Ардмир Мари - Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли

Я была с ним всецело согласна. Действительно глотка! Действительно грысова! Причем самая глубокая из возможных. И стала она таковой, когда меня завели в круг танцующих, прижали к твердокаменному телу и процедили:

– Улыбайся, если хочешь жить.

Жить еще хотелось, улыбаться – не очень. Иголка, которую я только что нечаянно-отчаянно вонзила в шею похитителя, распалась на осколки и изящно украсила собою его пиджак! Не заметив этого, мужик, или, скорее уж, монстр, уверенно повел меня в танце и продолжил ругаться с помощником извне.

– …какие варианты есть еще? Нет. Спуск в подземелье закрыт… бассейн и все фонтаны парка тоже… Нет, не подходят. В вазах – багряник, о пламени свечей я тебе говорил, – почти рык. – Каминами заправляет дух Силль. Ищи дальше! – И уже мне: – Улыбайся!

А я и без того пыталась улыбаться двум знакомым принцам и даже королю. Но выходило криво, ведь из-за вспышки нас всех здесь и сейчас погребет. Спасутся разве что члены королевской семьи, пара-тройка сильных магов и Соро среди них, мужик, провалившийся в зеркало, и та дама, которую унесли. Правда, до утра неподвижной проваляется, бедняжка. Сок лапчатника и гниющей висы – та еще дрянь. Вздох вины оборвался сиплым вскриком, в голове зазвенело от смысла трех последних слов.

Дама. Которую. Унесли! Для нее теперь нет никакой угрозы. Пожри меня демоны, я же могу людей спасти! В смысле отравить. И, более того, я обращу всеобщее внимание на нашу с «кавалером» пару.

– Мне не нравится твой оскал. Прекрати, – последовало предупреждение от чуткого партнера. Он еще не знал, что улыбка – меньшее из зол.

– Ох, мужик, тебе сейчас все не понравится, – призналась честно и незаметно выудила из корсета не одну, а сразу три иглы.

Первым упал придворный в черном костюме. Он уже был в подпитии и приземлился на кушетку, поэтому удивления ни у кого не вызвал. Вторым генерал и его пышная дама. Затем к полу устремились три фрейлины королевы, какой-то барон, графиня, правитель Залесья, его защитник-маг, знакомый министр с супругой и подвернувшийся под руку лакей. Он рухнул как подкошенный и громче всех – зацепил стол с бокалами и наполнил зал звоном разбитого хрусталя. Следом взвизгнула скрипка – это я проплыла мимо оркестра, не забыв отметиться и там. Надо сказать, дворцовая прислуга оказалась проворней, чем я ожидала. Скрипач не успел коснуться паркета, а они его уже подхватили и понесли.

– Что происходит? – рыкнул мой кавалер, желавший не только поскорее уйти, но и остаться незамеченным.

– Эпидемия падучей, – ответила я, умудрившись уколоть придворного справа от нас и девушку на выданье слева.

Наверное, мне не стоило спешить. Лазутчик, оценив немногочисленность пар сзади нас и их более высокую плотность впереди, сделал до обидного правильный вывод:

– Врешь, это ты!

Он до хруста сжал мою правую руку, и я в отместку швырнула пять игл левой.

– А ты вначале докажи! – ответила смело и получила не менее смелый отпор. Перед самым моим носом возник клинок внушительных размеров, а ушей коснулся шепот:

– Зачем? Проще сразу прирезать.

В это самое мгновение оркестр испуганно заглох, в резко наступившей тиши раздалось три полувскрика, один тяжелый вздох, упоминание проклятых демонов и звон магической сетки, что раскрылась над нашими головами. Нас заметили. Наконец-то нас заметили! Я с умилением проследила за тем, как по велению магии все окна и двери с грохотом захлопнулись и покрылись знакомыми чуть светящимися золотыми рунами. Восхитилась тому, как быстро личные «псы» короля порталом вывели-вынесли людей из зала. И совсем не удивилась, когда на месте мраморных статуй появились маги, а вместо лакеев – агенты барона Нигье. Одно насторожило: все они с взведенными магострелами и вскинутыми вверх разрядами отчего-то целились в меня. А Соро так и вовсе попросил врага народа отойти от мерзавки, которая – я.

Вообще-то, вначале они попытались нас отстранить друг от друга посредством пары-тройки рун, но просчитались. Уж не знаю, какой дрянью меня обрызгали, все магические ловчие соскользнули с нашей крепкой пары. Так что главнокомандующему пришлось от действий перейти к уговорам. Мне пообещали быструю смерть без пыток, если я отпущу заложника.

– Х-ха! – Клинок исчез так же быстро, как и возник, мой партнер хищно осклабился. – Поздравляю. Ты – лучшая из моих щитов.

– С чего вдруг? – Понимаю, парализующий яд не особо приятная штука, но не настолько уж и опасная, чтобы меня без суда и следствия в труп превращать.

– Ты всю ответственность взяла на себя.

– Как?!

– Так, – хмыкнул похититель и, подняв руки, отступил назад. Вернее, попытался, но я вцепилась в негодяя мертвой хваткой, так что отшагнул он вместе со мной. Чему очень удивился.

– Отойди. – Крепкие руки попытались разжать мои.

– Да фиг тебе! – зло просипела я. – Я не буду отвечать за вспышку.

– Это вряд ли, – ухмыльнулся подлец, набрал побольше воздуха в грудь и заорал: – Ложитесь, сейчас будет…

Взрыв прогремел, не дождавшись предупреждения. Потолок над нами треснул, в пыль превратились барельефы и золоченая лепнина. Колонны разорвало на куски, стекла, светильники, вазы и зеркала лопнули, как мыльные пузыри, разбрызгав разноцветные осколки в разные стороны. И все это крошево в лучах слепящего света и объятиях черного разъедающего дыма обязательно погребло бы нас и прикопало навеки, если бы не магическая сетка, развернутая… для меня. Сверхмощная и плотная, она поглотила грохот и обжигающую волну взрыва, а затем легко и просто отшвырнула обломки и растворила дым. На все про все ушло не более шести секунд, королевский дворец обзавелся первым танцевальным залом под открытым небом, все присутствующие в зале оказались на полу, я ощутила дыхание смерти на щеке.

Смотреть на Соро было страшно, и еще страшнее было смотреть на кавалера, рискнувшего под шумок сбежать. Ничего не вышло. Я вовремя перехватила его руки и в порыве гнева уколола ядовитой иглой саму себя. Дурацкая идея, но, выбирая между смертью без пыток и параличом ради захвата врага, она не такая уж и плохая. Жаль, что я не только перестала чувствовать, как ушлый кавалер пытается оторвать меня от себя, но и окончательно потеряла голос.