Мария Лунёва - (Не) детские сказки. В объятьях медведя

Снова глянув на улицу, убедилась, что снег более не идет. Значит можно идти за дровами, да и ягоду может соберу: у ручья в низине ее ой как много еще осталось.

Выйдя из дому, я направилась прямиком в лес, таща за собой старенькую низкую тележку. Под моими ногами чавкала грязь, а выпавший белый снег на глазах превращался в холодную склизкую жижу. Пробравшись через ельник, я вышла на опушку. Глянула на землю, ища свежие следы. Зверя видно не было. Пройдя вперед, углубилась в лес, следуя своей тропинкой.

Далеко заходить не стала, выбрав на опушке березу потолще, достала топор и принялась рубить. Плотная древесина даваться не хотела.

Занятая своим делом, не сразу сообразила, что лес стих. Так бывает, когда какой хищник забредает. Повалив, наконец-то, дерево, я прислушалась.

Тишина.

И вдруг злобный низкий лай совсем близко. Собаки у нас водились, но в лес они редко забредали. Что им тут делать? Их забота двор хозяйский охранять.

Сжав в руке топор, я продолжала стоять истуканом.

Вроде и ничего страшного не происходит, но ощущение такое словно я жертва, на которую охота ведется. Глупое чувство, необоснованное. И впору посмеяться бы, только сердце как башенное колотится.

Минута прошла, за ней вторая.

В лесу сохранялась тишина, даже птица редкая не вскрикнет, только скрип ветвей в вышине. Немного расслабившись, я принялась спешно рубить ствол на чурки и складывать их в тележку. Ветви для растопки наспех связала веревкой и кинула сверху. Так быстро я, наверное, никогда топором не орудовала.

Но постепенно тревога моя вернулась, и стало муторно беспокойно.

Уже не обращая внимания на то, что тележка моя полупустая, я схватись за ручку, и потащила ее к дому. Одно желание было – убраться из лесу поскорее. Выйдя на свою протоптанную годами тропинку, ускорила шаг, а вскоре и вовсе побежала, оставляя последние силы на то, чтобы допереть свою ношу.

Не вышло!

Дорогу мне преградили два огромных рыжих пса в кожаных ошейниках.

Барина охотничья свора.

Я остановилась и замерла, понимая, что раз тут две собаки, то остальные на подходе, а там уж и хозяева подоспеют. И тогда мне конец. Я в их глазах добыча интересная, и попользуют, и собак своих натаскают. Живой от таких не уйти. Медленно я двинулась вперед, но сделав всего три шага, снова остановилась, услышав злобное рычание. Недалеко раздался охотничий рог, и гадать не нужно было, какую жертву учуяли псы.

Не дыша, я сдвинулась к телеге и вытащила заточенный топор.

Выбор у меня был не велик: или я убиваю этих двух собак, что клонят оскаленные морды к земле, или мне уже никогда не вернуться домой.

После войны барин и его сынки творили в округе, что хотели. Словно обезумели они от своей власти. Всех недовольных ждала одна участь – веревка, натертая мылом и перекинутая через ветвь ближайшего дерева.

Звук собачьего лая вернул меня в реальность: свора приближалась. Замахнувшись топором, я пошла на собак. Но от первого же удара пес увернулся и вцепился мне в ногу, сжав челюсти, словно тиски. Вскрикнув, я выронила топор и схватила животное за морду, пытаясь освободиться.

Не тут-то было. Собака мотала головой, словно пытаясь вырвать от меня кусок плоти.

Закричав, я спровоцировала и вторую собаку к атаке: подскочив, она пыталась вцепиться мне в горло, но промахнулась. Острые зубы впились в моё плечо, мешая мне двигаться.

«Вот и все» – эта мысль стрелою ворвалась в моё сознание.

Домой я уже не вернусь никогда!

Псы все агрессивнее терзали моё тело. Но теперь я боялась не их, а того, что буду еще жива, когда нагрянут их хозяева. Мне представить было жутко, что со мной сделают. Вцепившись в собачью шею, я лихорадочно соображала, как быть.

По тракту летом ходили самые мерзкие слухи о том, как сынки барина поохотились в том или ином месте. И трофеем там служили не всегда зверьё. Все чаще молодые девушки или парни, и если вторых загоняла свора, то женщинам так не везло. По мере того, как на меня накатывало осознавание, в душе поднималась яростная паника.

Нет, я так погибать не хочу, тогда пусть разорвет свора.

Главное барина прихвостням не достаться. Зажмурившись, я продолжала пытаться разжать челюсть одной из собак, но уже понимала, что бой проигран. Разумом это осознавала, а на инстинктах все еще пыталась вырвать свою жизнь из звериных челюстей.

Поляну огласил громкий медвежий рык.

Не успела я сообразить, что происходит, как одна из собак отлетела в сторону и замерла у дальнего дерева. Из разорванного брюха вытекала кровь. Моё сердце кольнула неуместная глупая жалость.

В чем повинно животное, коли хозяева уроды лишенные всякой морали?!

Всхлипнув, я повернула голову и увидела прямо над собой недавнего знакомца – подранка медведя. Но сейчас он выглядел настоящим лесным монстром. Огромный, лапы размером с мою голову, а когти… в глазах потемнело. Я сглотнула, глядя, как зверь встал на задние лапы и зарычал.

Вторая собака, видимо, поняв, что пожаловал хищник крупнее, выпустила моё плечо и отскочила в сторону. Держась на расстоянии, она истошно лаяла, призывая подмогу.

Я перевела взгляд с нее на лесного хищника, медведь тоже смотрел на меня. В его глазах было что-то такое… разумное. Человеческое. И главное, он не нападал, просто водил носом из стороны в сторону и наблюдал, заинтересовано, будто диковинку какую обнаружил.

Может, признает!

Робкая хрупкая надежда всколыхнулась чахлым огоньком в моей душе.

– Мишенька, – прошептала я, – пощади.

Отползая на четвереньках, я молилась только об одном: чтобы собачий лай отвлек хищника, чьих намерений я не понимала. Он просто смотрел и не сходил с места.

Медведь еще раз повел носом и неожиданно зарычал, глухо, но сердито. Глубоко вздохнув, нащупала свой топор и ухватилась за него. Нет, конечно, я понимала, что против такого зверя он бесполезен. Но! Я словно пыталась оправдать свои поступки. Ну, не кидать же его здесь: коли выживу, так уж что-то из своего имущества уберегу.

Глупо, но мне так хотелось верить, что я увижу завтрашний день.

Не обращая внимания на то, что за моей спиной собака, я отползала в сторону ельника.

Всего каких-то десять минут бегом и я спасена.

Медведь, видя мои попытки убраться отсюда по добру поздорову, зарычал сильнее и двинулся на меня.

Это послужила сигналом! Подскочив, я рванула в сторону деревни, но моё бегство быстро прервал пес, вцепившись в мою шубу. Не теряя времени, я бросила топор и вытащила руки из рукавов, оставляя кровожадной псине свою верхнюю одежду.

Я бежала как сумасшедшая, давясь собственным дыханием. Бок нещадно колол, а перед глазами мелькали мурашки. Но я не останавливалась, гнала себя вперед. Позади отчаянно заскулил пес и умолк. Видимо навсегда. Округу снова огласил охотничий горн. Я даже отдалено слышала свору. Это прогонит медведя.