Ольга Ведилова - На далекой звезде. Часть 1

– А Вы? Вы лично прилагаете усилия, чтобы исправить это? – вызывающе спросила девушка.

– Мое дело – укреплять Союз зегенитов, вместе с его главой, зегенитаром, дядей Феригом. Союз создан во славу Ринии, и он еще скажет веское слово, – пообещал Тонели.

Повернув голову, Лонер задержал взгляд на Алине, и Владимир истолковал это, как желание ринийского спутника побеседовать с ней. Потеснив двигающегося бок о бок с ним латника на обочину дороги к деревьям, «отец» освободил место, чтобы «дочь» смогла проехать вперед. Алина пришпорила Ити, и вскоре тирея быстрой рысью побежала рядом с Ино, а Владимир последовал сзади. Вопреки его ожиданиям, и Алина, и Лонер замолчали. Немного спустя, Тонели обратился на малопонятном ринийском диалекте к Зорену, и девушка решилась посмотреть на Лонера. Он не являлся красавцем: черты лица у него были резкими, скулы широковатыми, подбородок – массивным. Но лицо ринийца отличалось живостью, умом и гармонией, спина держалась прямо, и от всей его фигуры веяло уверенностью и силой. Девушка тихо вздохнула, вспомнив, как он горячо обнял ее прежде, чем посадить в седло.

Отвернувшись от Зорена, Лонер обратил внимательный взгляд к Алине, и она в смущении произнесла первое, что пришло на ум, в середине фразы перейдя с ринийского языка на язык соседней страны Тисаны:

– Господин Лонер, пожалуйста, расскажите мне, как работает Ваша мануфактура по производству чешуйчатой ткани?

– Она работает бесперебойно, госпожа Алия. По-прежнему находится в деревушке Мер. Знаете, я ни разу не пожалел, что последовал Вашему совету и создал это дело. Если Вы пожелаете, мы съездим в Мер.

– Я не против. А… отчего рухнула стена в порту Ноленим?

– От ветхости, госпожа Алия. А может быть, это

гнев богов.

– Все ясно. Господин Лонер, можно ли узнать, каковы успехи Вашего лучшего друга?

– Зорен – отличный воин. Предан. Силен, умен.

– Мне показалось, что сегодня он чем-то недоволен.

– Возможно. Вчера он получил плохое письмо от своего родного деда, Зурона Саниди, с очередным отказом о приеме в родную семью. Они не нуждаются в побочном сыне покойной дочки и воспитаннике Сена Каве. Что же… Зорен продолжит жить в моем доме и служить мне. Я ценю не только славу отцов.

– Это разумно и благородно. Ваш друг – воин Вашего охранного отряда?

– И первый помощник его командира, своего приемного отца Сена. Но я хочу, чтобы он возглавил охрану Димира, Вас и Вашего брата. Подождите, Алия… – Тонели натянул поводья и настороженно прислушался, как и воины отряда.

Где-то недалеко по лесу раскатилось ужасающе громкое рычание. Ломая ветви деревьев, на дорогу перед отрядом вырвался огромный лохматый черный зверь с каким-то золотистым кругом на шее. Горбатой спиной и восемью согнутыми в коленях ногами он напоминал чудовищного паука.

– Рэгин-рибен! – в страхе закричали ринийцы.

Обнажив два частокола пластин в пасти ужасной морды, чудовище свирепо бросилось на людей. По команде Сена:

– К бою! – мимо Алины и Лонера навстречу зверю промчались всадники с натянутыми луками и копьями наперевес.

Растерявшаяся девушка постаралась удержать испуганную Ити, но всаднице не хватило сил справиться с животным. В эту тяжелую минуту крепкая рука Тонели перехватила поводья и усмирила брыкающуюся тирею. К Алине и Лонеру вплотную подъехали Владимир и Виктор. Собравшуюся в группу знать молча обступили четверо панцирников, не участвующих в битве, и один из них высоко поднял металлический шест, увенчанный гербом Лонера Тонели – летящей белой птицей тонелом с широко раскинутыми крыльями.

– Помочь?! – тревожно спросил Лонера Владимир.

– Нет! Будете спасать себя, если ваши жизни будут в опасности, – хладнокровно изрек Тонели. – Пока конолы выполняют долг.

– Да уж, – досадливо пробормотал Виктор на родном языке.

По лицу ринийца скользнула тень, показывающая, что он не упустил осуждение. Все спутники принялись следить за разворачивающимся сражением.

Преградив рибену дорогу и вынудив его остановиться, верховые латники осыпали зверя дождем из копий и стрел. У чудовища были распухшее тело и отвратительная морда: ввалившийся нос, огромная клыкастая пасть, безумно выкаченные глаза. Застрявшие в прочной шерсти копья и стрелы не причинили заметного вреда. Разъярившись, рибен вздыбился на задних лапах, грозно воздвигшись над всадниками. Мощный рывок зверя – и два тирола с воинами на левом фланге рухнули на землю под ним. Под душераздирающие крики раненых Сен безуспешно пытался усилить пострадавший фланг. Рвавшийся вперед рибен поверг наземь еще двух всадников перед ним. Протянув руку, Лонер коротко приказал телохранителю:

– Копье!

Воин немедленно передал Тонели одно из имеющихся у него двух копий.

– Нет, Лонер! Только не ты… Не Вы… – невольно вырвалось у Алины.

–

Так нужно! – строго поглядев на девушку, риниец отвернулся и проехал вперед.

Лонер приготовился к сражению, но чудовищу еще предстоял неблизкий путь, чтобы добраться до Тонели. Приподнявшись в стременах, воин в крылатом шлеме – Зорен – громогласно прокричал:

– Окружить рибена! Целься в шею под желтым кольцом!

Молодой Каве не являлся командиром, но его приказ грянул так четко и твердо, что был беспрекословно выполнен отрядом. Панцирники сомкнули кольцо вокруг зверя. Сам Зорен очутился на позиции перед врагом с копьем в руках. Стрелы и удары мечей посыпались на рибена не только спереди, но и с боков, и сзади. Он стал похож на гигантского ежа. Получив очередную болезненную рану, хищник страшно взревел, запрокинув голову. При этом у него на шее под складкой кожи желтого цвета открылась розовая полоска незащищенной кожи, и в нее в тот же миг вонзилось мощно брошенное метким Зореном копье. Поняв важность минуты, все бойцы и свидетели боя застыли на месте. Из шеи рибена ударил черный фонтан, и жуткий предсмертный вопль потряс Ринимский лес. Страшилище принялось оседать на дорогу, а торжествующий отряд ринулся добивать его.

Вернув не понадобившееся копье телохранителю, Лонер подъехал к отряду:

– Честь и хвала храбрым конолам! Сен, Зорен, немедленно приготовьтесь к отъезду! Заберите раненых, убитых! Отрезать хвост рибена!

Командный голос Тонели оторвал ринийцев от терзания туши, и они принялись выполнять указания. Отрезав хвост рибена, разгоряченный битвой Сен тщательно обмотал зловонную полоску кожи вокруг руки. Оставшиеся в живых латники принялись торопливо привязывать раненых и убитых к тиролам.

– Почему все так спешат уехать, когда самое время передохнуть? – удивленно спросил Алину Виктор.

– Насколько я помню, ринийцы стараются не оставаться рядом с рибенами, потому что верят, что из них может выскочить злобный дух, – пояснила та.