Марина Ли - Тринадцатая девушка Короля

Войдя в небольшую уборную, что примыкала к моим покоям, я снял с себя серый, полинявший от старости свитер, который мне выделила из своих запасов добросердечная Инайя, стянул брюки – эти были коротковаты, но дарёному фью, как известно, длину хвоста не измеряют, – не скрывая отвращения, сбросил нижнее бельё, от которого и в самом деле разило так, будто я, не снимая его, искупался в бочке некачественного дурмана. И только после этого я вспомнил, что в Храме нет центрального отопления, а по канализационным трубам течёт лишь холодная вода.

– Вот же гнилой киру! – выругался я вслух, в первую очередь злясь на себя. Ну что мне стоило попросить Инайю, чтобы она распорядилась насчёт ванны! Сам виноват. Я махнул рукой и, шипя сквозь зубы от холода, полез под ледяной дождь душа – уж лучше так, чем снова надевать вонючее исподнее или, что ещё хуже, свежее – на грязное тело. И это ещё хорошо, что воду для бритья можно нагреть над свечкой, благо, Инайя всегда очень трепетно следит за тем, чтобы у каждого обитателя Храма был свой собственный набор для горячего мёда.

Наскоро приняв ледяной душ, я завернулся в пушистую простыню, которая заменила мне одновременно и полотенце, и халат, поставил на огонь чайник и какое-то время – очень короткое, к сожалению – посвятил пересчитыванию своих убогих капиталов. На новую форму, к счастью, хватало. К несчастью, не на зимнюю, да и то впритык. Даже не знаю, как на оставшиеся семь золотых и двенадцать медных чешуек дотянуть до жалования. Ладно, в Красных Горах меня хотя бы кормят, но возвращаться в столицу надо будет за свои деньги. А это, даже если не брать плацкарту, три с половиной золотых. И что в итоге у меня останется? Вот же моржья отрыжка! Снова целый месяц придётся или к Олису на хвост садиться, или на пустую карфу переходить… Хотя, если бригадир не завалит бумажной работой, всегда можно найти подработку в порту. Может, мне нужно было сразу в грузчики податься? Весь последний год, когда неприятности сыплются на меня со всех сторон, я, по-моему, в порту времени провожу больше, чем на месте своей непосредственной службы.

Отягощённый этими не самыми радостными мыслями, я потащился в ванную, чтобы, наконец, побриться, да так и замер перед зеркалом, открыв от удивления рот: на груди, чуть ниже ключицы, красовалась небольшая татуировка в форме штурвального колеса. И самое смешное, что я даже абстрактно не представлял себе, как и когда она там появилась. Вчера утром, собираясь в гости к градоначальнику, я не особо рассматривал себя в зеркале, но накануне вечером, после принятия ванны, я точно стоял на этом самом месте и, скептически разглядывая свою щетину, размышлял над дилеммой: побриться сейчас или всё-таки подождать ещё денёк. И тогда никаких татуировок абсолютно точно не было.

– Да чтоб мне сдохнуть! – забыв о финансовых проблемах, пропавших девицах и коварных аферистках, я отбросил в сторону простыню и со всей тщательностью изучил собственное тело. Хорошо это или плохо, но никаких других рисунков мною обнаружено не было.

– Моржьи потроха… – внезапно все мои былые неприятности показались сущей чепухой на фоне предстоящего разговора с родителями. Отец, скорее всего, удивится. Уверен, он даже во сне себе представить не мог, что Колесо Фортуны может появиться на плече его самого младшего сына. Того самого, что, наплевав на традиции предков, ушёл из семьи. Удивится… Ха! Слабо сказано! Он будет в шоке, точно вам говорю. Потребует немедленного моего возвращения домой – временного, надо полагать, потому что теперь-то он уж не будет ставить мне палки в колёса…

А вот мама обрадуется, так и вижу, как она уголком белоснежного платочка утирает невидимые слёзы…

Бригадир проклянёт тот день, когда я появился на пороге его участка, и заодно день моего рождения.

Олис скажет что-нибудь в том стиле, что нечто подобное только со мной и могло случиться и, возможно, приведёт в качестве примера какие-нибудь статистические данные о моих предшественниках. Ну, в смысле, о тех нескольких сотнях счастливчиков, кого боги отметили своей лаской до меня… Интересно, среди этих данных будут сведения о тех, кто и представления не имеет, где искать ту, что наградила его этой отметиной?

Король поздравит. Может, даже личным опытом поделится… А Королева, наверное, запретит показываться в столице до тех пор, пока мои поиски не увенчаются успехом.

– Моржьи потроха, – я застонал, осознав, с каким количеством женщин контактировал в течение последних суток, тут не то что за две седмицы, за два месяца не управишься!

Понимая, что другого выхода у меня нет, и окончательно забыв об отдыхе, я снова потащился к Или-са. Сейчас, когда новость о том, что меня отметили боги, всё равно не может покинуть здания Храма, только в его власти было помочь мне с поиском подарочка судьбы.

Подарочек… Морги! Выяснить бы ещё, чем же я так разгневал Всевышних и Глубинных…

Радо-са-Или встретил меня с выражением полной обречённости на лице.

– Что? – хмуро спросил он, когда я, поскребшись в дверь его кабинета, замер на пороге.

– Даже не знаю, с чего начать, – пробормотал я, а затем молча стянул через голову свитер вместе с рубашкой и продемонстрировал старику своё нечаянное украшение.

– Это… – задохнулся Или-са. – Это… Это то, что я думаю?

Я обречённо кивнул и буркнул:

– А что вы так удивляетесь? Мои предки, между прочим, в родстве с Королём. Не то чтобы в близком, но всё-таки… Говорят, шанс получить Колесо, если в семье оно у кого-то уже было, довольно велик.

– Голову мне не дури! – рыкнул приёмщик. – Знаю я всё про твоё родство! Но ты ведь не старший сын.

– Не старший, – скривился я. Ох, сколько раз мне приходилось слышать эту фразу.

– Ты не старший сын, Кэй, – ласково утешала мама, объясняя почему я не могу поехать с отцом во дворец, чтобы меня представили Королю. Тогда мне было шесть, тогда я мог себе позволить обиженные слёзы и открытый протест.

– Вот был бы ты старшим, тогда и выбирал бы, – проговорил отец, не поднимая глаз от утренней газеты, когда я сообщил ему, что меня совсем не греет мысль идти по его стопам и заниматься научной деятельностью. – А потому иди и делай, что тебе велят. И будь благодарен. В старину четвёртому сыну от отца доставалась дорожная сума и, в лучшем случае, беззубый фью…

– В шерхи мы по результатам экзаменов только первородных зачисляем, – огорошил меня куратор курса, когда я в гневе требовал объяснений, почему моей фамилии нет в списке курсантов элитного подразделения. – У первородных магия значительно сильнее. Вот будь ты старшим сыном…

– Но у меня высокий потенциал! Вы же сами знаете! – взорвался я, понимая, что обиженные слёзы были простительны в шесть, но никак не в двадцать два.