Алена Савченкова - Паук приглашает на танец

– Вот, допустим, обратится к вам, леди Эрселла, её императорское величество, недовольная своей причёской. А вы сделаете вот так… – я легонько дотронулась до ореховой пряди девочки, и упругая кудряшка сложилась замысловатым цветком, – … и она снова придёт в хорошее расположение духа, увидев, как преобразилась.

Девочка восторженно взвизгнула и захлопала в ладоши.

– Ещё! Покажите ещё, мисс Кармель!

– Леди Эрселла, ведите себя сообразно положению, – одёрнула её мать, и та тут же сникла.

Признаться, улыбаться девочке и правда следовало пореже, если хочет в будущем найти себе мужа. Но я, кажется, начинала привыкать к её необычной внешности. В конце концов, передо мной всего лишь дитя, не виноватое в прегрешениях родителей.

– Или же попросит его императорское величество вас, виконт, написать от его имени письмо. Но каждому свойствен свой собственный наклон руки и росчерк. Любой другой на вашем месте растерялся бы, но вы поступите следующим образом… – За неимением пера и чернил, я легонько дотронулась до окаймлявшего скатерть узора из контрастных зеленых ниток. Изумрудная змейка послушно проследовала за моими пальцами и легла на белоснежную скатерть внушительным вензелем, в котором угадывались инициалы монаршей особы. – Вот и все, приказ выполнен, а для этого вам требовалось лишь разок воочию увидеть образец почерка.

Мальчишка против воли впечатлился, изменив равнодушно-презрительному выражению, скопированному с родителей.

– Что ж, фокусы вы и впрямь умеете показывать, – усмехнулась графиня. – Ваши предшественницы были менее талантливы… по крайней мере, по этой части. Насколько я понимаю, вам подчиняются вещества?

– Да, миледи.

– И как это работает?

– Мне и самой до конца неизвестно, миледи, – это была чистая правда, – просто, при определённой концентрации, я могу извлекать энергию из материала и направлять её в нужное русло, так что вещество перестраивается согласно моей воле.

– И что же: концентрация, и всё? И уже завтра почти каждый может пойти сворачивать горы?

Тут она, конечно, преувеличивала. Таких, как я, с полноценной искрой, рождается не так уж и много.

– Не совсем, миледи. Я училась управлять даром много лет.

Как ни удивительно, графиня тоже была заинтригована, хоть и старалась замаскировать любопытство небрежным тоном.

– А вы смогли бы, к примеру, превратить эту воду, – она плеснула в бокал из хрустального графина и пододвинула ко мне, – в вино?

– Простите, для моей супруги это весьма болезненный вопрос, – встрял граф.

Я приложила немалое усилие, сдерживая улыбку.

– Нет, миледи. Мне подчиняется только твердая материя.

– А обрушить люстру на голову моего мужа?

– Этого тоже не могу – мне нужно соприкасаться непосредственно с материалом, а потолки в Ашеррадене слишком высоки.

– Значит, к воде и воздуху вы отношения не имеете?

– Нет, миледи. Водные и эфемерные вещества вне сферы моей компетенции. К тому же, я могу лишь использовать заложенную в материи энергию и составляющие её частицы, но не в состоянии получать нечто совершенно новое. К примеру, мне под силу высечь из дерева скульптуру, пусть и неумело, но не сделать её каменной.

Азарт в глазах графини поутих.

– Но вы сможете научить тому, что умеете, моих детей?

– Я раскрою искру каждого настолько, насколько позволит их природа и мои силы. Однако выявить широту диапазонов смогу, только проэкзаменовав их.

Тут я покривила душой: в мои планы не входило так надолго задерживаться в Ашеррадене.

– Что ж, завтра же этим и займётесь. Беула!

Графиня позвонила в серебряный колокольчик, и через считанные мгновения в залу, почесывая руку, вбежала полнощекая девушка в чепце и с простым открытым лицом – явно нянечка.

– Леди и виконту уже пора укладываться. Почитай им перед сном.

– Да, миледи.

– И принеси бриошей со сливочным кремом, – повелительно добавил виконт.

– Негоже на ночь глядя масляными булками баловаться, милорд. Оно их лучше будет с утречка, к чаю: так и для животика, и для настроения полезнее.

– И ты ещё будешь указывать своему хозяину? – Лицо леди Фабианы потемнело. – Отведёшь господ наверх и немедленно принесёшь бриошей, как и велел мой сын.

– Д-да, миледи, простите, миледи.

Служанка посерела, а губы виконта растянулись в торжествующей улыбке. Он холодно отказался от предложенной руки и, вздёрнув подбородок, направился во главе процессии из зала. Девочка охотно уцепилась за нянечку, напоследок одарив меня своей незабываемой улыбкой.

– Мы слишком балуем слуг, – заметила графиня, когда троица покинула зал.

– Велю её завтра рассчитать, – равнодушно отозвался граф.

– Не нужно. На место девчонки придёт другая, такая же бестолковая. Как видите, мисс Кармель, – леди Фабиана сокрушенно покачала головой, – даже облеченные властью не всегда получают желаемое. Хотя кому, как не вам, это знать. Как это, должно быть, досадно держать в руках такую силу и не иметь возможности ею пользоваться… – Она злорадно улыбнулась. – Я бы на вашем месте не удержалась.

Даже не сомневаюсь.

– Увы, миледи, сила всегда сопряжена с ограничениями. Тот, кто использует дар ради собственной выгоды, очень скоро лишается его. Природа мудра в своём творчестве.

– Видимо, часть тварей были экспериментальными, – криво ухмыльнулся граф.

Графиня, уже поднявшаяся было из-за стола, отшвырнула салфетку.

– А знаете, у меня сегодня необычайно весёлое настроение! – злобно сообщила она. Несмотря на её ядовитый тон, меня вновь пронзил волнующий трепет. – Почему бы нам не устроить небольшой праздник в честь прибытия мисс Кармель?

– Фабиана, тебе лучше пойти к себе, – граф угрожающе поднялся со своего места.

Графиня и глазом не моргнула.

– Что с музыкантами? Почему они затихли? На празднике непременно должна быть музыка!

Музыка и правда прекратилась уже какое-то время назад.

– Хотя к черту их! Они нам не нужны. А вы знаете, мисс Кармель, что раньше я прекрасно музицировала?

Графиня размашисто зашагала к роялю в дальнем конце залы.

– Фабиана, не смей! – прорычал граф.

– Мне даже прочили блестящее будущее. Говорили, у меня дар .

Она откинула крышку инструмента и, не снимая перчаток, пробежалась пальцами по клавишам. Граф рванул в её сторону.

И тут леди Фабиана запела.

Ничего подобного я в жизни не испытывала: сердце защемило от восторга, мне хотелось смеяться и плакать одновременно, а ещё подбежать и покрыть поцелуями её тонкие пальцы, и слушать-слушать непередаваемый голос, уносивший на волнах блаженства и заставлявший каждую клеточку тела вибрировать.

Граф замер в нескольких шагах от неё и, судя по лицу, переживал схожие эмоции. Его грудь тяжело вздымалась, саркастичное лицо смягчилось, и даже уши покраснели. А потом он сделал над собой отчаянное усилие, как человек, идущий по колено в бурном потоке. Шаг, ещё один. Наконец, оказался возле графини и влепил ей пощёчину.