Взять его! – прохрипел маг, и стража, больше не мешкая, бросилась, на хайнеса.

Тот отшвырнул в них массивный стол и тряхнул длинными рукавами, извлекая из потайных карманов кинжалы. Лезвия коротко сверкнули и по рукоятки вошли в шеи двух из оборотней. Дверь опять распахнулась, впуская внутрь ещё несколько стражников. Узээриш двумя точными пинками отправил в них стулья и, развернувшись, выбил ногой окно.

– Уходим! – рявкнул он.

– Убить хайрена! – прохрипел маг.

Отодрав панель, Иерхарид вытащил из тайника меч и тут же опробовал его на подскочившем оборотне, раскроив его грудь вместе с кожаным панцирем.

– Хайнеса взять живым! – провопил Рийван, отползая к двери.

Нож для бумаги оказался слишком короток, чтобы добраться до сердца.

Хайнес локтем сшиб одного из противников на пол, рукояткой раскроил лоб другому в начале замаха и перерезал горло третьему на излёте.

– Уходи, – на сына он бросил один короткий взгляд.

– С ума сошёл?! – Узээриш выхватил кинжал и, подтащив ближе, вооружился креслом. – Ну ты погань, Рийван, – хайрен ослепительно улыбнулся уползающему магу.

Дверь в кабинет наружно затрещала, выламываясь, и мага чуть не затоптали.