Матильда Аваланж - Хочу твою невинность

Рори и оглянуться не успела, как оказалась за накрытым к ужину столом напротив самого дядюшки Гэбриела, который не уставал нахваливать кулинарные способности ее приемной матери. И похвала эта, надо сказать, была Бригитой заслужена на сто процентов: из совершенно обычных продуктов она за какие-то двадцать минут соорудила самые что ни на есть аппетитные закуски, не хуже, чем из кухни самого изысканного ресторана – не только по виду, но и на вкус.

Приемные родители лисами крутились вокруг Гэбриела, подкладывая ему лучшие куски и окружая гостя трогательной заботой, что на его месте Аврора бы прослезилась от такого проявления семейственности. Отец (который не далее как вчера называл брата уродом и сволочью) с умилительной ностальгией вспоминал моменты из их детства и юности, а мать не уставала интересоваться нынешней жизнью деверя. Проняло даже Чада – он выступал на подпевках у матери с уточняющими вопросами и простодушными восхищениями.

Но несмотря на четкую и слаженную работу по окучиванию столичного родственника ансамблем Франсонов, дядя Гэбриел каким-то образом поворачивал разговор так, что не сообщал о своей жизни практически ничего, в то время, как приемные родители рассказывали о себе все. Дядя обмолвился только, что у него свой продюсерский центр, но это не единственный его бизнес. Рори испугалась, что, почуяв тут выгоду, мать станет намекать, что «а вот Авророчка у нас поет, она такая талантливая, такая талантливая», но Бригита молчала. Очевидно, пение Авроры в «Звездном ветре» ее полностью устраивало.

Как оказалось, дядя Гэбриел принес с собой бутылку вина (хотя, когда Рори увидела его у калитки, никаких свертков у него не было, и в руках он ничего не держал), которое Бригита решила подать к десерту.

Приборы – то есть пузатые бокалы на тонких ножках, она поставила перед всеми, включая Чада, но Аврору обошла стороной.

– Мне кажется, ничего плохого не случится, если девочка выпьет бокал хорошего вина, – обратил на это внимание Гэбриел. – Элуа Ланри, 1964 года, лимитированная серия. Из-за плохих урожаев и нашествия филлоксеры в тот год было выпущено всего четыреста бутылок. Эксперты оценивают его вкус как божественный… Сорок тысяч крон за бутылку.

– Сорок тысяч крон? Да ты рехнулся! – воскликнул Азриэль с благоговением.

– Спасибо… дядя Гэбриел, но я не хочу, – перебила Рори, искоса взглянув на приемную мать, которая как ни в чем не бывало, раскладывала по тарелкам черничный пирог.

Промолчи, пожалуйста! Ведь тебе нет необходимости комментировать, действительно нет! Аврора отказалась, добрый дядюшка не стал настаивать – инцидент исчерпан, ведь так?

– Ах, Гэб, дорогой, если бы ты знал, то, конечно же, согласился, что этой девушке нельзя давать в рот и капли спиртного, – проговорила приемная мать, скорбно поджав губы.

Закусив губу, Аврора до боли стиснула пальцы под столом, на коленях, застывшим взглядом уставившись в свою тарелку. Из аппетитного, исходящего ароматным черничным соком куска полезли жирные черные жуки.

– У девочки дурная наследственность, ведь ее родители были алкоголиками! – обращаясь только к дяде, проговорила Бригита, но за столом было четко слышно каждое ее слово. – Известная в Гарвен-Гроув семейка – там такой притон был, вся округа к Азриэлю жаловаться бегала! Пили беспробудно, да и ходили к ним всякие… Я даже не удивлюсь, если мамаша ее не от муженька своего непросыхающего родила, а от кого-нибудь из собутыльничков! Поговаривают, она со всеми путалась, кто пузырёк ей ставил! А потом и сбежала с очередным своим хахалем! Я еще удивляюсь, как при такой-то мамочке Аврора родилась не дауном. Если честно, мы долго боялись отклонений в развитии, да и сейчас регулярно проверяем ее у врачей. При таких-то генах!

В ушах шумела кровь, и она никак не могла сделать вдох.

С прилипшим к горлу дыханием Аврора хотела подняться из-за стола, но все было, как в тумане. Не рассчитав движение, Рори случайно зацепила скатерть и та резко дернулась за ней. Открытая бутылка Элуа Ланри, лимитированная серия урожая 1964 года, опрокинулась на белоснежное полотно и разбилась, обагрив его рубиновой жидкостью, источающей терпкий запах чернослива и ванили.

В свете этого трагического события о принадлежавшей Авроре тарелке с пирогом, которая шлепнулась на паркет, разлетевшись вдребезги, можно было даже и не упоминать.

– Что ты наделала, дрянь? – закричала Бригита Франсон в ужасе. – Ты разбила бутылку за сорок тысяч крон! Сорок тысяч крон, ты хоть это понимаешь, идиотка безрукая? Я тебе говорила, Гэб, говорила, что у нее плохие гены? Полюбуйся, полюбуйся на нее! Вся в своих папочку с мамочкой! Мы же теперь не расплатимся с твоим дядей, слышишь, гадина?

Шум в ушах становился громче, и Рори слышала причитания приемной матери отдаленно, как сквозь вату.

– Извините, – сказала она невпопад и повторила. – Извините!

И, больно ударившись локтем о ручку двери, бросилась из гостиной прочь.

Практически не соображая, что делает, Аврора в одной тонкой майке и джинсах выбежала на крыльцо и, обняв себя руками, невидящими глазами уставилась в сплетение голых ветвей тонущего в ранних сумерках сада. Эти ветки казались ей колючими, крючковатыми, похожими на заросли дремучего леса, какую-то фантастическую изгородь, непроходимый забор, окружающий мрачный заколдованный замок, из которого нет выхода.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.