Эми Мун - Песня для оборотня

Он устроит забег по лесу и выследит дичь покрупнее. Сам! Измотает зверя и себя, чтобы окончательно выбить все дурные мысли из головы.

***

Глаза не хотели открываться. Язык прилип к небу, а в горло словно плеснули раскаленного свинца. Ещё мутным от больного сна сознанием она попыталась измерить накопленные силы – едва ли половина! Впрочем, должно хватить. Руку удалось наложить правильно с первого раза. О, какое достижение! Один палец в яремную впадинку, три – на кадык, большой – на лимфоузел. Айла тихонько выдохнула и перенаправила целительскую силу в созданное для нее русло. Неохотно боль отступила, но не до конца – резерв иссяк быстрее. Сами Боги прокляли это место! Ее силы уходили, как вода в песок.

Стараясь не шипеть от ноющей боли в каждой мышце, Айла села… чтобы тут же с криком пропечатать стенку за собой спиной. Позвонки пересчитали бревна, но она прижималась лишь сильнее.

Напротив сидел волк. Тусклый свет, льющийся из центральной комнаты, делал лохматое чудовище ещё страшнее и больше.

Айла смотрела то на зверя, то на выход. Сон вернул не только магические силы, но и охоту жить. Если кинуть в него подушкой, а потом попытаться проскочить…

– Ох!

Волк медленно встал на задние лапы и через несколько ударов сердца перед ней стоял мужчина. Естественно, голый. Взгляд ткнулся в пол, но все равно она видела перед собой огромные руки, лениво скрещенные на груди, ноги, крепко упирающиеся в пол, а то, что было между ними… Айла даже затрясла головой. Но почему-то снова коротко взглянула на мужчину.

Варвар некоторое время молча разглядывал ее. Она чувствовала жалящий презрением взгляд. Демонстративно оборотень повернул голову в ту сторону, где стоял кувшин с неприятным содержимым и оскалился.

– Ты жалок.

Опять заладил! Конечно, ему хорошо! Сильный, здоровый и наверняка не голодный. Весь такой чистый и не знающий, что значит не мыться по несколько недель. Да ее саму от себя тошнило!

– Тогда зачем я тебе? Трофей получше не нашел?

Кроме высокого роста ее подводил и язык. Привычка отбивать шутки и дразнилки сестер сейчас была смертельно опасна. А с другой стороны – куда хуже? В сотнях миль от дома, одетая мужчиной и едва живая…

– Я мог бы свернуть тебе шею двумя пальцами, – отмахнулся от ее выпада варвар, – или убить одним укусом.

Гнев клокотал в горле, готовый стать колкими словами, но, стоило посмотреть в багровые глаза, вся ее бравада сдулась, как рыбий пузырь. Его ненавистью и отвращением можно было захлебнуться.

– У меня нет оружия, – тихо произнесла она, – убить меня нетрудно.

Угрожающий рык заострил грубые черты лица. Крылья прямого носа раздулись, а широкие дуги бровей ещё больше сдвинулись к переносице.

– Обнажив меч на чужой земле, будь готов ответить, даже если потерял его! Оборотни не звали людей в свои земли!

И опять между ними воцарилась тишина. Густая и липкая, как болотная жижа. Айла смолчала, ей нечего было возразить – победитель прав. Сейчас лучше подумать о побеге. Варвар разглядывал ее, а она пыталась не смотреть на него. Но куда бы ни бежал взгляд, все равно он натыкался на большую фигуру оборотня.

– Твое имя?

Неожиданно громкий и резкий голос застал ее врасплох.

– Ай… Вилл!

– Сейчас ты уберешь за собой, а потом пойдешь со мной, Айвилл, – проглотил ее оговорку варвар, – и не вздумай пытаться бежать. Иначе твое воссоединение с предками будет мучительно долгим.

Айла и не думала бежать. Как можно без оружия, полубольной, да ещё и ночью успешно скрыться от волка, который следует буквально по пятам? Но когда она увидела, куда привел ее варвар…

– А-а-а… – попятилась назад. – Ох! – бросилась вперёд, почувствовав, что за ней уже не волк, а крепкая мужская грудь.

– Мойся. От тебя воняет.

Это было бы обидно, если бы ее не трясло от ужаса. За спиной стоял оборотень, большой, злющий мужик, которому она с трудом доставала до носа. Вдоль позвоночника протянуло ознобом. Айла даже представить боялась, во сколько раз он сильнее, и что может сделать, если захочет.

– Я… я… я один… Не смотри!

Проблеяла она, бочком отодвигаясь в сторону. В ночной тьме сверкнули багровые искры.

– Ты больной на голову? Я сказал – в воду! Живо!

– Нет…

И даже чесотка по всему телу не заставит ее снять отвратительный, замызганный балахон, и тем более лезть в незнакомое озеро.

– Если не снимешь свои тряпки, будешь мыться в них! – рыкнул оборотень. Пискнуть о своем несогласии Айла не успела. Схватив за плечи, варвар просто швырнул ее в воду.

Обжигающий холод вышиб дыхание, а под ногами разошлась бездна – никакой твердой опоры, и намокшая ткань балахона потянула вниз.

Молотя руками и ногами, Айла рванулась на поверхность. Животная, отчаянная жажда жить толкала тело вверх, сквозь лютый ужас и холод – она не умеет плавать! Совсем не умеет! А воздуха в лёгких все меньше и меньше. И непонятно, куда двигаться в этой бесконечной ледяной темноте. Одним движением оборотень отправил ее в самый худший, глубоко въевшийся в кровь, кошмар.

Казалось, что прошла вечность, что лёгкие сейчас лопнут, и сердце заодно с ними. Как слепой котенок, она бестолково месила воду, пыталась выбраться, отчаянно хотела молить хоть о самой маленькой помощи, но изо рта выплывали пузыри бесценного воздуха. И когда уже казалось, что вот-вот, ещё немного – и сознание потухнет, позволяя воде утащить свою жертву, пальцы зацепились за что-то твердое.

Она вылезла на берег на четвереньках, как животное. Надсадный кашель душил. Из носа и рта лилась вода, тело сотрясало дрожью и в ушах стоял грохот взбесившегося сердца и шум борьбы за глоток воздуха. Голову вело, и перед глазами плясали колючие звёзды, а зубы выбивали чечётку. Не от холода, что ледяными пальцами царапал все тело, и не от слабости, выгрызающей каждую мышцу, а от липкого, оставшегося с раннего детства страха: однажды маленькая Айла чуть не утонула, и с тех пор очень боялась глубины. До трясучки. До бесконтрольной истерики и удушливой паники.

Горечь от обиды и ужаса хлынула из глаз позорной влагой. Зарываясь пальцами в песок и громко всхлипывая, Айла упала на берег.

Она оплакивала свой страх за брата, так несправедливо выбранного в угоду амбиций властного ублюдка, обиду на Кельвина, который не захотел понять и помочь, а предпочел откупиться помолвочным кольцом, собственную слабость и никчемность, ужас боя, который обернулся бойней, шок от встречи с оборотнями, а еще Стефана. Он до сих пор там, в том овраге… Его не предали земле, а бросили, как падаль. На волю диких зверей и птиц. Того, кто меньше всего этого заслуживал!

Айла давилась рыданиями, пряча лицо в ледяных трясущихся ладонях, и ей было плевать, насколько жалко она выглядит. На все было плевать.